Они все смеялись, когда я избрал своим гербом слоновью подпругу.
Они ищут корысть.
Искал ли корысть Боец, когда восьмилетним мальчишкой вступился за безвестного холопа, когда дерзил наставникам, не давая прогнать меня, когда дарил царство вопреки мнению родичей и на вопрос: «Чем я смогу отплатить тебе за щедрость?» — ответил коротко и однозначно: «Дружбой, Ушастик, дружбой».
Вот и вся корысть.
…Мне скоро пятьдесят, папа. Внуки зовут меня дедом. Остальные — по— разному.
— Ознакомься, раджа! — Грозный через все покои швырнул тебе сверток: несколько пальмовых листьев, скрученных в трубочку и перевязанных шелковой нитью.
Тебе требовалось лишь сделать шаг вперед и протянуть руку.
Сверток упал на пол. Покатился по плитам, по мозаике, по коралловым инкрустациям и пластинам нефрита. Замер у ножки стола.
Ты остался стоять на месте. Впрочем, Грозный не обратил на это внимания. Чубатый гигант расхаживал по апартаментам, думая о своем, и дела ему не было следить: поймает раджа то, с чем радже было ведено ознакомиться, или подберет упавшее с пола?
Он уже много лет звал тебя так: раджа. Очень много лет. Достаточно, чтобы привыкнуть. Просто раджа. Никогда — «сиятельный раджа», или «могучий раджа», или хотя бы просто — «раджа ангов». Ни разу ты не слышал от престарелого регента обращений церемонных и ни к чему не обязывающих типа «надежда державы», «обильный заслугами» или «бык среди кшатриев», хотя многие смутьяны, ощутив на себе тяжесть твоей карающей длани, давно прозвали тебя Вришей, то есть Быком. В последнее время близкие люди стали звать тебя Радхеей, Сыном Радхи [29] , отдавая дань уважения прекрасной женщине, что родила такого сына. Гангея Грозный никогда не произносил такого слова: Радхея. Воеводы и рядовые дружинники, которых ты не раз водил в походы, прозвали тебя Васушеной — Благим Воителем. Регент не знал никаких Благих Воителей и знать не хотел.
Слушай, раджа.
Сделай, раджа.
Ознакомься, раджа.
Пожалуй, если бы могучий старец однажды назвал тебя сутиным сыном, пускай даже прилюдно, — ты бы обрадовался.
…Ты наклонился и поднял сверток.
Распустил узел.
Вгляделся.
— Читай, читай, — рокотнуло из угла. — Читай внимательно, раджа. Вот что передали мне накануне приезда Черного Баламута в качестве посла. Это запись беседы Пандавов с Кришной перед его отправлением.
Ты машинально кивнул, и муравьи букв заплясали перед глазами.
* * *
Царь Справедливости сказал:
— В этом мире живут лишь богатые, а люди, лишенные богатства, скорее мертвы. Ибо от бедного отворачиваются родные, друзья и жрецы, подобно тому, как птицы избегают дерева, не приносящего плодов. Богатство есть высшее из установлений, все зиждется на нем. Мы не в силах каким-либо законным путем расстаться с благосостоянием, какое было у нас! Только оставлением мысли о войне может быть достигнут мир между нами либо же путем истребления врагов под самый корень!
Стойкий Государь, дядя наш, обладающий оком разума, не соблюдает Закона. Из-за корыстолюбия сына своего он следует указаниям глупцов. Таким образом, царь поступает лицемерно по отношению к нам, действуя своекорыстно ради своего собственного блага.
Мы не хотим отказаться от царства и не хотим гибели своего рода. Что делать нам?!
Черный Баламут ответил:
— Победа или смерть в бою предписана кшатрию Создателем. Бедность не может быть для него похвальна. Пока, о царь, ты будешь мягок к врагам, они отнимут у тебя царство! Так не проявляй же сострадания к тем, кто в поступках своих руководствуется исключительно злонравием! Они заслуживают смерти пред лицом всего мира, а тем более перед твоим! Убей же их, губитель недругов, и не сомневайся нисколько!
Царь Справедливости сказал:
— Отправляйся к Кауравам, о Баламут! Ты знаешь нас, ты знаешь наших противников, ты знаешь наши цели, ты знаешь также, что говорить.
Кришна ответил:
— О да! Я отправлюсь туда и устраню сомнения всех людей, у которых существует еще двойственное мнение относительно справедливости. Там, среди царей, я перечислю все твои достоинства, а также все пороки Бойца! И, слушая меня, когда я буду говорить свою речь, благотворную и согласную с Законом и Пользой, все сочтут тебя обладающим добродетельною душой, а относительно Бойца убедятся, что одержим он жадностью! Я буду поносить его среди горожан и поселян, перед стариками и малолетними, при стечении представителей всех четырех варн! Так я склоню их к миру, о царь! Тебе же следует пока привести в готовность оружие и доспехи, повозки и колесницы, боевых слонов и знамена, пусть воины твои приложат старания, совершенствуя свое искусство. И все, что может потребоваться для войны, ты собери заранее, о царь!..
Бхима сказал:
— Не следует тебе, о Кришна, говорить резко с Бойцом. Отнесись к нему мягко. По природе своей нечестивец, со злодейской душою, он опьянен властью и враждебен к нам, непрозорливый, дерзкий в речи, свирепый и злопамятный, он не поддается наставлениям, злонравен и склонен ко лжи. Противореча даже своим друзьям, лишенный чувства справедливости, презревший правду, подвластный порывам гнева, полагающийся на свой дурной нрав, он по природе своей стремится причинять зло, как змея под пятой. Поэтому говори с ним мягко и спокойно, в дружелюбном тоне. Действуй таким путем, и ты восстановишь добрую братскую дружбу меж нами!
Действуй таким путем, о друг наш!
Кришна ответил:
— Разум твой склоняется к миру, о герой! Увы, подобно скопцу, ты не обнаруживаешь никаких признаков мужественности у себя! Сердце твое трепещет, разум повержен в смятение, а чресла онемели — вот почему ты желаешь мира. Благо тебе! — я попытаюсь достичь примирения, не ущемляя ваших интересов…
Арджуна сказал:
— Поспешай же исполнить то, что ведет к общему благополучию Пандавов и Кауравов. Еще отправляясь в изгнание, мне стало ясно, что нечестивый Боец со сторонниками должен быть убит мною. Постарайся же ради друзей, о Баламут, хотя для меня остается пока непонятным, какой образ действий ты избираешь: мягкий или иной? Если же ты считаешь предпочтительным немедленное уничтожение врагов, то пусть это совершится как можно скорее — к чему раздумывать?! Мир? — скорее зерно произрастет на бесплодной почве, поэтому делай то, что считаешь полезным для нас!
Кришна ответил:
— Поле очищается от сорняков мудрым пахарем. Я сделаю все, что в пределах человеческих усилий. Но Боец, отринув справедливость, никогда не пойдет на мир ценою уступки царства, также и Царь Справедливости не откажется покорно от трона. Все, что можно будет сделать словом и делом, я сделаю, но не надеюсь я на мир с врагами!