Девушка уселась на место. На Вильяма смотреть она стеснялась, поэтому, уткнув взгляд в землю, пробормотала:
— Прости.
Молодой человек похлопал ее по плечу.
— Это ты прости, если бы я знал, что ты там уединилась с моим братом...
Они засмеялись, а когда наступила тишина, Катя спокойно поинтересовалась:
— Я должна сказать вам, что сделаю, если Лайонела убили?
За большими окнами до пола, закрытыми портьерами, стучал дождь.
Анжелика лежала на животе на кушетке и смотрела на молодую красивую женщину, сидящую перед ней в кресле. На той было изящное бордовое платье с лифом, расшитым рубинами, с длинным подолом, украшенным шелковыми черными рюшами. Белоснежную шею обвивала нитка черного жемчуга. В каре-зеленых глазах, иной раз, казалось, таких серьезных, сегодня притаились хитринки. Блестящие локоны цвета воронова крыла игриво завивались вокруг ушей с вдетыми жемчужными серьгами.
Первая дама Парижа — воплощение грации, элегантности и женственности.
— Новый любовник, — безошибочно разгадала Анжелика взгляд подруги. — Кто он?
Та загадочно улыбнулась.
— Слышала что-нибудь о Кровавых играх?
— Кажется...
Ей нравилось звучание собственного голоса на французском. Этот язык был ей куда привычнее, чем родной испанский и английский.
— Вы не знакомы, — не без удовольствия заключила подруга.
Дверь в комнату открылась, на пороге возникла одетая в бежевое платье прислуга.
— Мадам Талилу, прибыла мадмуазель Элена, что передать?
Хозяйка улыбнулась девушке.
— Передай Элен, я приму ее завтра в это же время. Извинись за меня.
Когда служанка удалилась, Талилу негромко пояснила:
— Новая любовница нашего дорогого Феррана — важная птица.
Анжелика покосилась на юношу, массирующего ей плечи, втирая в кожу ароматное масло, и потребовала:
— Ниже и интенсивнее.
«Придуши ее», — донеслось из угла комнаты, где под столиком виднелась морда волка.
«Смотри, как бы я сама тебя не придушила, щенок», — мысленно ответила ему Анжелика.
— Не переживай, дорогая, — обратилась к ней Талилу. — Красота требует, требует и требует — поистине бездонная глотка. Но твою красоту ничто не способно уничтожить, даже огонь.
Девушка провела ладонью по черно-золотистым волосам, которые еще так и не вернулись к естественному цвету.
Глаза Анжелики зажглись яростью при воспоминании о чудом спасшейся рыжей дряни.
— А ты еще шила для нее платья, — сердито напомнила девушка.
Талилу повела плечиком.
— Красавица моя, Лайонел сделал заказ.
— Ты вольна сама выбирать, кого обслуживать, а кого нет! На то ты и звезда мировой величины, чтобы отказывать всяким... рыжим девкам с помойки.
Хозяйка дома вздохнула и сложила бледные руки на коленях.
— Тебе ли не знать, как трудно отказать Лайонелу. — Она помолчала. — Впрочем, я попыталась, даже объяснила, что не работаю с теми, кого не знаю лично.
— А он что?
— Сказал, если откажу, то пожалею об этом.
— Он тебе угрожал! — возмутилась Анжелика, чуть приподнимаясь на кушетке.
Талилу вскинула черную бровь.
— Полагаю, именно так. Обычно Лайонел управляет женщинами куда мягче, но в тот раз он был ужасно груб и зол.
— О-о-о, ты себе не представляешь, как эта девица его испортила! — выдохнула Анжелика, сжимая край розовой простыни. — Она исчадие ада! А на первый взгляд, простушка простушкой! Может, она ведьма и приворожила Лайонела? Другого объяснения у меня нет!
«Конечно-конечно, — послышалось глумливо из-под стола. — Ты готова поверить во что угодно, лишь бы не принимать факта — Катя лучше тебя!»
— Заткнись! — крикнула Анжелика, метнув взгляд под столик.
Оборотень высунул голову и нагло уставился на нее, а Талилу испуганно спросила:
— В чем дело, дорогая?
— Этот пес позволяет себе неподобающие мыслишки!
Хозяйка дома наклонилась, чтобы как следует рассмотреть волка.
— Позволь хотя бы накормить его?
— Обойдется, — фыркнула девушка, — пусть сожрет собственную лапу.
Талилу поджала губы.
— Дорогая, скажу честно, мне не по себе, когда в моем доме силой удерживают оборотня. Ты, конечно, вольна делать как считаешь нужным, но я настаиваю позволить мне быть гостеприимной. Оборотни нам не враги, хочу, чтобы так оставалось и впредь.
— Ты не понимаешь! Йоро — комнатная собачка этой рыжей девки! — Анжелика засмеялась. — Я внушаю ему отвращение к его подружке!
«Но пока отвращение ты внушила только к самой себе. Больше усердия, драная кошка», — посоветовал оборотень.
Девушка стиснула зубы.
«Скоро ты вновь окажешься в клетке, там и научишься вежливо разговаривать со своей хозяйкой», и резко прибавила, уже глядя на свою собеседницу:
— Он не заслуживает еды! — Анжелика села на кушетку, не трудясь прикрыть грудь и насмешливо сказала: — Прячь, прячь глаза, глупый мальчишка, а то потом ненароком будешь сравнивать всех женщин с идеалом и страдать!
«Что-то Лайонел не очень-то страдает без твоего идеального тела», — поддел в ответ Йоро.
Анжелика накинула халатик.
«Лайонел еще не осознал в полной мере, что из жалкой куклы ему никогда не создать меня. Он поймет!»
Массажист попросил разрешения уйти, Талилу ему позволила. После чего бросила взгляд на часы.
— Ферран обещал сегодня зайти. Хочет повидать тебя. — Хозяйка дома со значением приподняла брови. — Он еще не оставил надежду, дорогая, вернуть тебя в Париж.
— Неужто?
Талилу взяла с маленького столика газету и протянула девушке.
— «Петербург вернул главную драгоценность Парижа в непотребном виде» — прочитала Анжелика заголовок над своим портретом.
— Это про меня? — задохнулась та от возмущения. — В непотребном?
Явилась служанка, но не успела она произнести: «Мадам Талилу, к вам...», как в комнату ворвался Ферран — в черных брюках, белой рубашке. Он пересек комнату и заключил Анжелику в объятия.
Хозяйка тактично покашляв, пробормотала: «Пойду, распоряжусь о напитках» и вышла из комнаты.