Тьма смачно чавкала, с неохотой выпуская меня из своих объятий, но я шла и шла — упорно, из последних сил, — покуда не очутилась перед какой?то дверью. Что за ней — непонятно. Но пройти весь путь назад, снова пережив то же самое, у меня, наверное, просто не получилось бы.
Я открыла дверь и… очутилась в небольшом уютном помещении.
Обставлено оно было в средневековом стиле — каменный пол, облицованные крупными серыми камнями стены, мощные дубовые столы, у которых стояли массивные скамьи, и, конечно же, большой красивый камин — совершенно настоящий, с дровами. Освещался зал несколькими тусклыми лампами, свисавшими с потолка на толстых железных цепях. Здесь было, пожалуй, уютно.
Разумеется, я узнала это место с самого первого взгляда. «Элис» — кафе вампиров, куда Артур приводил меня, едва мы с ним познакомились. Сегодня, кроме меня, здесь не было посетителей. За стойкой стоял владелец кафе — Януш. Или некто, похожий на него самым удивительным образом.
Увидев меня, Януш нисколько не удивился и кивнул так, словно мы расстались всего лишь вчера. И не было ни моего бегства из Дома, ни долгих скитаний, ни дней, проведенных у старухи, ни смертельного дара Ловчего — ничего. И я вдруг тоже почувствовала спокойствие и умиротворение.
Подойдя к барной стойке, я села на высокий стул.
Януш, ничего не спрашивая, достал из холодильника две бутылки и смешал в высоком запотевшем бокале странный коктейль.
— Фирменный. Помнишь, ты хотела попробовать, — сказал он, протягивая напиток.
Я взяла и осторожно пригубила:
— Спасибо, вкусно.
Бармен кивнул.
— Я знал, что тебе понравится, ведь это кровь.
Я залпом допила коктейль и поставила стакан на стойку, и Януш, опять же не спрашивая, снова наполнил его из своих бутылей.
— Ты знаешь, что со мной произошло? — спросила я владельца бара.
— Конечно, ты стала вампиром, — ответил он. Это слово далось ему без малейших усилий, хотя я знала, что в Доме его всячески избегают.
— Ты мне снишься, так? И все это, — я обвела глазами уютное пустое помещение, — тоже всего лишь мой сон?
— Не совсем так. Скорее это некое подпространство, тонкий мир, существующий по своим законам и вне зависимости от того, верят в него или нет. Ты отчаянная девочка, раз смогла прийти сюда одна. Хотя я вовсе не удивлен. Я ждал тебя, так как ожидал от тебя чего?то такого.
— Та тьма вокруг была хищной. Пока я шла сюда, она хотела затянуть меня в себя…
Януш снова кивнул и, взяв полотенце, принялся тщательно протирать стоящие на полке бокалы.
— Чтобы пройти через нее, требуется немало умений и мужества. Думаю, тебе удалось это благодаря твоей крови, присущему тебе упрямству, а также невероятной удаче. На месте твоей Королевы я бы не отпускал тебя сюда одну. Она может потерять весьма ценное оружие…
В горле было сухо, и я одним глотком опустошила половину бокала.
— Ты пришла сюда, чтобы задать какой?то вопрос, — напомнил Януш. — Спрашивай. Время еще есть… Немного…
И точно! Я хотела узнать про Артура. Януш принадлежит к тому же Дому, что и Артур! Кто должен знать о нем, если не он?!
— Артур… он жив?
Слова были тяжелыми, как камни, и с трудом ложились на язык. Мой одинокий голос потонул в ватной тишине.
— Артур умер. Дом почувствовал его утрату. Он больше не с нами. Но это не важно. — Януш положил бокал и, вытащив из?под стойки огромный кремневый пистолет с длинным дулом, неторопливо взвел курок. — Знаешь, хорошо, что ты пришла сюда. Это снимает многие проблемы.
Его голос был совершенно спокоен, как будто он говорил со мной о погоде.
— Ты хочешь меня убить? Но почему?! — Стакан упал на стойку, и темная жижа растеклась по ее лакированной поверхности, закапала на пол: «Кап, кап, кап…»
— Ничего личного, мне нужно остановить войну.
— Я не боюсь. Это все не по?настоящему, — пробормотала я, сползая с табурета.
Януш развел руками, и по лицу его было видно, что ему не хочется, но приходится меня расстраивать.
— Здесь особое пространство, и смерть здесь — настоящая, окончательная смерть.
Мысли заметались в голове стайкой испуганных птиц. Я видела, как стреляет Януш. Броситься к двери? Нырнуть под ближайший стол? Попытаться выставить перед собой воображаемый щит — вдруг он остановит пулю?…
— Я же говорил, что тебе стоило пойти за мной, — произнес глухой голос.
Неподалеку от меня, через табурет, сидел мужчина с горбоносым профилем и черно?седыми — соль с перцем — волосами. Он не смотрел на меня, но я знала, что зрачки его все время меняются.
— Хугин? — Я уже ничему не удивлялась, к тому же его появление могло дать мне шанс. — Ты пришел, чтобы помочь мне.
Он усмехнулся, по?прежнему глядя прямо перед собой, словно меня и не было.
— Нет, я пришел, чтобы попрощаться. Теперь ты, к сожалению, совершенно бесполезна для меня. Меня интересуют только живые, — он по?собачьи оскалился. — А жаль, изо всего этого мог бы выйти толк…
Я посмотрела на Януша. Все это время он стоял, наведя на меня дуло пистолета, с присущей ему деликатностью дав нам закончить разговор.
Бам! Бам!
Бой часов подсказал мне, что мое время истекает. Я была словно взведенная пружина, еще толком не зная, что я буду делать, но готовясь драться за свою жизнь.
Говорят, некоторым девушкам докучают поклонники, преследуя их своей любовью. У меня в поклонниках, должно быть, ходила сама смерть. Уж не знаю, чем я ей так приглянулась, но она уже не раз являлась мне в разных обличьях, играя со мной, как сытая кошка с мышью. Наверное, во всем этом был какой?то смысл, просто я его не находила.
Часы еще не закончили бить, когда я, глядя Янушу прямо в глаза, ударила его. Мой удар всегда представлялся мне огненно?ледяным клубком. Он копился на самых кончиках пальцев, а потом, повинуясь моей воле, летел в противника — невидимый, но обычно обладающий сокрушительной силой. Впервые мне удалось такое, когда на меня напала Виола, и вот теперь пришлось применять это снова…
Однако сейчас Януш только выставил вперед ладонь левой руки, и мой шарик словно разбился о невидимую преграду, исчез, будто втянутый огромной жадной воронкой.
Януш выстрелил одновременно с последним ударом часов.
Я очень ясно видела маленький серебряный цилиндрик, летящий мне в грудь…
Но тут время вдруг остановилось. Пуля зависла в воздухе, а массивная дверь за моей спиной громко хлопнула.
Я повернула голову — словно в кино при замедленной съемке… От дверей черным смерчем ко мне летела Королева диких. Ее красивое лицо было искажено страшной яростью, а медно?рыжие локоны казались взбесившимися змеями.