В шлюзе Марата встречала целая делегация: Пит, его начальник в чине полковника СБ, генерал и два полковника из военного ведомства. У физика немедленно отобрали диск скафандровой видеосистемы и взяли подписку о неразглашении. Хорошо, он успел скопировать все записи на карманный компьютер, о чем господа офицеры не удосужились спросить.
После просмотра видеосюжета армейские полковники возмущенно поинтересовались, почему изображение сильно дергается. Ирсанов начал психовать и закричал: дескать, посмотрел бы на вас в той ситуации, не до качества съемки было, в живых бы остаться, пока ваши пилоты и прочие дармоеды в мундирах от врага прятались. Полковник СБ ехидно поддакнул:
— Да уж, видеосюжет подтверждает наши предположения, что департамент обороны оказался не на высоте.
Генерал поспешил вывернуться, назвал Ирсанова героем и предложил снять пространный фильм о мужестве простого ученого, сумевшего дать отпор агрессору.
Пит немедленно ввернул:
— У него жена в центре информации работает. Пусть на пару подумают над сценарием… Map, ты должен подробно рассказать нашим гражданам, как эти сволочи напали, только никаких военных тайн выдавать нельзя.
— Мне вообще ни о чем говорить нельзя, — холодно сообщил Ирсанов. — Я подписку давал.
— Когда? — вскричали потрясенные хранители безопасности. — Кому?
— Вам. Полчаса назад.
Офицеры долго и нудно обсуждали, может ли гражданин, давший подписку о неразглашении, выступать в эфире. Наконец решили, что может, если не будет болтать лишнего. Не без труда удерживаясь от вспышки хохота, Марат потребовал письменного указания с обоснованием своего права делать какие-либо публичные заявления, а также с перечнем вопросов, которых ему дозволено коснуться.
На этом от Ирсанова отвязались, пообещав разобраться и сообщить решение. Даже не спросили, о чем с ним говорили на земном крейсере и не пытались ли земляне его завербовать. Ничего, спросят. С этим у них четко налажено.
По большому счету, к этому моменту Марату было плевать и на военных, и на СБ, и на землян с полароидами. Он хотел поскорее добраться до рабочего стола — хоть дома, хоть в научном центре — и заняться анализом последних данных. Колебания полей антиграва удалось зарегистрировать с высоким разрешением, что сулило углубленное понимание эффекта.
Однако возле самых дверей научного центра его остановил звонок личного интеркома — срочно вызывали в военную комендатуру района.
— Ты, говорят, героем объявлен, — прогудел упитанный комендант, носивший на рукавах и плечах полковничьи побрякушки. — Чего земляне про наши дела сказали?
— Вроде обещали вернуть нам Северную шахту.
— Это они еще вчера объявили, — полковник покривился. — На шахту наши уже вернулись. Ты другое скажи — собираются они разоружать Поларис?
— Был такой разговор, — подтвердил Марат. — Новые старфайтеры у них конфискуют.
Обрадовавшись, полковник тут же позвонил кому-то и доложил: мол, можно начинать, как только земляне уберутся. Нетрудно было понять, что великие стратеги Гермессиона намереваются внезапной атакой поколотить полароидов и отхватить пару наземных объектов Полариса.
— Вы чего? — охнул Ирсанов. — Земляне же снова прискачут. Не видели, как они порядок наводят?
— Их эскадра скоро уйдет, — засмеялся комендант. — А мы должны воспользоваться удобным моментом. Потом, когда на Земле очухаются, будет поздно.
Тыловой крысеныш принялся смачно расписывать, как истребители Гермессиона разгромят ставший беззащитным Поларис, а тем временем десятки бронированных машин с пехотой подползут к шахтам на поверхности и после тяжелого кровопролитного сражения захватят, не считаясь с потерями.
— Где вы столько пехоты найдете? — осведомился Марат. — Не заметил я солдат, готовых бросаться в кровопролитное сражение.
— Проведем мобилизацию! — Комендант нагло ухмыльнулся и заговорил с отвратительным митинговым пафосом: — Весь народ будет сражаться, и вы, знаменитый ученый, должны показать пример несознательным гражданам. Если же возраст и здоровье не позволяют держать оружие, то вы обязаны послать в бой своих сыновей.
— Им же нет еще семнадцати! — возмутился Марат.
— Не морочь мне голову, демагог несчастный! — добродушно рявкнул полковник. — Иди-ка к майору Джимми By — он тебе объяснит, как это делается.
Марат и без объяснений знал, как это делается. Надо дать взятку, и тогда армия милостиво согласится соблюдать закон, то есть подождать с призывом. Другое дело, что он не умел предлагать деньги.
К счастью, майор By оказался компанейским парнем и сам сказал главное:
— Через неделю Главный подпишет новый закон — срок призыва снизится до шестнадцати лет. Сам думай.
— Мы думали, мальчик закончит гимназию, поступит в колледж…
— Поможем, приятель, мы же не звери, — офицер подмигнул. — Пусть мальчик учится… У папаши деньги есть?
— Найдем.
— Принесешь пять сотен баксов — получит твой сын отсрочку до июля.
«То есть, до начала экзаменов, — понял Марат. — Потом придется платить еще раз, иначе не видать мальчику высшего образования. Ловко все продумали, подонки…»
Он твердо знал: детей в армию отдавать нельзя. Казарма губила молодых даже в мирные дни, а уж регулярно вспыхивавшие конфликты между орбитальными городами уносили жизни десятками и сотнями. Поэтому Марат был готов отдать последнее, лишь бы его сыновья не загремели на фронт. Разве что попозже, когда окончат колледж и получат звание поручика запаса. Офицер все-таки чуть дальше от смерти ходит.
Думали, есть еще время, старшему в армию только через год идти, успеет в вуз поступить, ан, нет. Властям Гермессиона вновь потребовалось много свежего пушечного мяса.
Домашний компьютер оказался занят. Дети нашли среди привезенных с Земли дисков каталоги товаров — поквартальный фирмы «Северное сияние» и элитарный ежегодник «Золотой лист». Теперь они разглядывали голограммы и шумно решали: какая из этих машин лучше? Обоим шалопаям сильно нравился восьмидверный бронированный лимузин главного представителя сверхцивилизации Чауц кланта Одальфта Кухирдана.
Вероника ворчала: дескать, нечего слюни пускать на роскошь, которой нам никогда не видать. Еще и анекдот припомнила бородатый:
— Вылезают из мусорной кучи два червя, и младший хнычет: «Почему вокруг все такое красивое, а мы в дерьме живем?» Старший ему в ответ: «Это наша родина, сынок».
От анекдота у мужчин сразу упало настроение.
— Жить не хочется, — не по годам серьезно признался Альберт.
— Хочется или не хочется, а надо, — Марат грозно повысил голос. — Готовься к экзаменам.
— Бежать отсюда надо, — вставила Вероника.
— Куда бежать?