Book.

Анаид ждала очень долго. Набежали облака, посвежело. Чтобы не мерзнуть, девочка старалась все время двигаться. Она сняла с себя мокрую одежду, энергично растирала руки и ноги и даже хлестала себя по щекам. Облака сгущались, ветер дул все сильнее, а солнце клонилось к закату. Сколько же времени прошло с момента исчезновения Валерии? Три часа? Четыре? Анаид начали мучить голод и жажда. На горизонте собирались грозовые тучи.

Солнце еле светило. Анаид задрожала. Гроза на море обещала быть гораздо страшнее, чем в горах.

Над головой Анаид с пронзительными криками пронеслась стая чаек. Самые смелые спустились пониже, надеясь, что девочка уже ослабла и можно будет безнаказанно выклевать ей глаза. Анаид замахала руками и прогнала отвратительных птиц проклятьями на их собственном языке.

И все же появление чаек немного приободрило ее. Больше всего Анаид страдала от одиночества и живо представляла себе муки человека, затерянного в шлюпке посреди моря без еды и питья. Время тянулось мучительно долго. Не считая рыб под водой, вокруг Анаид не было ни души. Все громче и громче грохотал гром. Свистел сильный ветер.

Анаид понимала, что не переживет и ночи на погруженной в воду скале — а ночь приближалась.

До берега ей не доплыть!

У нее нет ни сигнальных ракет, ни факелов, ни сирены, чтобы привлечь внимание проходящих судов…

Может, ее спасут дельфины? Ведь доставили же они ее сюда!

Пока окончательно не стемнело, Анаид громко позвала дельфинов на их языке. После третьей попытки под водой появилась чья-то тень. Анаид вздрогнула — вдруг тут водятся акулы!

Но это была не акула, а привезший ее на скалу дельфин, которого, кажется, звали Флун.

Отругав себя за недогадливость, Анаид с изысканной вежливостью обратилась к нему.

— Как я рада тебя видеть! Сделай одолжение, отвези меня на берег! — попросила девочка и попыталась забраться на дельфина, но тот увернулся и стал плавать вокруг нее кругами, как это делала Валерия в облике рыбы.

— Валерия не велела увозить тебя, — наконец произнес Флун.

У Анаид замерло сердце.

— С ней что-то случилось?

— Нет.

— Попроси ее приплыть за мной на яхте.

— Валерия знает, где ты находишься.

Ну вот! Выходит, Валерия бросила ее здесь умирать от холода, голода, жажды и страха!

К тому же она не велела дельфинам ей помогать! Что же она задумала?!

Анаид взглянула в глаза дельфина, и ей показалось, что она прочла в них сочувствие и жалость. Дельфин в последний раз выпрыгнул из воды и скрылся в надвигавшихся сумерках.

У Анаид сердце ушло в пятки. Ее мучили страшные сомнения.

Один раз ее уже почти соблазнила одиора!

Неужели Валерия тоже одна из них?! Не может быть!

Зачем Валерии убивать Анаид?

Тут нет никаких свидетелей. Валерия легко объяснит исчезновение Анаид простым несчастным случаем!

Солнце спряталось за грозовые тучи. Море потемнело. Теперь его освещали только участившиеся вспышки молний. В отчаянии Анаид села на корточки, обхватила ноги руками и спрятала лицо в колени.

Раскачиваясь взад и вперед, девочка стала напевать песенку, которую в детстве пела ей Деметра. Немного успокоившись, Анаид отважилась открыть глаза и осмотреться. Было довольно темно, но она уже не боялась так, как раньше.

Безбрежное море, к которому Анаид привыкла за все это время, уже не пугало ее. И еще в нем появилось новое существо, без зазрения совести рассматривавшее девочку с расстояния нескольких метров.

Это был полуголый мужчина. Он стоял в воде, и при свете молний Анаид прекрасно различила вьющиеся волосы и короткую бородку незнакомца, а также щит и короткий кривой меч в его руках и шлем с султаном из конского волоса на его голове.

Анаид не очень испугалась и крикнула:

— Эй!

Воин удивленно огляделся по сторонам. Вокруг никого не было. Неужели девочка обращается к нему?

— Ты это мне?

— А тут есть кто-то еще?!

— Значит, ты меня видишь?!

— И вижу, и слышу!

— Не может быть!

— Не валяй дурака!

— Ты первый человек, с которым я разговариваю за последние… не знаю сколько лет! Какой сейчас год?

— Ты все равно не поймешь! Кто ты? Грек? Римлянин? Карфагенянин?

— Я грек из италийских колоний. Меня зовут Калликрат. Я воин и защищал Гелу [9] под командованием великого Дионисия Сиракузского! [10]

— Ого! Это было веке в пятом до Рождества Христова!

— До чьего рождества?

— Не важно. Ты барахтаешься здесь примерно две тысячи пятьсот лет.

— Мне тоже показалось, что прошло довольно много времени.

— Как ты тут оказался?

— Я утонул.

— Ты не умел плавать? — содрогнулась Анаид.

— Я же воин, а не моряк!

— Наверное, ты призрак, не нашедший покоя?

— Откуда ты знаешь?

— Я уже встречала вашего брата. А кто тебя проклял?

— Наверное, жена. Я обещал ей вернуться домой в Кротон [11] к уборке урожая, но не сдержал слова.