— Корин?! — изумленно воскликнул незнакомец, когда мадам Плонк впервые упомянула это имя.
— Да, Корин. Король Великого Древа.
— Того самого дерева, откуда вы прилетели?
Мадам Плонк горестно кивнула.
— Так значит, вы знаменитая певица этого дерева?
— Была когда-то, — вздохнула мадам Плонк.
Незнакомец поморгал, давая понять, что не вполне ее понимает, а потом сказал:
— Так случилось, что я наслышан и о вас, и о Великом Древе, и о юном короле по имени Корин. — Он помолчал, а потом добавил: — Я даже знавал его лично, только тогда он носил имя Нирок.
— Правда? — изумилась мадам Плонк.
— Да, мадам. Мне до сих пор стыдно вспоминать о причине, ставшей началом нашего знакомства, однако я действительно видел его, хоть и кратко.
— Я должна найти его! Его и стаю!
— И вы найдете их, мадам. Как видите, сам Глаукс помогает вам, ибо вы встретили того, кто вам нужен. Я Док Яроклюв, лучший следопыт Южных царств. Однажды Нира наняла меня, поручив разыскать своего беглого сына. Я знаю молодого короля. Мне знакомы его следы. Без ложной скромности скажу, что если кто-нибудь может найти его и его стаю, то это я. Вылетаем немедленно.
— Что? Но простите, сейчас же день! Как насчет ворон?
— Сейчас я покажу вам, как насчет ворон! — усмехнулся Док Яроклюв и наклонил голову, демонстрируя черное перо на затылке. — У нас с воронами, как бы это поточнее сказать… Мы с ними заключили соглашение. Я не стану утомлять вас рассказом о том, как получил это воронье перо, скажу лишь, что оно дает мне право беспрепятственного пролета в дневное время. Иными словами, у меня есть и охранная грамота, и лицензия на свободный пролет.
— Ох… — только и могла выдохнуть мадам Плонк. При этом в груди у нее вдруг стало тесно, а в желудке запорхали бабочки. Глаукс всесильный, она уже столько лет не испытывала ничего подобного! «Держись, старушка! Сейчас не время отвлекаться. Ты на задании, старая клуша».
Исследование Туннеля отчаяния было поручено Гильфи, и на то было сразу две причины. Во-первых, маленькому сычику-эльфу было проще других пробраться по лабиринту извилистых проходов, порой сужавшихся до размаха крыльев сипухи; а во-вторых, Гильфи была лучшим навигатором Великого Древа. Из всей стаи она единственная никогда не могла сбиться с пути и потерять направление. Даже если на небе не будет ни одной звезды, даже если не будет видно самого неба и придется спуститься глубоко под землю, Гильфи все равно не потеряется!
Она летела по извилистому лабиринту ходов и переходов, любуясь причудливыми каменными цветами, растущими в сумраке подземелья. Менее умной и менее чуткой сове с менее твердым желудком эти странные каменные растения могли показаться зловещими и страшными. В самом деле, разве могут цветы расти прямо из пола или свешиваться с потолка, да еще в таком разнообразии невиданных форм — от игольчатых кристаллических завитков до роскошных соцветий, навсегда застывших в расцвете вечной весны? Но Гильфи была умной, чуткой и отважной совой. В ее памяти хранились сотни карт звездного неба, координаты бесчисленных созвездий и земных ориентиров. Ее разум и желудок пульсировали в унисон с вибрацией земных магнитных полей, заменявших ей карты и компас.
