– А за услуги? – хитро усмехаясь, вопросом на вопрос ответил «пират».
Хлопнув себя по лбу, Эрдман вытащил из кармана несколько бумажек и положил их в протянутую ладонь бармена. Тот кивнул и тут же скрылся за дверью, через которую они вошли.
Оставшись один, Олег почему-то оробел. Такое с ним случалось впервые. Он нетвердыми шагами приблизился к двери, слушая, как шумит в его висках кровь.
Превозмогая одолевшую его растерянность, Эрдман решительно поднял руку и коротко, но сильно постучал Ответа не было.
Он постучал еще раз – тишина. Тогда Олег, подчиняясь велению интуиции, вытащил из поясной сумочки свой небольшой игольный пистолет, спрятал оружие за спину, повернул ручку двери и толкнул ее от себя Комнатка, в которой он оказался, была обставлена небогато. У стены – зеркало в полный рост, перед ним – тумба, уставленная косметикой, и глубокое кресло с высокой спинкой, в котором…
С порога он видел только безвольно свесившуюся через подлокотник смуглую руку. И мускулистые икры. И дымящуюся на паркетном полу тонкую дамскую сигарету, выпавшую из ослабевших пальцев.
Олег бросился к креслу, позабыв закрыть дверь.
Анабель полулежала в кресле, а во лбу у нее темнело аккуратное отверстие, из которого вытекло совсем немного крови. Впрочем, тонкая струйка уже успела проложить себе путь вниз по ее переносице, и на кончике носа повисла некрасивая капля. На лице убитой застыло выражение какой-то умиротворенности.
Прекрасно понимая, что станет главным подозреваемым, если в этот момент его застанут рядом с мертвой стриптизершей, Эрдман быстро огляделся по сторонам в поисках выхода.
Как ни странно, но распахнутое настежь окно он заметил только сейчас. В том, что именно этим путем и скрылся настоящий убийца, у него не было никаких сомнений.
Оставалось только последовать за ним. К тому же в коридорчике за дверью, как назло, уже слышались чьи-то голоса. Приметив рядом с тумбой, на которой была расставлена косметика, сумочку Анабель из черной лакированной кожи, Олег схватил ее и с разбегу сиганул в окно.
Он надеялся, что убийца не успел выпотрошить ее личные вещи и, может быть…
Впрочем, надежда эта была ничтожно мала. Судя по стилю, здесь поработал профессионал.
Все эти мысли пронеслись у него в голове со скоростью курьерского поезда, а тело в это время действовало само по себе. Выпрыгнув из окна в темноту, он приземлился на кучу строительного мусора во внутреннем дворе бара и едва не потерял равновесие, когда его нога угодила в груду битого кирпича. Сделав несколько путающихся шагов по инерции, он все-таки упал – в этом был виноват кусок рельсы, неизвестно как здесь оказавшийся. Пытаясь смягчить падение, Олег отшвырнул сумочку в сторону и выставил перед собой левую руку. Ощущение было такое, будто он попробовал опереться о крупную наждачную бумагу; как оказалось, земля под его ногами была усыпана то ли щебнем, то ли еще каким каменным крошевом. А когда он сделал попытку подняться, на его затылок обрушился сильнейший удар, тут же погасивший сознание. Перед глазами Эрдмана в один миг разверзлась черная пустота, и он плашмя рухнул на землю…
* * *
Лежать было мягко. Пахло хорошо выделанной кожей – такой, которой обычно обтягивают дорогую европейскую мебель. Темнота казалась почти осязаемой. В затылке пульсировала боль. Казалось, что в основание черепа вбили раскаленный гвоздь.
Потом сквозь эту боль проникли звуки шагов. Олег внутренне напрягся, но не сделал ни одного движения, которое могло бы выдать его состояние. Даже в том случае, если его визитер пользовался прибором ночного видения, он не смог бы заподозрить, что лежащий на диване человек пришел в себя и не спит.
Впрочем, неизвестный не крался в темноте, а был явно хорошо знаком с этой комнатой и расположением мебели в ней. Шаги были громкими и уверенными – он шел не скрываясь.
Щелкнул выключатель, и загорелась лампа. Веки Олега дрогнули, когда по ним ударил электрический свет.
– Не нужно притворяться спящим, майор, – раздался у его изголовья чей-то знакомый, полный усталости голос. – Я знаю, что вы проснулись. Давайте-ка лучше поговорим.
Олег открыл глаза, но вынужден был тут же зажмуриться. Лампа – большой матовый шар, усыпанный золотистыми блестками, – стояла на низком столике всего в метре от дивана, на котором он лежал, и светила так ярко, что по глазам, казалось, полоснули бритвенным лезвием.
Он дождался, пока погаснут разноцветные неоновые круги с внутренней стороны век, и сделал еще одну попытку осмотреться, Обстановка вокруг напоминала офис: дорогая кожаная мебель, компьютеры, абстрактные картины на стенах, большой телевизор в нише противоположной стены. За то время, которое понадобилось Олегу, чтобы привыкнуть к яркому свету лампы, незнакомец уселся в кресло напротив с чашкой кофе в руке и теперь выжидательно смотрел на Эрдмана.
Стоило тому пошевелиться, как гвоздь в затылке сразу же напомнил о себе. Морщась от боли, Олег оторвал-таки свою чугунную голову от подушки, которую под нее заботливо подложили, и сел так, чтобы видеть своего визави.
А увидев, с трудом сдержал возглас изумления.
– Не ожидали? – усмехнулся Анатолий Грехов, заместитель руководителя отдела «ноль». – Мы, честно говоря, тоже.
Эрдман вопросительно приподнял бровь.
– Знай мы, майор, что вы занимаетесь исчезновением Еремы.., неофициально, никто и не подумал бы создавать вам столько неприятностей, – пояснил свою фразу Грехов. – Но мы получили приказ организовать круглосуточное наблюдение за его квартирой и задержать любого, кто попытается в нее проникнуть или хотя бы за ручку подергает. Так что в случившемся можете с полным правом винить собственного брата.
С этими словами он отхлебнул кофе и поставил чашку на столик.
– Заварить вам?
Олег хотел было отрицательно мотнуть головой, но вовремя вспомнил про «гвоздь». Поэтому односложно ответил:
– Нет.
– Как хотите, – Грехов пожал плечами. – В общем-то, Олег, мы в некотором роде ваши должники. Если бы не вы, девушка так и осталась бы вне нашего поля зрения…
– И была сейчас жива! – не сдержавшись, оборвал его Эрдман. – Будь моя воля, я бы весь ваш отдел к стенке поставил за такие методы.
– И своего брата? – совершенно спокойно спросил Грехов.
На это Олег ничего не ответил.
– Наши методы вас не касаются, – с толикой надменно, ста произнес его собеседник, снова отпив кофе. – Не вам их.., корректировать. Я, знаете ли, счастлив, что мы не подчиняемся Конторе напрямую. Мне страшно даже представить, какую бюрократию вы развели бы вокруг обыкновенного прослушивания. О запросе на ликвидацию и не говорю…
– Оставим эту тему, – прервал его Эрдман. – Что вы у нее нашли?
Грехов ответил не сразу. Несколько минут он вертел в пальцах пустую чашку, разглядывая ее с нахмуренным лицом.