– Юль, ты заметила? – осторожно поинтересовалась я, когда мы поднялись на улицу.

– Что?

– Да пели там в переходе, – небрежно бросила я, тщательно построив безличное предложение – не зря нас Ольга Владимировна на русском дрессировала!

– Там всегда кто-то поет, – отмахнулась она. – Ты лучше скажи: кто же кудрявой больше всех нравится? И как ей удается постоянно в первом ряду на одном и том же месте сидеть?

Глава 5 Свидание втроем

– Сегодня идем на «Королеву», – предупредила Юлька по дороге в школу.

Хотя стояло раннее утро, было уже совсем – не по-весеннему – тепло: ярко голубело небо сквозь лохматые облака цвета молочной пенки, сохли лужи на асфальте, чирикали невидимые птички. Несмотря на нелюбовь к весне, и я вдруг почувствовала острое желание пойти не в школу, а в какую-нибудь совсем другую сторону, например… Так, «травка зеленеет, солнышко блестит» и далее по тексту?

Я разозлилась на себя и угрюмо ответила:

– Зачем? Сегодня же не наш состав.

Мы легко нашли на официальном сайте мюзикла волшебную функцию «Составы» и теперь перед каждым спектаклем залезали на нужную страничку, чтобы ненароком не наткнуться в любимой роли на неизвестно кого. Правда, расписание состава вывешивалось самое раннее накануне, а чаще всего прямо в день спектакля. Но нас это не слишком беспокоило – мы все равно не покупали билеты заранее, а хватали перед началом первые попавшиеся.

Хоть и самые дешевые, а билеты требовали приличных денежных вложений. Но, услышав заветные слова «на театр», и мои, и Юлькины родители с готовностью выдавали наличность и еще умилялись, что у девочек проснулась такая тяга к прекрасному после банального культпохода с классом.

Факт, что тяга у нас проснулась исключительно к отдельно взятому «прекрасному», мы, конечно, тщательно скрывали и после каждого похода рассказывали дома басни про разные спектакли любимого театра. Информацией о них мы разживались на афишах и фотографиях, развешанных в фойе, а также в Интернете. Поэтому, чтобы снизить масштабы высокохудожественного вранья, мы ходили в театр прицельно – на «свой» состав. Горин с Теркиным не всегда играли в паре, но мы все равно по какой-то негласной традиции любовались только на их дуэт. Только Алеша Шмаров не имел дублера и неизменно радовал нас во время поклона кривой улыбкой и высокомерным взглядом.

Поэтому я удивилась, услышав, что мы идем в театр сегодня, когда, согласно расписанию составов, ни Горина, ни Теркина там быть не должно.

– Ну надо же нам наконец на их дублеров посмотреть, – рассеянно отозвалась подруга. – Сравнить, так сказать…

Я не поверила ни единому слову из ее прочувствованной речи:

– Юлька, колись.

– Ладно, – вздохнула она. – Только давай не сейчас? Пусть сюрприз будет.

– Мне уже страшно.

– Тебе понравится, – заверила она, но таким мрачным тоном, что я почему-то в этом засомневалась.

Как оказалось, не напрасно – Юлькин сюрприз мне не понравился. Потому что возле театра нас поджидал господин Дворецкий собственной персоной.

– Привет! – степенно кивнул он. – Я уже купил билеты, так что пойдемте.

Интересно, что за билеты он там прикупил? Неужели хорошие, в партер?

Но вскоре выяснилось, что за финансы нашего нового знакомого я переживала напрасно: билеты оказались наши обычные, на балкон.

– Я, конечно, не большой любитель мюзиклов, – светски вещал Антон, пока мы раздевались в гардеробе. – Предпочитаю классическую оперу и оперетту. Но с удовольствием познакомлюсь с этой разновидностью современного искусства.

Я усиленно хмурилась, чтобы не хихикать. Юлька делала мне страшные глаза и кивала в такт его словам.

– Нам надо… эээ…. посетить… – наконец нашлась я.

Мы спустились к туалетам, остановились в холле, и я немедленно приступила к допросу:

– Ну и что тут делает господин Камердинер?

Юлька растерянно посмотрела на меня, словно для нее и самой это было загадкой:

– Ну мы там незаметно разговорились… Он все об искусстве да об искусстве, ну а я, думаю, чем хуже, дай, думаю, тоже скажу, что театром увлекаюсь…

– «Там» – это где? – уточнила я.

– Ну сначала в блоге, а потом по аське, – застенчиво уточнила она.

– Вот, значит, как, – возмутилась я. – И лучшей подруге ни слова?

– Да нечего рассказывать-то было, – забубнила она. – Он как-то незаметно в театр напросился… Ну я его и позвала на спектакль, где наши не играют. А что, удобно – и мы себя ничем не выдадим, и на второй состав посмотрим…

– Посмотрим, – глубоко кивнула я. – Ты бинокль захватила?

– Что? – сбилась Юлька. – Какой бинокль?

– Ну мы ж с балкона будем на них смотреть? Или в компании великолепного Антона побежим места в партере занимать?

– Нет, – вздрогнула она. – Так позориться я не хочу. Ну посидим разок на балконе, ничего страшного, правда? – заискивающе пробормотала подружка. – Тем более играют все равно не наши…

– И это говорит человек, который… – с пафосом начала я, но она перебила:

– Лер, ну хоть ты-то… Я сама не понимаю, что происходит. Не собиралась я с ним общаться и тем более встречаться! Оно как-то само…

Я обиженно кивнула и передразнила:

– Само!

– Ну, Лер… – заныла она, и это было так непохоже на обычную Юльку, что я сморщилась и потянула ее за рукав:

– Ладно, пошли. А то любитель классической оперы уже, наверное, заждался.

Места на балконе оказались не такими уж и плохими – не по центру, а с краю, так что сцена была практически под нами.

– Вам хорошо видно? – светски поинтересовался Антон, и Юлька так же степенно ответила:

– Да, спасибо.

Я не знала, куда себя деть – общий разговор как-то не клеился, а беседовать с Юлькой о своем было неловко. Вот правильно я в одной статье читала, что нет ничего хуже свидания втроем. И зачем только она меня позвала? Наслаждалась бы видом дублеров в компании своего Камердинера!

Хотя я вообще-то понимала, зачем она меня притащила – если вдвоем, то это действительно становится похоже на свидание. А так ничего серьезного, пришли друзья – ладно, хорошие знакомые – в театр, прилично и благородно…

Свет начал гаснуть. Ну наконец-то, а то напряженное молчание слишком затянулось. Оркестр заиграл увертюру, а мне неожиданно стало неловко за любимый спектакль – вдруг он окажется недостоин высокого внимания господина Дворецкого? Выскажется о нем в своем духе, Юлька из солидарности согласится…

На сцене появились актеры, и я мигом забыла весь этот бред: у меня было полное ощущение, что я смотрю какой-то неизвестный спектакль. Видеть другие лица вместо родных и знакомых физиономий казалось странным и непривычным. Судя по сдавленному хрюканью, Юлька тоже в данный момент испытывала массу разнообразных эмоций. Так, а вот теперь главное – без фанатизма…