Гарнизон — это они, какие ни на есть. Те, кого Боуэн Марш оставил в замке — это старики, калеки и зеленые юнцы, как верно сказал Донал Нойе… Одни из них теперь вкатывают бочки на лестницу, другие заняли места на баррикаде. Крепкий старикан Кегс, медлительный как всегда, Пустой Сапог, бодро ковыляющий на своей деревяшке, полусумасшедший Пустышка, воображающий себя Флорианом-Дураком, Дорниец Дилли, Рыжий Алин из Розового леса, Молодой Хенли (которому порядком за пятьдесят), Старый Хенли (которому далеко за семьдесят), Волосатый Хел, Пегий Пат из Девичьего Пруда. Одни, видя Джона на Королевской башне, машут ему, другие отворачиваются. Его все еще считают предателем. Нелегко пить из этой чаши, но Джон не может их упрекать. Он бастард, а бастарды, как всем известно, переменчивы и ненадежны по натуре, ибо родились от похоти и обмана. И он нажил себе в Черном Замке не меньше врагов, чем друзей. Взять хоть Раста. Джон однажды пригрозил напустить на него Призрака, если тот не перестанет мучить Сэмвела Тарли, и Раст этого не забыл. Теперь он сгребает под лестницу сухие листья, но при каждом удобном случае бросает на Джона злобные взгляды.
— Нет, — заорал Донал Нойе на трех кротогородцев внизу. — Смолу к вороту, масло на лестницу, арбалетные стрелы на четвертую, пятую и шестую площадки, копья на первую и вторую. Сало под лестницу, да, вот сюда, за доски. Бочонки с мясом — для заграждения. Ну вы, мужичье вшивое, шевелитесь!
Голос у него, как у лорда. Отец всегда говорил, что для военачальника легкие не менее важны, чем правая рука. «Каким бы храбрым или талантливым ни был полководец, от этого не будет толку, если его команды никто не услышит», — говорил сыновьям лорд Эддард, поэтому Робб с Джоном забирались на башни Винтерфелла и орали друг на дружку через двор. Но Донал Нойе запросто перекрыл бы их обоих. Кротогородцы испытывают перед ним настоящий ужас, оно и понятно — ведь он грозится им головы оторвать.
Три четверти жителей городка вняли предупреждению Джона и пришли искать защиты в Черном Замке. Нойе объявил им, что все мужчины, способные держать копье или махать топором, будут оборонять баррикаду, а нет — так пусть катятся восвояси и договариваются с теннами сами. Он опустошил арсенал, чтобы вооружить их хорошей сталью: большими обоюдоострыми топорами, острыми кинжалами, длинными мечами, булавами и палицами. Некоторые из них, когда их одели в кожаные кафтаны с заклепками и кольчуги, снабдили поножами и латными воротниками, чтобы сохранить головы на плечах, стали похожи на настоящих солдат — особенно если прищуриться и свет не слишком яркий.
Женщин и детей Нойе тоже запряг в работу. Те, кто еще не дорос до боя, будут носить воду и поддерживать костры, повитуха поможет мейстеру Эйемону и Клидасу с ранеными, а к Трехпалому Хоббу нагнали столько помощников, чтобы крутить вертела, мешать в котлах и резать лук, что ему их девать некуда. Две девицы из борделя даже предложили себя в качестве воинов и доказали, что умеют обращаться с арбалетом, чем заслужили себе место на лестнице в сорока футах над землей.
— Холодно. — Атлас спрятал руки под мышки внутри плаща. Щеки у него пылали румянцем.
Джон заставил себя улыбнуться.
— В Клыках Мороза — вот где холодно, а у нас просто свежий осенний денек.
— Надеюсь тогда, что в жизни не увижу ваших Клыков Мороза. В Староместе я знал одну девушку — она любила пить вино со льдом. Только там льду и место, в вине то есть. — Атлас хмуро посмотрел на юг. — Как вы думаете, милорд, соломенные солдаты их напугают?
— Будем надеяться. — Джон полагал, что это возможно, но скорее всего одичалые задержались в Кротовом городке, только чтобы пограбить. А может быть, Стир ждет наступления ночи, чтобы напасть под покровом тьмы.
День перевалил за середину, но тенны так и не появились на Королевском тракте. Зато на башенной лестнице послышались шаги, и из люка вылез Оуэн Олух, красный и запыхавшийся. Под мышками он нес корзинку со сдобными булочками и круг сыра, в руке болтался мешочек с изюмом.
— Хобб велел покормить вас, чтоб не оголодали тут наверху.
Покормить напоследок, быть может?
— Передай ему от нас спасибо, Оуэн.
Дик Фоллард был глух как пень, но обоняние у него работало. Порывшись в корзине, он выудил булочку — теплую, только из печки. Нашелся там и горшочек с маслом, которое Дик намазал на булку кинжалом.
— С изюмом, — радостно объявил он. — И с орехами. — Говорил он косноязычно, но довольно понятно для тех, кто привык к его речи.
— Можешь и мою долю взять, — сказал Атлас. — Я не голоден.
— Поешь, — сказал парню Джон. — Неизвестно, когда нам еще представится такой случай. — Сам он съел две булочки, испеченные с кедровыми орехами, изюмом и сушеными яблоками.
— Так придут одичалые сегодня или нет, лорд Сноу? — спросил Оуэн.
— Скоро сам узнаешь. Если рога затрубят — значит, идут.
— Ага. Коли одичалые — два раза должны протрубить. — Оуэн, высокий, добродушный, с льняными волосами, не знает устали в работе. Он на удивление хороший плотник и умеет налаживать катапульты, но сам охотно рассказывает всем, что в детстве мать уронила его головой на пол и от этого половина мозгов из ушей вытекла.
— Ты помнишь, что надо делать? — спросил его Джон.
— Идти на лестницу — так Донал сказал. Я должен стать на третьей площадке и стрелять из арбалета в одичалых, если они полезут через завал. На третьей площадке — раз, два, три. Если одичалые нападут, король придет к нам на подмогу, правда? Он могучий воин, король Роберт. Он непременно придет. Мейстер Эйемон послал к нему птицу.
Какой прок говорить ему, что Роберт Баратеон умер? Оуэн сразу забудет об этом, как и прежде забывал.
— Верно, послал, — подтвердил Джон, и Оуэна это, похоже, порадовало.
Мейстер Эйемон разослал много птиц… и не одному королю, а четырем. Одичалые у ворот, говорилось в письме. Государство в опасности. Шлите всю помощь, какую только можете, в Черный Замок. Мейстер отправил воронов и в Цитадель, и к полусотне знатных лордов в их замках. Лучшая их надежда — это Север, и туда Эйемон послал двух птиц. К Амберам и Болтонам, в замок Сервин и Торрхенов Удел, в Кархолд и Темнолесье, на Медвежий остров, в Старый Замок, Вдовий Дозор, Белую Гавань, Барроутон и Родники, в горные поселения Лиддлей, Барли, Норри, Харклеев и Вуллов. Одичалые у ворот. Север в опасности. Приходите со всей своей силой.
Но если у воронов есть крылья, то у королей и лордов их нет. Если помощь и придет, то не сегодня.
Когда перевалило за полдень, дым от Кротового городка рассеялся и южный небосклон снова стал ясным. Хорошо, что туч нет. Дождь или снег гибельны для защитников замка.
Мейстер Эйемон с Клидасом поднялись в клети на Стену, где нашли убежище многие женщины Кротового городка. Люди в черных плащах расхаживали по крышам, перекликаясь через дворы. Септон Селладор собрал защитников баррикады на молитву и воззвал к Воину о ниспослании им силы.