— Как полагают наши ученые, это ущелье возникло в результате прошлого катаклизма, — сообщил Светлый троечник. — Время образования разлома примерно совпадает.
— С погрешностью до порядка, — язвительно напомнил Серый. — Геологическая датировка никогда не была слишком точной.
Хаконд посоветовал не спорить, а заняться делом, ради которого они покинули лагерь. Распаковав ящик, путешествовавший у него на спине, Тарх обнаружил механическую птицу со сложенными крыльями и хлориандовыми бусинками в глазницах. Старый добрый измеритель, которым он столько раз пользовался в аспирантские годы, пробудил ностальгию.
— Говорят, когда-то ты был одним из лучших операторов подобных игрушек, — сказал Хаконд. — Запускай птичку. Меня интересует профиль глубин этой трещины.
Пока Тарх готовил птицу к полету, Серый со Светлым развернули оптический дальномер и стали измерять ширину пропасти через каждые сто саженей. Величины получались немалые — не каждый двоечник перелетит через такую пропасть.
Как выяснилось очень быстро, лететь над трещиной не стоило даже единичникам. Держа крылатый прибор в руках, оборотень приблизился к краю трещины и машинально посмотрел вниз. Дна Тарх не увидел, зато сразу бросилась в глаза яркая, как Герое, субстанция, пульсировавшая глубоко под ногами. Тарх почувствовал мощный напор бившей из ущелья Силы.
Беспомощно оглянувшись на Хаконда, он спросил, почти не сомневаясь в ответе:
— Чистая энергия звезд?
— Она самая. — Темный двоечник кивнул. — Никто не может подсчитать, какая бездна Силы скопилась в этих безднах… — Он улыбнулся каламбуру. — Начинай, оборотень, у нас не так уж много времени.
Поставив птицу на край обрыва, Тарх присел рядом, легонько сжав кристалл управляющего амулета. Повинуясь движениям его пальцев, мобильный дальномер сделал шаг, расправил крылья, снова шагнул и беззвучно ринулся в пропасть. Незаметными поворотами кисти Тарх вывел птицу из пикирования, заставив выполнить несложные маневры. Убедившись, что машина слушается, он бросил птицу в глубину, выровняв полет лишь возле самой поверхности огненной реки.
По верхней грани управляющего кристалла побежали цифры: расстояние от поверхности, глубина концентрата звездной субстанции, толщина слоя куполита от ложа ущелья до внешней поверхности Купола.
— Паршивые дела, — резюмировал Тарх, обследовав провал на протяжении дюжины верст. — Трещина прорезала Купол на две трети толщины. Вдали от черной горы глубина разлома резко уменьшается, но и этого участка достаточно.
Остальные начали собирать аппаратуру, а Тарх решил проверить внезапную идею. По-прежнему сжимая кристалл в кулаке, оборотень шевельнул запястьем, направив птицу-дальномер на снижение. Крылатая машина спикировала к огненной реке, коснулась поверхности, а затем нырнула, скрывшись в эфирной субстанции.
Внутри чистой энергии Тарх продержал птицу не больше минуты, затем резко дернул кулаком вверх, и летающее устройство вырвалось из вихрей пламени, окруженное ярким ореолом Темных энергий. Птица стала хуже слушать приказы, но Тарх все-таки поднял ее к краю трещины, приземлил рядом с собой и протянул к машине руки — в одной он держал жезл, в другой — отшлифованный отцом пурпурилл.
Энергия, пульсировавшая вокруг прибора, послушно потекла в атрибуты, опустошенные после схватки с Миаром. Часть звездных субстанций досталась и самому Тарху — он почувствовал мощный прилив Силы, будто убил Светлого среднего ранга.
— Опять за старое, ты бы еще сам в эту речку сиганул! — укоризненно воскликнул Хаконд. — Лопнешь ведь, обжора, уже выше пятого ранга взлетел.
— Вроде бы нормально, — успокаивал его и себя Тарх, прислушиваясь к собственным ощущениям. — Только в висках слегка шумит.
Со стороны лагеря подошли Рашон, Кабурина и еще куча гипернатуралов, включая Светлого и Серого высоких рангов. Хаконд доложил о результатах зондирования трещины, добавив, что картина весьма похожа на результаты, полученные в других разломах. Хмуро поглядев на Тарха, Рашон поинтересовался, нет ли каких идей. Оборотень лихо рубанул с плеча:
— Трещины следует затянуть. Как известно, Купол возник из расплавленной магмы, накопившей немало звездной энергии в недрах старой планеты. Следовательно, если расплавить куполит вокруг разломов, он снова станет жидким и затянет трещины.
Лица магов старших рангов вытянулись. Немного подумав, старший среди Светлых неуверенно пробормотал:
— Слишком простое решение… В теории звучит эффектно, только на практике всегда возникают неожиданности. Например, мы не знаем, как отзовется на такой нагрев субстанция, скопившаяся на дне трещины.
— А также сам Черный Монолит, — задумчиво добавил Рашон. — Запросто может рвануть. Накопители энергии, чтобы ты знал, очень нервозно реагируют на внешнее воздействие.
Обалдевшая от таких разговоров Кабурина хлопала ресницами, слушая, как ученая братия обсуждает ремонт Купола. Похоже, красивая куколка понимала в лучшем случае каждое четвертое слово и подозревала, что мужчины нарочно болтают глупости, чтобы заморочить ей голову. Тарх даже пожалел бедняжку, которая не могла участвовать в столь интересной беседе.
Исчерпав словесные доводы, натурфилософы принялись рисовать многоэтажные формулы, но дело вскоре застопорилось. Уравнения содержали слишком много неизвестных величин.
— Не выходит? — посочувствовала Кабурина.
— Ерунда, — величественно изрек Рашон. — Мы выяснили, какие измерения нужно провести. Думаю, экспедиция справится с этим за пару дней.
Учитель добавил, что забирает молодежь и возвращается в столицу. Разумеется, Рашон не стал сообщать, что по дороге намерен отыскать место неизвестного науке сражения.
«Победитель» уже снижался, но вдруг — прямо из зенита подкупольной пустоты — наперерез койсарскому фрегату метнулся многокрылый трехмачтовый корабль. Лишь одна держава строила дальние рейдеры таких огромных размеров — Аждо-Тик.
Командир фрегата поспешно развернулся бортом к неприятелю, готовясь встретить аждотинов залпом громобойников. Одновременно на подмогу поспешили другие корабли койсарского флота. Аждотинский рейдер немедленно развернулся и ушел полным ходом, скрывшись на большой высоте. В погоню за ним устремились драконы.
Внизу, на краю куполитовой трещины, исследователи громко возмущались и поносили крепкой бранью провокаторов-аждотинов. Даже Светлые выразили неудовольствие — мы тут важными делами занимаемся, а эти придурки решили в войну поиграть.
— Тяжко вашему брату, — усмехнулся Тарх. — Как честные граждане Империи, вы должны быть на стороне Койсара. Но как Светлые — обязаны поддерживать Аждо-Тик.
— Мы считаем Койсар Империей Света! — огрызнулся Светлый. — Нам нет нужды заботиться об аждотинах.
Темные и Серые издевательски посмеивались: чрезмерная, граничащая с предательством своей державы, любовь Светлых к заморскому государству была общеизвестна.