Вадик задержался на все выходные. Он хандрил, маялся бездельем и доставал ее рассуждениями о смысле жизни. К вечеру воскресенья братец решил, что маман уже достаточно наказана и включил, наконец, свой телефон. Мобильный тут же зазвонил.
Вадик неспешно поднес трубку к уху, минут пять просто молча слушал, а потом с неохотой сказал: «Хорошо, скоро буду».
– Все, маман раскаялась, – весело сообщил он. – И, кажется, собирается купить мне тачку! Ладно, сеструха! Некогда мне тут прохлаждаться, я полетел!
Он чмокнул Симу в щеку и испарился.
Сима устало опустилась на табурет. Вадик неплохой парень, но общаться с ним два дня подряд очень утомительно. У нее скопилось много заказов, но за выходные она так и не смогла подойти к швейной машинке. Придется наверстывать этой ночью. Опять начальник будет придираться, что у нее тени под глазами. Клиентов, видите ли, раздражает, когда его сотрудники плохо выглядят. Можно подумать, кто-то из клиентов обращает внимание на уборщиц!
Сима потянулась. Прежде чем садиться за шитье, придется подумать о хлебе насущном. Весь ее провиант уничтожен Вадиком. Придется топать в магазин. Хорошо еще, что она одолжила денег у Инки. Кстати, куда подевалась подруга? «Послезавтра» уже давно наступило.
Сима возвращалась из магазина. Теперь она за версту обходила злополучный сквер. Это просто счастье, что тогда поблизости оказался Илья. Сима замедлила шаг. Она впервые подумала о своем спасителе не как о бомже, а как о человеке с именем. И вообще, нечего о нем думать! У нее своих забот хватает! Сима оглянулась, точно опасаясь, что ее мысли могут подслушать, и ускорила шаг.
В подъезде царил полумрак. Лампочка была на последнем издыхании и лишь вяло подмигивала, вместо того чтобы светить, как полагается. От этого мигания у Симы закружилась голова. Она закрыла глаза, на ощупь отыскала в сумочке ключи от квартиры.
За спиной послышался шорох. Она вздрогнула, ключи со звоном упали на пол.
– Извините, я вас напугал. – Из полумрака выдвинулась темная фигура. Бомж Илья, легок на помине, караулил ее на лестничной клетке.
– Вы меня не напугали, – сердито буркнула Сима и принялась шарить рукой по полу: ключи не могли улететь далеко.
– Я помогу, – он присоединился к поискам.
– Не нужно, я сама. Вы весь свет загородили.
– Вдвоем будет быстрее, – не сдавался бомж.
Пахло от него очень приятно – тонкий, едва уловимый аромат. Какой-то до боли знакомый запах… На несколько секунд Сима отвлеклась от поисков. Что же это за запах?
– Нашел! – послышалось металлическое звяканье.
– Ну, давайте же! – сказала она нетерпеливо и протянула руку.
Никакой реакции. Мужчина даже не шелохнулся.
Сима занервничала. Наверно, он все-таки решил ограбить ее квартиру. В прошлый раз присматривался, а сегодня вышел «на дело», вон что-то прячет за спиной – скорее всего, лом… А тут она явилась со своими ключами и облегчила ему задачу. Права была Инка, на все сто права… Что же теперь делать? Сима почувствовала дрожь в коленках. Может, закричать, позвать на помощь?…
Она не закричала. Вместо этого сказала как можно решительнее:
– Верните немедленно мои ключи!
Мужчина сделал шаг. Сима попятилась и уперлась спиной в дверь.
Все! Дальше отступать некуда. Сейчас он легонько тюкнет ее ломиком по голове, откроет дверь ее же ключами и вынесет весь ее нехитрый скарб…
Спина стала влажной от страха.
– Сима, – позвал бомж тихо, – не нужно меня бояться. Вот ваши ключи. – Он встряхнул связкой.
Сима шумно вздохнула.
– Я вас не боюсь. Сколько можно повторять?
Она осторожно, кончиками ногтей, подцепила брелок, чтобы, ни дай Бог, не коснуться его руки.
Попытка не удалась – ключи выскользнули и шлепнулись обратно на его ладонь.
– Не волнуйтесь, – сказал он насмешливо. – Я сегодня вымыл руки, и даже с мылом.
– Ничего я не волнуюсь! – Сима решительно взяла ключи.
У него была горячая, гладкая кожа. Почему она такая гладкая? Он же бомж! Впрочем, ей-то какое дело? Сима повернулась к нему спиной, сунула ключ в замок. Ключ скользил во влажных пальцах, замок ни за что не желал открываться.
А еще это дыхание за спиной… Она его просто кожей чувствовала.
Ну что ему нужно? Почему он ее преследует?
Сзади опять послышался шорох. Сима зажмурилась. Перед внутренним взором вспыхнула яркая картинка: бомж со зловещим выражением лица достает из-за спины лом и подкрадывается к ней. Еще секунда, и ее бедная голова расколется…
Нет! Это выше ее сил… Сима стремительно обернулась.
Он стоял прямо за ее спиной и держал в руке не лом, как она себе нафантазировала, а ветку жасмина. Вот, значит, откуда этот запах…
– Это вам, – сказал он.
– Мне? – Сима совершенно растерялась.
Еще мгновение назад она думала, что этот человек собирается ее пришибить, а вместо этого он дарит ей цветы. Она прожила двадцать два года, и никто ни разу не дарил ей цветов. Она понятия не имела, как нужно себя вести в такой ситуации.
– Они немного помялись, – произнес бомж Илья извиняющимся тоном.
– Ерунда, – Сима осторожно коснулась крошечного лепестка, – они просто замечательные и так хорошо пахнут.
– А еще их можно будет засушить и заваривать с чаем, – весело сообщил он.
Сима еще раз понюхала ветку жасмина.
Что же делать? Впервые в жизни мужчина подарил ей цветы. Что ей теперь делать с цветами, и с мужчиной? Сказать спасибо и захлопнуть у него перед носом дверь? Это будет правильно?
– Илья, а хотите чаю с конфетами? – выпалила она.
Он внимательно посмотрел ей в глаза.
– Хочу.
– Тогда входите, – она решительно толкнула дверь.
Гость переступил порог, и в ее маленькой прихожей стало совсем тесно.
– Вы пока раздевайтесь, – Сима старательно не смотрела в его сторону, – а я поставлю цветы в воду.
Почему-то у нее совсем вылетело из головы, где стоит ваза. Она так редко ею пользовалась…
Наконец чудесная ваза богемского стекла, бабушкина реликвия, отыскалась. Сима поставила в нее ветку жасмина.
Получилось очень красиво.
Она пристроила вазу на журнальный столик и вернулась к гостю. Он уже снял куртку и свою дурацкую вязаную шапку и заканчивал разуваться. На сей раз на ногах у него были носки, старые, вытертые на пятках. Илья проследил за ее взглядом.
– По ночам босиком холодно. Пришлось купить носки в сэконд хэнде. Я нашел очень хороший сэконд хэнд, – пояснил он.