Едем дальше. Аня. Ну, с ней все ясно. Влюбленная болонка. На мой взгляд, несколько странно обожать пожилого мужчину с замашками Гарпагона. Он не повез ее на медовый месяц к теплому морю, а приволок в дешевый отель в Подмосковье. Но, как говорится, сердцу не прикажешь. К тому же на свете полно женщин, которые считают себя несчастными, если не сидят за мужской спиной. Им по фигу, что обладатель спины пьет горькую, выглядит страшнее Кинг-Конга и имеет интеллект поросенка Наф-Нафа. Главное — на безымянном пальчике правой руки поблескивает золотое колечко. Значит, все в порядке, она при мужике, не бесхозная одиночка — замужняя дама. Абсолютно неверная жизненная позиция, но ее исповедуют тысячи. Аня тоже отметается, ей слабо пырнуть человека ножом или свернуть ему шею.
Юля? Даже не стоит думать о ней, она всего лишь капризница. Геннадий Петрович? Не станет рисковать своей свободой, побоится оставить любимую дочурку.
Олег? На вашей работе есть сисадмин? Угрюмый, бородатый, всклокоченный парень в очках, мятой рубашке и джинсах? Он сидит за своими компьютерами и пялится в мониторы. Придете в девять на службу, а системный администратор уже пьет кофе за клавиатурой. Уйдете в восемнадцать ноль-ноль — тот останется в той же позе. Вероятно, он живет в офисе. Вывести из себя подобную личность не способно ни землетрясение, ни цунами, ни пожар, ни вообще что-либо, кроме сбоя в компьютере. Олег отпадает.
Кто у нас там по списку далее? Маша? Кстати, ни Олега, ни его жены за завтраком нет. Они проспали утреннюю трапезу? Или Леонова до сих пор в шоке? Небось не каждый день она находит по ночам трупы.
— Раз нам отсюда не выйти, — внезапно сказал Миша, — предлагаю интересную игру. Она называется «Царь и вор».
— И как играть? — тут же спросила Юля.
Миша отодвинул пустую чашку.
— Элементарно. Есть ведущий, он прячет в доме некую вещь, остальные должны ее найти. Тот, кто в конце концов ее обнаружит, становится царем. Он приказывает участникам игры исполнять его желания.
— Глупая идея, — зевнул Кузьма Сергеевич, — а если царь велит прыгнуть с крыши?
— Круто! — обрадовалась Юля.
— Нет, нет, — испугалась Аня, — никаких опасных для здоровья занятий! У Кузьмы Сергеевича аллергия, повышенное давление и небольшая аритмия. Ему противопоказан любой стресс. Каждый вечер муж принимает снотворное, а днем я ему даю таблетки валерьяны.
Анечка замолчала. Юля склонила голову набок:
— Ну-ну, продолжайте! С огромным удовольствием послушаем про анализы вашего мужа и узнаем, какую температуру воды для клизмы он предпочитает.
— Игра — дело добровольное, — прервал наглую школьницу Миша. — И, конечно, прыжки с крыши — нонсенс. Обойдемся более простыми затеями. Рассказать стишок, спеть песенку, залезть под стол и прокричать оттуда «ку-ку».
— Забавно, — неожиданно засмеялся Кузьма Сергеевич, — я вдруг сообразил: не знаю стихов наизусть!
— Милый, ты очень умный, — быстро похвалила его Аня.
— А я помню про маму, — неожиданно заявил орнитолог, — могу огласить.
Никто из присутствующих не успел запротестовать. Никита откашлялся и нараспев произнес:
— Мне мама выколола глазки, чтоб я варенье не искал. Теперь я не читаю сказки, зато я лучше слышать стал.
Юля захохотала, Геннадий Петрович закашлялся.
— Ужас! — схватилась за голову Аня. — Ни одна мать не нанесет вреда своему ребенку!
— Мамы бывают разные, белые, желтые, красные, — дурашливо пропел Миша, которого, похоже, весьма забавляла ситуация.
— Поверьте, я знаю, мать не причинит вреда сыну! — воскликнула Аня.
— Это шутка, — улыбнулся Бурундуков.
— Хорошо, давайте сыграем, — вдруг сказал Кузьма Сергеевич, — кто у нас ведущий?
— Милый, ты уверен? — поразилась Аня.
— Мумии зажигают! — заорала Юля. — Чур, я главная.
— Ну уж нет, — возмутилась Белка, — вытянем жребий. Сейчас принесу шапку и бумагу.
Я вздохнула. Бабуля молодец, гостей надо отвлечь от мыслей про покойницу.
Минут пять все суетились, организуя процесс: писали на листочках имена, скручивали бумажки в трубочку, бросали в шапку, трясли, и в конце концов Миша, вытащив один «рулетик», размотал его и объявил:
— Иван!
Мне что-то показалось странным, но поразмыслить над ситуацией я не успела.
— Отлично, — обрадовался Миша. — Что будем прятать? Лучше всего плюшевую игрушку! У вас есть такие?
— У Степы есть, — не подумав, ляпнула Белка.
— Не дам! — категорически не согласилась я.
— Любимый мишка? — предположил Никита. — Друг детства? Хранитель девичьих тайн?
— Ты с ним спишь! — пропищала Юля. — Баю-баю-бай, сопи, Степашка, глазки закрывай.
Я схватила со стола кофейник и притворилась, что полностью отдалась увлекательнейшему занятию, наливая в чашку какао.
Ну когда Белка научится сначала думать, а потом говорить? Да, у меня есть собачка, маленький черный пудель по имени Фукс. Много лет назад маленькая Степа заболела ветрянкой, и бабушка показала внучке собачку. «Дашь помазать пятна зеленкой, и я подарю тебе Фукса», — пообещала Белка.
Мне пуделёк показался восхитительным, он выглядел совсем как настоящий, только размером был чуть больше десяти сантиметров. У игрушки имелся ошейник и большой медальон, на котором было написано по-немецки: «Собака Фукс». Фукс — мой талисман, я никогда не разрешу прикоснуться к собачке чужим рукам и не демонстрирую ее, держу в тумбочке, которая стоит у моей постели.
— Мое любимое животное — лиса, — признался Миша, — когда я был маленьким, мама подарила мне лисичку из оранжевого бархата. Я с ней спал, по квартире ходил, вообще не расставался. А потом бабушка решила постирать зверушку, и та развалилась на части. Как я рыдал! До сих пор помню ощущение бескрайнего горя.
— Можно забрать кувшин? — крикнула из кухни Олеся. — Все выпили ягодный компот? Я его сварила по просьбе гостьи, специально старалась.
— Да, он тебе удался, — кивнула Белка, вставая, — заодно прихвати и пустые чашки.
Договаривала фразу бабуля уже на ходу, она спешила к лестнице, ведущей на второй этаж. Повариха вырулила в столовую с пустым подносом в руках и начала собирать посуду.
— Очень вкусно, — похвалил Кузьма Сергеевич, — люблю клюкву.
— Я варила вишню, — удивилась Олеся.
— Милый, у тебя на нее нету аллергии? — забеспокоилась Аня.
Муж призадумался.
— Я плохо реагирую на клубнику, поэтому даже не смотрю на нее. С клюквой и черной смородиной нет проблем. А вишню обожаю, сто лет ее не пробовал!
— О! Сварите еще и к ужину компотик, — попросила Аня, — вам не трудно?