Когда он говорил, то казался очень искренним и открытым. Ему так и хотелось поверить.
Разумеется, я знала, что это дешевое актерство, но невольно всякий раз почему-то велась на него.
– А разве ты регулярно не делал мне гадости? – отвечала я уже не столь уверенно.
– Ну что ты, Полиночка, это были всего лишь милые шутки. Ты и не представляешь себе, что такое настоящие гадости!
Никогда еще мне не угрожали столь ласковым и безупречно вежливым тоном.
– Ты что, мне угрожаешь? – растерянно спросила я.
– Ну как ты могла такое подумать? Всего лишь предостерегаю. Исключительно из самых сентиментальных побуждений.
Матвей, не удержавшись, хихикнул.
– Все, девочка моя. – Олег похлопал меня по спине. – Ты у нас добрая и сделала, что могла. Заступилась за новенького. Ступай и больше не думай об этом, твоя совесть чиста.
– Иди, Полина, я привык решать свои дела сам, – послышался за моей спиной голос. Такой холодный, что мне показалось, будто по рекреации пробежал сквозняк, и я невольно вздрогнула.
Ребята удивленно уставились на Артура. Судя по всему, они тоже не заметили, когда именно он к нам подошел.
Я застыла на месте.
Артур посмотрел на меня с недоумением.
– Я никуда не пойду. Это и мое дело тоже, – твердо сказала я.
Он пожал плечами и тут же, будто забыв о моем существовании, повернулся к Олегу:
– Ну, показывай, чем ты хотел нас удивить? Вот этим? – Он кивнул на пакет, который тот держал в руках.
Надо же, а я и не обратила на сверток внимания.
Олег смутился. На это стоило посмотреть! Я уселась в удобное кресло и приготовилась следить за разворачивающимся перед глазами фарсом. Не хватало только колы и попкорна.
– Ну давай, покажи, что ты собирался подкинуть в мою сумку.
Не понимаю, откуда ему все известно?! Неужели он был здесь с самого начала?!
– На самом деле я уже знаю, но все-таки покажи. – Артур шагнул к Олегу и схватил его за ворот модной куртки.
– Эй! – попробовал вмешаться Мишка Сорин. – Ты чего к нему пристал? Шел бы… своей дорогой.
– Пойду, но сначала разберусь с шакалами, вдруг возомнившими себя львами. – И Артур так посмотрел на Мишку, что тот предпочел замолчать.
Даже странно, ведь если соотносить Артура и Мишку, последний превосходит своего соперника на целую голову и шире в плечах раза в два.
– Полина все неправильно поняла, – заявил Олег, к которому уже успел вернуться его обычный апломб. – Я вижу, что с тобой можно поладить…
– Нельзя. – Одним неуловимым движением Артур прижал Олега к стене и взглянул ему прямо в глаза. – Показывай.
И Олег повиновался. Послушно, будто сомнамбула, он открыл мешок и достал оттуда… я не поверила своим глазам! – журнал для геев «Квир» и дешевое женское белье в цветочек, такого отвратительного кричаще-розового цвета, что я невольно зажмурилась.
– Ты правда хотел, чтобы это нашли у меня в сумке? – равнодушно поинтересовался Артур. – Глупая затея.
– Ну почему же? – вмешалась я. – Не такая уж глупая. Журнал и ориентацию тебе еще могли бы простить, но это ужасное белье – никогда. Все бы посмеялись, а наши девчонки сложили бы губки бантиками и сказали бы что-то вроде: «Фи! Какое убожество!» Я подобную подставу, кажется, в каком-то фильме видела.
Но Артур по-прежнему не обращал на меня внимания. Он сосредоточенно смотрел на Олега.
– Ты сейчас наденешь все это на себя и в таком виде пройдешь по школе, – сказал он.
– А вот это тоже подло! – не выдержала я, впрочем, не очень-то надеясь, что Артур меня услышит.
Но он услышал.
– Хорошо, ты свободен. Мы поступим с тобой по-другому.
Олег вздрогнул и потер ладонями виски, будто очнувшись от сна.
– Пусть все будет по правилам. Дуэль, – произнес Артур, и я вздрогнула. Не ожидала такого от лощеного и суперсовременного парня. Дуэль – это что-то в духе Дюма или на худой конец Куприна. Наверное, Артуру в детстве нравились подобные книги…
– Нет, драться я с тобой не буду, – продолжал Артур как ни в чем не бывало. – Надо дать тебе шанс. После уроков жду тебя здесь же. А это… – он кивнул на извлеченные из пакета глянцевое издание и уродливые шмотки, – мы выбросим. Или они дороги тебе как память?
Олег молча помотал головой.
– Вот и хорошо, – кивнул Артур. И ушел, не сказав больше ни слова.
Мы остались в рекреации. Мальчишки молчали.
– В другой раз будете знать, с кем связываться, – торжествующе изрекла я и удалилась с видом наследной принцессы.
Пока в школе шли уроки, Олег и другие мальчишки вели себя тише мышей. Я была довольна: не каждый день насладишься столь необычным зрелищем.
Когда занятия наконец закончились, мы снова собрались в рекреации на первом этаже.
На этот раз Артура пришлось подождать минут десять. Олег явно нервничал, слоняясь из угла в угол и срывая раздражение на своих приятелях.
Я сидела на диване с книжкой, однако буквы плясали перед моими глазами и сосредоточиться на чтении совершенно не удавалось.
Но вот наконец и Артур. Увидев его, я отложила бесполезную книжку и приготовилась к продолжению спектакля.
– Выходим из школы по одному, – сообщил он, – встречаемся через пять минут за углом, чтобы от ворот не было заметно. Понятно?
Лично мне было непонятно. Видимо, Олегу тоже.
– Ну, – сказал он с показным безразличием, – и что ты там задумал?
– Ничего особенного. Увидишь. Впрочем, ты в любой момент можешь просто признать свое поражение и отказаться от дуэли.
Олег пожал плечами:
– Ладно, через пять минут на углу.
Когда я уже выходила из здания школы, меня догнал Димка.
– Эй, Полина! Ты куда? – спросил он.
– Да так, есть дело, – и я вкратце рассказала ему об Олеге.
Димка нахмурился.
– Не нравится мне это, – пробормотал он, – может, тебе лучше не вмешиваться? Мало ли что?..
– Поздно, Дубровский, – провозгласила я. – Уже вмешалась. И теперь придется проследить, чтобы все было по правилам.
Димка вздохнул:
– Ладно, погоди, сейчас за сумкой сбегаю.
– Это еще зачем?
– Ну не думаешь же ты, что я отпущу тебя одну с этими идиотами?..
Он вернулся с сумкой, и мы вместе подошли к условленному месту, где нас уже ждала вся компания.
Мне показалось, что Артур посмотрел на меня неодобрительно. А что? Между прочим, я имею право приходить с кем хочу. Мало ли что? Вот на него самого уж точно полагаться нельзя: сначала водит в кафе и изображает из себя милого собеседника, а потом смотрит на тебя как на пустое место.