– Начинается посадка на рейс номер сто двенадцать Москва – Лондон, – объявил приятный женский голос Панкрат в несколько глотков допил кофе и встал. То же самое сделал и его спутник – семнадцатилетний парень, одетый в широкие светлые брюки со множеством карманов и обтягивающую майку малинового цвета, выгодно подчеркивавшую рельеф мускулатуры.
– Пора, Кирюха.
Парень молча кивнул и подхватил с пола большую спортивную сумку.
– Документы не забыл?
– Нет конечно Бросив взгляд на часы, Панкрат дернул щекой.
– Опаздывает святой отец. Не иначе как фотомодель исповедует.
Кирилл, не удержавшись, хмыкнул. Потом вздохнул:
– Жаль. Я думал, он приедет.
– Идем, – Панкрат положил руку ему на плечо. – Самолет уже на полосу вырулил.
Он махнул в направлении застекленной стены. За ней на сером бетоне взлетного поля разворачивался огромный аэробус с надписью «Внуковские авиалинии» на борту.
Вытащив из кармана штанов билет и паспорт, Кирилл закинул сумку на плечо Несмотря на размеры, она была совсем не тяжелой он готовился к покорению туманного Альбиона налегке, с несколькими сменами белья, теплым свитером и парой желтых ботинок. Все прочее решено было покупать уже на месте, по необходимости.
Панкрат осмотрел его придирчиво, сдержанно улыбнулся.
– Орел Ну, пошли…
Пассажиры рейса номер сто двенадцать выстроились в очередь к четвертому терминалу. Их было довольно много.
Большинство составляли мужчины, разного возраста, но в строгих костюмах практически одинакового покроя, с кожаными портфелями, матерчатыми чемоданами и плоскими кейсами для ноутбуков. Кто-то, улыбаясь, перебрасывался короткими фразами с рядом стоящими, кто-то говорил по мобильному телефону, кто-то молчал, хмурясь, и глядел в спину перед собой. Парень и девушка в середине очереди синхронно кивали головами под музыку, звучавшую у них в наушниках.
Женщина лет сорока с разнокалиберным золотом на пальцах обеих рук, стоявшая сразу за ними, неодобрительно поджимала обильно накрашенные губы. Еще одна женщина, помоложе, в брючном костюме свободного покроя, погрузилась в чтение Sunday – наверное, это была возвращающаяся домой англичанка.
Кирилл встал в очередь, Панкрат – рядом.
Со стороны их можно было принять за отца и сына. Оба подтянутые, загорелые, с уверенными скупыми движениями, сдержанной мимикой и глазами, которые смотрели со скептическим прищуром, ничего в жизни не принимая на веру.
Вот только Панкрату было тридцать пять, а Кириллу – почти в два раза меньше. И с точки зрения благополучного обывателя, семнадцатилетнему подростку такого взгляда не полагалось. В силу элементарного отсутствия жизненного опыта.
Аэропорт безразлично суетился вокруг них, растворяя все звуки в низком монотонном гуле. Они молчали: все уже было сказано, напутствия сделаны, примерное поведение в древних стенах Кембриджа обещано. А то, что не высказать словами, каждый из них отлично чувствовал сердцем.
– Пожалуйста, – девушка в строгой белой блузке протянула тонкую холеную ладонь с ухоженными ногтями и бесцветным маникюром, – Ваш билет и паспорт.
И тут, перекрывая гул аэропорта, раздался зычный голос, эхом заметавшийся под сводами:
– А ну, стой, отрок!
Вздрогнув, девушка едва не выронила документы Кирилла. Парень обернулся, не веря своим ушам, и его лицо расплылось в улыбке: к четвертому терминалу бежал, рассыпаясь в извинениях перед всеми, кто оказывался у него на пути, могучего телосложения бородач в джинсовом костюме.
Панкрат усмехнулся, поскольку ожидал чего-то подобного от Алексея, больше всего на свете не любившего, как он помнил, шумных мест и долгих прощаний.
Кирилл умоляюще посмотрел на девушку – и, поскольку, кроме него, в очереди уже "больше никого не было, та кивнула, предупредив:
– Полминуты, не больше.
Поставив сумку, он легко перемахнул через поручень и тут же угодил в медвежьи объятия бородача. Тот, стиснув парня как следует, несколько раз гулко шлепнул его по спине широкой ладонью. Потом отпустил и привычно осенил крестным знамением:
– Благословляю в дорогу, сыне, и на учебу прилежную, – он бесцеремонно ткнул Кирилла в плечо кулачищем и заговорщически подмигнул:
– Накупил небось презервативов-то?
Парень покраснел: сказано было довольно громко.
– Леха, не смущай молодежь, – усмехнулся, подойдя, Панкрат.
Бородач повернулся, смерил его преувеличенно суровым взглядом.
– Изыди, грешная душа. С тобою мы опосля поговорим.
Дай с парнем попрощаться.
– Пожалуйста, быстрее, – поторопила их девушка, делая строгое лицо.
Алексей просто протянул Кириллу руку.
– Удачи тебе, – и совершенно серьезно добавил:
– Не посрами.
Тот крепко пожал внушительную ладонь, посмотрел в глаза бородачу и ответил:
– Спасибо вам… – почувствовав теплый взгляд Панкрата, добавил:
– Всем.
Вернувшись на терминал, Кирилл извинился перед девушкой и, в последний раз оглянувшись, прошел в стеклянную дверь.
* * *
– Вот и все…
Негромкие слова Панкрата потонули в отдаленном, но мощном реве взлетающего аэробуса.
Алексей, сунув руки в карманы джинсов, молча смотрел в небо, на самолет, который делался все меньше и меньше, пока не превратился в тонкий белый росчерк на синем фоне.
Панкрат вытащил сигарету, прикурил.
– Ты, часом, не постишься? – спросил он у Алексея, затянувшись и выдохнув сизый дым через ноздри.
Тот улыбнулся.
– Знаю, к чему клонишь. Опять в «Шанхай», богопротивных змей кушать?
– А то, – хмыкнул Панкрат.
Он вздохнул, сопровождая задумчивым взглядом заходящий на посадку «Боинг-747». Затем почесал переносицу и кивнул.
– Поехали, искуситель. Но учти, – Алексей предостерегающе поднял палец, – китайской водки – ни-ни. Только нашенскую.
– Заметано, – согласился Панкрат. – Отгоним моего железного коня в платное стойло и – вперед, к детям Мао.
Пошли, вон там моя машина.
Он махнул рукой. Посмотрев в указанном направлении, Алексей уперся взглядом в элегантный внедорожник производства компании «Мерседес-Бенц», сверкавший на солнце обтекаемыми черными боками.