Славик, Сережа и еще кто-то из ребят быстро притащили требуемое.
– Рассаживайтесь! Рома, как будущий ангел-обжора, в центр, Аля с Васей – по краям.
Аля хихикнула, оглядев упитанного Рому. Обжора! Хотя еще неизвестно, кому повезло больше…
– Итак, завтрак ангелов. В руках у вас вилки и ножи, в тарелках… Что могут есть ангелы?
– Ничего, – ответили ей.
– Ничего – оно и есть ничего, – возразила Василиса. – Это неинтересно.
– Облака!
– Манную кашу!
– Цветы!
– Хорошая идея! – одобрила Василиса.
– Манная каша?
– Цветы! Итак, в тарелках у вас… ромашки. Потом художники сделают. Играет спокойная мелодичная музыка… Вдруг Аля произносит… ну, какую-нибудь нелепую фразу.
Еще и со сцены нелепые фразы произносить! Аля поежилась, пытаясь не смотреть на сидящего напротив Ваську.
– «А знаете, господа, реквием Моцарта – это что-то необыкновенное!» – после минутного раздумья выдала Василиса.
Васька хрюкнул от смеха.
– Аля, повтори!
Она вздохнула и уныло начала:
– А знаете, господа…
– Нет, не так! – перебила Василиса. – Надо торжественно, с пафосом!
– А знаете, господа, «Реквием» Моцарта…
– Ладно, это еще отрепетируем, – махнула рукой преподавательница. – Мальчики, а вы обсудите, что скоро родится Христос и вы должны помочь.
Ага, как мальчики – так умное, а ей – какой-то «Реквием» Моцарта!
– Ладно, детали потом, – распорядилась Василиса. – Сейчас вчерне набросаем. Следующая сцена – в аду. Черти!
Аля с облегчением убралась со сцены и заняла место в зале. Теперь ее очередь глумиться!
– Итак, Славик – черт-игрок, Лена – чертик-воришка, Сережа – черт-соблазнитель, Антон – лентяй, Никита – гордец, Миша – черт-обжора…
Миша, кажется, оператор Роминой команды. И такой же кругленький! Ничего не скажешь, хорошо подобрали!
– Ну как, все семь смертных грехов охватили? Так, по порядку: алчность, зависть, блуд, лень, гордость, чревоугодие…
– Убийство, – подсказал Васька.
– Какое убийство, ты чего? – загрохотал со сцены Славик. – Это вообще из другой оперы!
– Вась, заповеди мы пока не трогаем, – примиряюще сказала Василиса. – так что обойдемся без убийства. Какой же там седьмой… А, гнев! Ну так в самый раз глава чертей, Оля – ведьма!
Ну куда же без дочки начальницы? Хотя погодите-погодите… Получается, Але дали одну из двух женских ролей – главных и… последних, Ленка – чертенок не в счет? Не Наде, не Лиле, да никому из девчонок!
Мысли лихорадочно заметались в голове. Это потому, что она продюсер? Нет, что за бред, это-то тут при чем? Еще скажи – потому что глава команды!.. Самая нелепая девица, как раз для дурацкой роли? Больше похоже на правду… Нет, стоп, тоже ерунда. На сцене-то играть надо, а не просто дуру изображать!
Аля так глубоко погрузилась в свои мысли, что припустила всю сцену в аду, очнулась только от зычного крика Василисы:
– Ангелы, на сцену! Аля, тебе особое приглашение нужно?
Васька и Рома уже сидели за столом и выжидательно смотрели в ее сторону. Она вздохнула и поплелась на сцену.
– Ангелы собираются спуститься на землю, помочь рождению Христа. В это время появляются черти, чтобы помешать этому. Итак, третья сцена – черти приходят в гости в рай! Ангелам ничего не остается, как предложить им присесть… Надо будет сразу стулья приготовить… Все оказываются за столом, и черти начинают ангелов охмурять. Так, Славик подсаживается к Васе, показывает карты и предлагает сыграть, Миша – к Роме, пробует ромашки, выплевывает и соблазняет Рому по-настоящему вкусной едой, ну а Сережа подсаживается к Але и просто соблазняет…
Вот оно, началось!
– Сережа, как ты будешь соблазнять Алю? – вкрадчиво поинтересовалась Василиса.
Ангелы и черти дружно заржали. Сережа бросил на нее косой взгляд и пожал плечами.
– Ну как ты обычно с девочками знакомишься?
– Никак, – бухнул Сережа. – Они мне на фиг не нужны!
Хохот усилился. Аля уже была готова уступить свою главную роль кому угодно.
– Вот и научишься! – невозмутимо заявила Василиса. – В жизни пригодится.
– Да ну… – отмахнулся тот.
– Пригодится-пригодится! – заверила она. – Это ты сейчас так думаешь, а годика через три… Короче. Проникновенно посмотри на Алю и возьми ее за руку.
Сережа бросил на нее унылый взгляд исподлобья и схватил холодной липкой ладонью.
– Ладно, на первый раз сойдет! Итак, черт-обжора уводит Рому, черт-игрок – Васю, а черт-соблазнитель… Сережа, хорошо бы ты своего ангела на руках унес! – выдала свежую идею Василиса.
– Я ее не подниму, – мрачно заметил Сережа, придирчиво осмотрев Алю с головы до ног.
– А ты волоком, – подсказал Васька.
– Вася, ты г… – коротко, но емко тихо высказался Славик.
– Мда, – задумалась преподавательница. – Действительно… А если на плече? – осенило ее. – Смотрите: вы встаете, Сережа, ты целуешь Але руку, она якобы падает в обморок, а ты подхватываешь ее, взваливаешь на плечо и уносишь. На плече ведь легче намного. Притом, всего два шага за кулисы!
– Я этого делать не буду, – твердо сказала Аля.
– Что значит – «не буду»? Слово режиссера – закон, – припечатала Василиса. – Пробуем! Сережа!
Они медленно поднялись из-за стола. Сережа послал Але ненавидящий взгляд – она охотно ответила тем же – и поднес ее руку к губам. Девочка закатила глаза и стала заваливаться назад. Сережа стоял и молча смотрел.
– Сережа! Тебе неинтересно, что твоя девушка сейчас в обморок упадет?
– А если я ее поддержу за спину, то потом придется на руках нести!
– Мда… – задумалась Василиса, но тут же нашлась:
– А ты возьмешь ее за талию, перевернешь лицом вниз и уже тогда на плечо!
– Блин, вы перепутали, цирк у нас по другому предмету! – не на шутку разозлился Сережа.
– Я тоже не хочу… – начала было Аля, но Василиса перебила:
– Не спорить с режиссером! Делайте, как я сказала!
Видимо, от злости у Сережи прибавилось сил. Аля даже ахнуть не успела, как ее оторвали от пола. Секунда – и они уже стояли за кулисами, тяжело дыша и поправляя одежду.
– Эй, вы там живы? – послышался откуда-то издалека голос Василисы.
– Они, похоже, нашли… общий язык, – вытянул шею Васька.