— Мне ничего не нужно решать. Мне необходимо имя убийцы. Я знаю, кто вам заказал женщину, знаю, кто стоит за этими трюками. Но мне нужен убийца. Только он, и больше никто. Как только я получу убийцу, я отсюда уйду, и вы меня никогда больше не увидите.

— Нет! — рявкнул Кривец. — И учти, я ничего не скажу. Можешь стрелять.

— Даже так, — задумчиво произнес Дронго, — получается, что их вы боитесь больше смерти.

— Конечно, — ухмыльнулся полковник, — ты меня просто убьешь — и все. Моя жена будет долго пенсию получать и считаться вдовой героя. А если они меня прижмут, то у меня не то что семьи, кошки не останется. И даже после моей смерти все будут считать меня подлецом. Нет, ничего я тебе не скажу, делай что хочешь.

— Поздно, — сказал внезапно появившийся в дверях Арсен. Он стоял с пистолетом в руках.

«Лика, — понял Дронго, — она прошла во вторую спальню и освободила Арсена от ремней. Упустил, не связал ее. А пистолет, видимо, лежал у него в спальной комнате».

— Бросай оружие, — приказал Арсен, — иначе буду стрелять. Живо!

— Поздно! — крикнул Дронго. — Подполковник уже сказал мне, что это ты убил Иру.

— Он врет! — вскочил со своего места Кривец. — Он все врет.

Арсен перевел на него пистолет, и в это мгновение Дронго, повернувшись к нему, выстрелил. Он стрелял точно. Арсен вскрикнул от боли, пуля попала ему в руку, пистолет упал на пол и отлетел в сторону подполковника. Тот швырнул диванную подушку в Дронго и устремился за пистолетом. Дронго выстрелил еще раз, но неудачно. На этот раз он стрелял в пистолет, но не рассчитал траекторию скольжения оружия по полу. Слишком хорошо натирали пол в квартире.

Подполковник схватил пистолет, и Дронго бросился в холл. Вдогонку прозвучали два выстрела, наполнивших грохотом всю квартиру.

— Сейчас сюда ворвутся люди, — крикнул Дронго.

— Мои люди, — вставил подполковник.

— Стойте, не стреляйте. У меня ваше удостоверение и пистолет.

— Мы с вами договоримся, — сказал подполковник и вдруг, протянув руку, выстрелил прямо в голову Арсена. Тот, дернувшись, упал на пол. Стену окропили брызги крови, сгустки мозга.

— Идиот, — поморщился Дронго, — какой идиот. Зачем вы его убили? — крикнул он достаточно громко, чтобы его услышали в соседней комнате. — Зачем вы в него стреляли?

— Это мое дело. Он меня подставил, заставил сюда приехать, дурак!

Подполковник не знал, что в соседней комнате застыла от ужаса и волнения Лика, которая все слышала. Он и не подозревал, что в квартире есть свидетель, который слышит их разговор.

— Можно было и с ним договориться! — крикнул Дронго.

— Уже поздно, — сказал подполковник, — он уже мертв. Верни мне документы и пистолет. Потом будет поздно.

— Мне нужно имя убийцы.

— Тогда жди, когда тебя арестуют. Сейчас здесь будут охранники.

— Тогда я ухожу. И забираю с собой твой пистолет и удостоверение, подполковник. Если не скажешь мне имя, я исчезну с твоими документами.

— Погоди! — крикнул подполковник. — Черт с тобой! Верни мне пистолет и удостоверение. Я скажу тебе имя.

— Мне трудно тебе верить, подполковник. После того, как ты поступил так со своим агентом. Скажи имя, и я брошу твой пистолет. А удостоверение отдам внизу твоему водителю. Можешь ему позвонить, чтобы подстраховал. Быстрее — имя! У меня мало времени.

— Черт с тобой! — повторил подполковник. Он прятался за диваном. — Его зовут Денис. Он был другом этой погибшей, ну, ее личным сутенером. Больше я тебе ничего не скажу, бросай пистолет.

— Держи, — Дронго, вытащив обойму, бросил пистолет на пол.

— А удостоверение? — взревел Кривец.

— Я же сказал, отдам внизу твоему водителю. Это гарантия моей безопасности. Какая у тебя машина?

— Черная «Волга». В машине сидит парень в форме сержанта. Номер сказать?

— Не нужно. Я пойму, что она из милиции. Где найти этого Дениса?

— Откуда я знаю? — разозлился подполковник, бросаясь к телефону и набирая номер мобильного аппарата в своей машине. — Я тебе не адресное бюро. Спросил бы у покойного, но теперь он тебе ничего не скажет! — И уже тише сказал в трубку: — Сейчас из дома один тип выйдет. Здоровый такой. Ты у него забери мое удостоверение.

— До свидания, — Дронго осторожно переместился к двери, — и без глупостей, подполковник. Сейчас здесь будут охранники.

Он выскочил за дверь, тяжело дыша. В лифте уже кто-то ехал на этаж. Дронго едва успел сбежать по лестнице, когда створки лифта открылись и сразу трое охранников бросились к дверям квартиры, громко стуча в дверь.

«Представляю, какие у него возникнут неприятнocти, — злорадно подумал Дронго, — без документов, а в квартире находится труп. И живой свидетель за спиной, девица, о которой он ничего не знает. Подполковник даже не подозревает, в какую историю он влип».

На улице, едва он успел выйти за ограду, его встретил сержант в форме.

— Давай документы, — строго потребовал парень. Дронго, широко улыбаясь, протянул ему удостоверение подполковника.

«И как он будет все объяснять? — с удовлетворением еще раз подумал Дронго, представляя лицо Кривца, когда Лика появится в своем наряде из спальни. — Его может просто хватить удар. Впрочем, это уже его личное дело».

День пятый

До назначенного времени оставалось около четырех часов, и он бесцельно бродил по улицам, заходя в магазины, встречавшиеся по пути. Он помнил, как в начале девяносто второго очереди торгующих личным скарбом людей тянулись от Большого театра к гостинице «Москва» и выше — к площади Пушкина. Тогда казалось, что город обречен на вымирание. Надежд почти не оставалось, к тому же экономические неурядицы дополнялись политическими потрясениями. Единая недавно страна вдруг оказалась расколотой на куски и кусочки, в каждом из которых начался, в свою очередь, неостановимый процесс распада.

Теперь магазины города могли соперничать с лучшими магазинами стран мира. Внезапно появилось все, о чем могли мечтать, и даже более того. Правда, выяснилось, что цены на товары фантастические, нереальные, не виданные нигде прежде — ни в Америке, ни в Европе, но это уже, похоже, никого не смущало.

Дронго особенно любил заходить в книжные магазины. После дефицита семидесятых, когда книги становились абсолютно недоставаемыми, даже не попав в продажу, после «макулатурного» бума восьмидесятых, когда начались массовые издания недоступных прежде Дюма и Дрюона, Сименона и Булгакова, предлагавшихся в обмен на старые газеты и журналы, последовал невероятный бум девяностых — тогда книги начали издавать в массовых тиражах по приемлемой цене, и они стали доступны всем желающим. За несколько лет рынок был насыщен и перенасыщен редкими изданиями фантастики и детектива, неизвестными и неиздаваемыми ранее зарубежными авторами, новыми молодыми талантами, графоманами, обильно хлынувшими на книжный рынок. Но все постепенно входило в рамки. Теперь уже любую книгу можно было купить в магазине, а не на лотках. Исчезли невероятные тиражи в сотни тысяч экземпляров, и издатели теперь редко рисковали, выпуская книгу сразу большим тиражом. Начинался цивилизованный книжный рынок.