— Позволь понести твой пакет.
Катя перевела взгляд с машины на красивого молодого человека, слова застряли в горле, глаза обожгло от накативших слез.
— Все в порядке? — В его голосе прозвучала тревога. Он взглянул на золотую иномарку и удивленно приподнял брови. — Нравится?
— Нет, — резко произнесла девушка и затравленно осмотрелась. Она была в ловушке — четырех бетонных стенах, окруженная дорогими машинами, в компании своего убийцы.
Катя смотрела в зеленые глаза, полные нежности и заботы, и не могла поверить, что это лишь обман. Ее представление о происходящем вдруг рухнуло, рассказы о жестоком брате, необычной семье, трогательная история про мать — все превратилось в страшную игру богатенького мальчика. Одного не поняла — какова цель? Посмеяться? Развеять скуку?
Влад приблизился и, озабоченно хмурясь, протянул руку к пакету:
— Давай.
Пальцы, стискивающие ручки пакета, разжались сами собой. Влад ловко его подхватил и со вздохом сказал:
— Нас, наверно, уже ждут, идем.
Катя не двинулась с места.
— Чья эта машина?
Молодой человек подозрительно сощурился.
— А что?
— Интересно. Праздное любопытство.
Он заметил перемену в ее голосе, в глазах мелькнул страх.
— Машина брата.
«Снова брат», — отметила Катя, разглядывая бледное лицо с напряженными скулами.
— Он любит роскошь, — придушенно сознался Влад и вновь попросил: — Пойдем?
Она спрятала руки в карманы.
— Если ты передумала, — проницательно заметил он, — я могу отвезти тебя домой и…
Ей хотелось плакать от нахлынувших чувств. Она снова ему верила, вопреки всему, наперекор самой себе.
— Я просто немного волнуюсь. — Ложь так легко сорвалась с губ. Катя сомневалась, что там, куда он отведет, она познакомится с жестоким братом или еще кем-то, но ноги сами вели ее — послушные сердцу, как еще никогда.
В арку идти не пришлось. Влад нажал на круглую железную кнопку в стене, и вскоре приехал огромный лифт. В него спокойно могла бы поместиться машина.
— В гараже мало места, чтоб разогнаться и въехать по тоннелю, — пояснил молодой человек, пока они поднимались на лифте.
В помещении, куда приехали, не горел свет. Следом за Владом Катя вышла на улицу — к парадному входу.
Прихожая поражала скудностью убранства. Стены были голы, для одежды выделены три ржавых крючка, с потолка на проводе свисала лампочка. Дверей в соседнее помещение вовсе не имелось.
В проходе точно из-под земли выросла невысокая фигура.
— Ксана, — позвал Влад.
Девушка в наряде горничных из эротических фильмов вышла на свет. Белый чепец, передник, колготки в дырочку. На взгляд ей было не больше шестнадцати.
«Сексуальное рабство», — промелькнуло у Кати. Сердце сжалось.
Влад положил руки ей на плечи.
— Позволь твое пальто.
Не в силах оторвать взгляда от белого как снег лица девочки в чепце, Катя едва слышно спросила:
— Кто это?
— Ксана, — представил Влад, по-прежнему не убирая рук с ее плеч, — работает у нас.
— Кем? — Катя не выдержала и нервно рассмеялась: — Глупый вопрос, да?
Влад помолчал, она ощутила, как его руки скользнули по ее лопаткам вниз.
— Ксана, оставь нас, пожалуйста.
Девушка вышла, тогда он негромко заметил:
— Я предупреждал, у меня не совсем обычная семья.
Катя обернулась и, не сдерживая гнева, уставилась на него.
— Да, но ты не говорил… не говорил… что место, где нам предстоит встречать Новый год, похоже на бордель!
Молодой человек пораженно моргнул.
— Бордель? — повторил он.
Катя отступила, а Влад неожиданно расхохотался.
— Тебе смешно?
Он резко перестал смеяться и, быстро сняв куртку, повесил ее на крюк.
— Поверь мне, Ксана не делает в этом доме ничего такого, чего бы ей не хотелось.
— Почему тогда она так одета? — недоверчиво покачала головой Катя.
— Одета, ну… — замялся Влад. — Знаешь, я не спрашивал, скорее всего, мой брат попросил ее об этом. Не хочу оправдывать его вкусы… но Ксана не против, на Библии могу поклясться.
Катя нахмурилась.
— Он что же, с ней?…
— Да, — не дал ей закончить молодой человек и безрадостно прибавил: — Но это, конечно, их личное дело.
— Конечно, — покорно кивнула Катя, расстегивая непослушными пальцами пуговицы на пальто.
Влад повесил его на ржавый крюк, после чего со смешком пробормотал:
— Не могу даже сказать в свое оправдание, будто у нас идет ремонт.
Девушка перехватила его взгляд на свисающую с потолка одинокую лампочку и, смущенно потупившись, обронила:
— Необычно.
Влад широким жестом пригласил ее следовать за ним.
В комнате, куда они прошли, ничего не было, кроме стен, потолка, пола, окна, занавешенного какой-то плотной серой тряпкой, и двери с уродливой обломанной ручкой. За дверью находился длинный коридор с такими же, как в прихожей, лампочками, болтающимися на проводе.
Катя насчитала семь одинаковых, измазанных известкой и белой краской дверей. В конце коридора располагалась бетонная лестница, ведущая на второй этаж.
Такие помещения частенько показывали в репортажах о расследованиях похищенных людей.
— Что это за место? — как ни пыталась, скрыть отвращения не получилось — голос дрогнул.
— Мой дом. — Влад подошел к четвертой по счету двери и открыл ее.
Девушка непонимающе уставилась на стену из красных кирпичей.
— Мой брат любит эпатировать публику. — Молодой человек усмехнулся и нажал на маленькую, едва приметную сбоку кнопочку. Раздался лязгающий звук — стена отъехала в сторону. За ней оказалась другая дверь — из темно-красного дерева, с золотой ручкой в виде морды льва.
— Катя, если ты почувствуешь, что хочешь уйти, сразу скажи мне. — Влад ободряюще улыбнулся ей и распахнул дверь.
Огромная комната была полна света. Ничего общего с убогой прихожей и коридором. На стенах янтарные обои, мебель под старину, толстый ковер, хрустальная люстра со множеством лампочек. В углу, у окон, закрытых плотными шторами, голубая ель до потолка, сверкающая сотнями разноцветных огоньков. В стене решетка с толстыми золотыми прутьями метров десять в ширину и полтора в высоту. По клетке расхаживал черный волк.