И все-таки ей было трудно под землей. Слава Глауксу, ей до сих пор не приходилось идти пешком, но Гильфи все равно чувствовала себя заживо похороненной, ведь с каждым взмахом крыльев она все глубже и глубже уходила под землю. «Подземелье не место для рожденных крылатыми!» Ей был противен сырой запах глины, земли и камня. Ее угнетало отсутствие неба над головой. В далеком детстве она вот так же задыхалась в кошмарной тюрьме Сант-Эголиуса, где запертые в каменном лабиринте совы каждую ночь подвергались безжалостному лунному ослеплению. Непонятная тревога сжимала грудь Гильфи, сердце ее испуганно колотилось. «Успокойся немедленно! Успокойся. Небо осталось на месте, оно и сейчас у тебя над головой, просто ты его не видишь. Ты бывала в передрягах и пострашнее, вспомни хотя бы, как тебя поймали в плен Краали в Северных царствах! Ты должна выполнить задание. Ради стаи, ради короля, ради нашего дерева. Ради всех сов, всех птиц, и зверей, и змей, и… Прекрати вести себя, как идиотка! Когда ты успела стать жалкой размазней, чокнутой старухой, глупейшей совой во всем мире?» Так она ругала себя, заставляя лететь вперед. В жизни ей не раз приходилось лететь сквозь гущу битвы, сквозь ураганы, метели и пожары. Неужели она не сможет пролететь через какие-то дурацкие туннели?
Единственным членом стаи, который мог бы справиться с заданием не хуже Гильфи, был Копуша. Конечно, он был не настолько силен в искусстве навигации по звездами светилам, однако, будучи пещерной совой, отлично разбирался в подземной топографии, устройстве пещер и туннелей, а также знал все об обитателях подземелий. К сожалению, Копуша был слишком крупным для таких узких туннелей. Он коротко рассказал Гильфи о природе и истории пещер, но на более подробную лекцию у них уже не было времени. Луна неумолимо округлялась, с каждой ночью приближалось полнолуние. Судя по рассказу Коди и Джильбаны, зловещее превращение волков в верволков произошло как раз в ночь полнолуния. К слову сказать, Корин начал бояться полнолуния задолго до рассказа волков, ибо как раз в это время должно было наступить затмение. Летя в темных коридорах, Гильфи снова вспомнила его загадочные слова: «Ты знаешь, что значит лунное затмение?»
Ни Корин, ни стая, ни Гильфи даже не догадывались, что в тот самый миг, когда король дрожащим голосом задал этот вопрос, его чудовищная мать спросила о том же своего верного лейтенанта Страйкера. Тем не менее страх Корина перед затмением и общая тревога о том, что может случиться с волками в полнолуние, заставляла Гильфи еще быстрее работать крыльями.
По пути она то и дело сверялась со своим внутренним компасом, а также вспоминала рассказы Копуши о туннелях. Легенды об этом загадочном месте причудливо переплетались с фактами естественной истории. Бесконечный туннель, блуждавший по пещерам разных форм и размеров, был пронизан тысячами нор, щелей и трещин, через которые внутрь проникала дождевая вода. Прокладывая себе путь вниз, вода растворяла камень, оставляя на полу и стенах причудливые кристаллические цветы и странные образования. В некоторых местах сверкали лужицы и целые озера, поверхность которых кипела от выхода подземных газов. Самые старые пещеры и озера находились ближе всего к поверхности земли. Продолжавшая просачиваться вода прорезала в толще камня все новые и новые проходы, постепенно-превращавшиеся в гроты. Странные существа обитали в этих старых пещерах с кипящими газовыми озерами. Там плавали безглазые рыбы и слепые креветки, ползали незрячие раки-альбиносы и всевозможные пауки. Некоторые виды угрей и сомов проникали в Туннель отчаяния вместе с водой наземных ручьев, а кроме того, здесь жили разнообразные троглоксены, то есть существа, случайно проникшие в пещеры, — крысы, летучие мыши, жуки, все виды летающих насекомых и, наконец, сама Гильфи. Если бы чудеса пещер ограничивались этими странными проявлениями естественной жизни, друзьям не о чем было бы волноваться. Но страшная правда заключалась в том, что в туннеле отчаяния гнездилась и жизнь неестественная, причем зарождалась она все в тех же озерах и лужах бурлящей воды. Таинственная глубина порождала на свет чудовищ, ибо отпивший из такого озера волк — правда, не всякий, а лишь глубоко погрязший в злобе или поддавшийся искушению преступлением, — обретал сверхъестественные силы, а в ночь полнолуния становился верволком.