И тут он понял, что случилось самое страшное. Он не помнил абсолютно никаких подробностей о физике будущего. Как мотались среди звезд — помнил, историю прошлых войн — помнил, разговоры с Зунгом и Джиром — тоже помнил. А вот вся физика Техно-четыре и выше — напрочь улетучилась. Он забыл даже рассказы Зунга про Техно-шесть. Марат был на сто процентов уверен, что флонд говорил об этом, но не мог вспомнить, что именно говорил Зунг Бассар.
Это был совершенно нестерпимый удар по психике. Еще пять минут назад он жил в уверенности, что привез человечеству ключ к замочку, запиравшему столбовую дорогу прогресса. А на поверку оказался с пустыми руками — Великие Гости предусмотрели возможность побега и заранее внедрили в подсознание Ирсанова незаметный мыслеблок.
Мечта о свободе разбилась вдребезги. Он потерпел сокрушительное поражение, сделавшее дальнейшую жизнь бесполезной чередой мучительных раскаяний.
За полчаса до инопланетян явились коллеги: Джошуа Зу, Шэнь Старостин, Марек Бажулин, а с ними — сама Сильвия Бернштейн и пожилой дяденька в штатском, оказавшийся начальником научно-технической разведки.
— У нас много перемен даже без твоей помощи, — похвастался Шэнь. — Сразу куча венчурных центров, включая университет Партизанска, разрабатывают аннигиляционную ракету. В следующем году образцы двигателей пойдут на испытания. Шанхай, Новосибирск и Техас далеко продвинулись в нанотехнике. И твоя глюонная ловушка заработала.
— Великие Гости, конечно, не дают грантов, — вставил Марек. — Но теперь это не важно. Все ждут твоего доклада.
— Можете не ждать, — уставив в пустоту застывший взгляд, Ирсанов сидел неподвижно, похожий на изваяние восточного божка. — Память стерта.
Ему было ужасно тяжело признать собственную ущербность. Не хотелось жить. Надежда, что память удастся каким-то чудесным образом вернуть, стремительно таяла. Чудес, как известно, не бывает. Вдобавок у Сандерса и его шефа появились совсем другие эмоции, напрямую связанные с родом их профессиональной деятельности.
— Вчера вы что-то помнили, а теперь все забыли? — грозно переспросил генерал-разведчик. — Мне это кажется подозрительным.
Игнорируя генеральское недоумение, физики стали расспрашивать о тех сенсациях, которые он выдавал вчера в прямой эфир. Большинство вопросов поставили его в тупик, и Марат лишь качал головой и отвечал, что не помнит.
— Как понять ваши упоминания о трансцендентных явлениях и вероятности? — спросил Зу. Марат скрипнул зубами:
— Понятия не имею.
Озадаченно посмотрев на шефа, Сандерс осведомился:
— Ты говорил, что антиплазма проникает сквозь силовое поле. Это правда?
Опустив голову, Марат заплакал. Впервые за тридцать лет. Как и тогда, в далеком детстве, он чувствовал себя бессильным, беспомощным и никому не нужным.
Наверное, это было жуткое зрелище. Здоровый бугай с наполовину седой головой утирает слезы и бормочет, всхлипывая:
— Идиот несчастный! Что мне стоило стибрить инфоблок на корабле Зунга и сохранить все файлы, да еще вычистить программы-киллеры!
Отводя глаза, коллеги попятились к выходу. Лишь Сильвия, взяв его за руку, тихо произнесла:
— Может, вы делали какие-то записи?
Ирсанов широко открыл глаза, назвал ее гением и бросился искать одежду, в которой прилетел на Землю. То, что он рассчитывал найти, действительно обнаружилось в кармане куртки — пачка сложенных вчетверо листков. К счастью, записи не стерлись — а такое опасение у него было! — но Марат смотрел на строчки формул, ничего в них не понимая.
— Вот, — сказал он наконец. — Надо размножить и разослать во все научные центры. Может, кто-нибудь разберется.
Разумеется, гости немедленно прочитали его рукопись. От комментариев вслух они деликатно воздержались, но поглядывали на Марата весьма странно. Надежда, что кто-нибудь разберется, была, похоже, несбыточной.
Кроме обещанных клантов, Сата и Чахеля пришел еще один гунад — Джир.
— Решил попрощаться, — сказал археолог. — И поблагодарить за то, что мы остались в живых.
Пребывавший в расстроенных чувствах Ирсанов отмахнулся, буркнув:
— Меня ваша агентура не щадила.
Засмеявшись, старший инспектор добродушно пояснил:
— Земные резидентуры потеряли-потеряли головы от ужаса и наделали много глупостей. Потом ты выболтал кое-что, и немедленная ликвидация стала неактуальной. А к утру ты уже не мог сказать ничего опасного.
— Через определенное время сработала программа стирания памяти? — предположил Эрвин.
— Вот именно, — Чахель до отвращения весело помахал хвостом. — Извини, гуманоид, но ты не сумел нас переиграть. Миграционная служба не допускает проколов уже сотни лет.
Старший среди клантов — кажется, это был сам Одальфт Кухирдан, главный представитель корпорации Чауц, — подтвердил:
— Обычная практика. Как только завербованный работник Младших Миров прибывает на Старшие Миры, ему впечатывается директива — забыть все сведения о Техно-четыре и выше, едва он увидит родное солнце.
Все правильно, понял Ирсанов. Прилетев ночью, он не видел на небе солнца, поэтому вчера память еще хранила важнейшие сведения. А потом по видео показали, как «Гневный боец» ныряет в шар плазмы класса G2…
— Не боитесь выдавать нам эту тайну? — поинтересовался Сандерс.
Клант снисходительно усмехнулся и сказал, что земные спецслужбы все равно догадались бы, в чем тут дело.
— Только не радуйтесь, что узнали, как мы от вас предохраняемся, — добавил Одальфт. — Установка на уничтожение нежелательных воспоминаний будет усложняться.
— И не обижайтесь, — посоветовал Чахель. — Мы не питаем к вам вражды, но Техно-четыре вы не получите.
— Человечество уже переросло Техно-три, — угрюмо процедил Ирсанов.
Джир возразил:
— Вы не станете настоящим Техно-четыре, пока не постигнете устройство Вселенной. А этого мы не позволим.
Неожиданно Одальфт Кухирдан посоветовал гунаду не упрощать этот сложный вопрос.
— Окланто готово заключить союз с империей Флондох-Лек, — сказал клант. — Если Земля тоже присоединится к империи, то получит высокие технологии…
Сат запальчиво перебил кентавра:
— Моя партия готова признать гуманоидов Солнечной системы особым видом разумных рептилии. Это позволило бы человечеству вступить в Гунадри, но людям, конечно, придется полностью подчиниться нашим законам.
— Видел я, что происходит с теми, кто подчиняется вашим законам, — не сдержавшись, крикнул Марат. — Куфонцев видел, уторри, фиримцев — не нужна нам такая судьба!
Его демарш остался незамеченным — змеиные головы клантов повернулись к археологу с Мадофиса, из челюстей показались раздвоенные языки. Кухирдан насмешливо напомнил, что партия Сата еще не пришла к власти. Затем представитель Чауц опять обратился к Ирсанову.