Постепенно Селена вновь обрела вкус к жизни с ее надеждами и желаниями и отдалась заботе об Анаид с прежним пылом и с прежней самоотверженностью. Она поставила на карту все, что у нее было. Свои силы, свой энтузиазм, свою страсть, — все это она посвятила Анаид. А потом появился Гуннар, вытащил из рукава четыре туза и, не моргнув глазом, увез с собой ее единственное сокровище…
Исчезновение Анаид стало для Селены тяжелым ударом. Так она не страдала, даже потеряв мать.
Деметра была для Селены опорой, а Анаид превратилась в смысл ее жизни. За последние пятнадцать лет Селена давала себе труд подняться утром с кровати лишь ради дочери. Ради Анаид Селена спряталась в Урте. Ради нее она помирилась с Деметрой. Ради дочери она выбрала себе свободную профессию, не связывая себя никакими обязательствами. Ради Анаид Селена отказалась от личной жизни, начала принимать активное участие в жизни рода и клана, перекрасила волосы в рыжий цвет и стала добровольной приманкой для охотившихся за Избранницей одиор. Дойди до этого дело, Селена без колебаний пожертвовала бы ради дочери своей жизнью.
И вот Анаид бросила мать, наплевав на пятнадцать лет ее преданной любви, тщетных надежд и обманутых ожиданий.
Разочарованная и подавленная, Селена находилась в полном замешательстве.
Неужели именно это обречены чувствовать все матери, покинутые детьми, решившими зажить собственной жизнью? Наверняка они имеют не меньше оснований ждать от тех благодарности за бессонные ночи, проведенные у их изголовья…
При мысли об этом Селена до крови прикусила губу.
Тяжелее всего ей было от того, что Анаид сбежала с человеком, от которого она с особой тщательностью оберегала ее — со своим отцом, с Гуннаром, мысли о котором столько лет не давали самой Селене покоя.
Появившись в их жизни, сильный, красивый, обольстительный и умный Гуннар вновь пробудил в сердце Селены дремавшие в нем противоречивые чувства. Но, разбередив сердечные раны Селены, Гуннар не нашел ничего лучшего, чем заморочить голову их дочери, настроив Анаид против матери.
Селена начала терять самообладание. Она не любила жаловаться и называть себя жертвой, как это делают другие матери, но поступок Гуннара стал последней каплей. Сосуд ее терпения, ее выдержки треснул, и хлынувшие из него слезы отчаяния растопили броню, которой Селена защищала свое сердце.
Неужели Анаид совсем ее не любит?! Это же так несправедливо!
Селена не могла смириться с ужасной мыслью, что многие годы ее самоотверженной любви к дочери ничего для той не значили.
А род? А клан? Неужели они для Анаид тоже пустое место?!
Тяжело вздохнув, Селена включила поворотник, надавила на газ и пошла на обгон невыносимо медленно ползущего огромного грузовика.
Чувствуя себя ужасно глупой, она перебирала в памяти все то, что обычно вспоминается матерям: плач голодной малышки, ее агуканье, ее мягкие ручки, обвившиеся вокруг шеи матери, ее первый молочный зуб, ее первые слова, первые шаги.
Селена всегда была рядом с Анаид. Она всегда была готова помочь ей, взять ее на руки, изнемогая от любви к этому крошечному созданию.
От этих воспоминаний к горлу Селены подступил ком, и она еле сдержала слезы, хотя ее сердце разрывалось от боли.
С трудом переведя дух, Селена притормозила и стала приводить в порядок расстроенные чувства.
Перед ее мысленным взором возникла бескрайняя белоснежная равнина. Послышался скрип полозьев по насту. Раздалось тявканье ездовых собак. Именно эта картина почему-то всегда действовала на Селену умиротворяюще.
Постепенно она успокоилась.
После всего пережитого Селена твердо уяснила по крайней мере одно, — время лечит даже самые глубокие раны. Смерть Деметры. Предательство Гуннара… Со временем все превратилось в воспоминания о чем-то очень печальном, но бесконечно далеком. Наверняка со временем она забудет и о бегстве Анаид.
Теперь же Селена была уверена только в том, что поступает правильно и ни за что не свернет с выбранного пути.
Волчицы не бросают своих волчат.
Анаид некогда было думать о Селене или пытаться вступить с ней в мысленный контакт. Девушку захлестнула буря страстей.
Когда тетушка Крисельда только начала разъяснять ей основы волшебного искусства колдуний-омниор, а сама девочка принялась рыться в старинных трактатах, принадлежавших Елене и Деметре, читая разные заклинания, довольно скоро стало ясно, что своими способностями ученица намного превосходит наставниц и не боится выйти за границы дозволенного, установленные в доступных ей книгах.
Кристина же превзошла все ожидания Анаид. Бабушка щедро удовлетворяла любопытство девушки, не препятствуя самым безумным ее выходкам.
Анаид научилась превращать одни вещи в другие, вызывать грозу и собирать облака. В обличье ласточки она парила в небе над Уртом и ждала Рока, сидя на крыше его дома, она наблюдала за ним с ветки липы у школы, высматривая, не заигрывает ли он с Марион.
А тем временем постепенно, благодаря бабушке-колдунье и ей самой, пещера Анаид превратилась в волшебный чертог.
Теперь ее пол был вымощен мраморными плитами, а стены украсили зеркала, отражавшие свет, сияние которого озарило даже самые дальние закутки когда-то мрачных гротов. Своими стараниями Анаид воспроизвела в пещере холодные и элегантные покои Ледяной Королевы.
Неужели в потайных уголках ее памяти еще таились воспоминания о снежном дворце, где она побывала в младенчестве?! Или это бабушка Кристина потихоньку сделала так, что внучка все вспомнила?
Анаид было все равно. Девушка училась наслаждаться красотой окружающих ее предметов. К чему жить в грязи и во мраке, умея заколдовывать вещи?! Долой сальные кухни и грязные полы! Долой вонючие туалеты и закопченные стекла!
Отныне в пещере воцарилась приятная весенняя прохлада. Воздух благоухал молодой листвой. На блестящих полах не оставалось следов. К ним не прилипала пыль. В безукоризненно чистых гротах пахло жасмином, лавандой, тимьяном и розмарином. Все было удобно, чисто и красиво.
В волшебной пещере, не подвластной капризам погоды высокогорья, Кристина, наконец, открыла перед Анаид силы земли.
Именно из земли извлекались камни, которыми пользовались колдуньи со времен Великой Праматери Оры. Перед удивленными глазами девушки прошли сотни самых разных на цвет и на ощупь камней из таких далей, как аравийские пустыни, пампасы Патагонии [15] и горные цепи Тибета. Каждый из камней таил свои секреты, узнав которые можно было получить власть над чужими жизнями и самой смертью.
Из множества магических камней, показанных Анаид Кристиной, девушка отобрала себе несколько и спрятала их в маленьком ларчике. Это были «изуф из Сарандина» — зеленая яшма, даровавшая острое зрение и смирявшая мятежный дух, «безекберкар из Сулуна» — красно-зеленый камень, изгонявший меланхолию, желтовато-зеленый разжигающий страсть «абаркид» из африканских серных рудников, македонский камень «карбедик из Кулекина», извлеченный из заячьего сердца и согревающий своего обладателя, гипнотический камень «фанакид из Серкумита» и золотистый индийский «милитаз», оберегающий владельца от колдовства.