Сказавши так бабка Агафья протянула ивану чарку пустую.
– Как достанешь ее она сама водицей наполнится, чтобы силы тебе дать великие змея победить и другие дела добрые исполнить.
Взял чарку Иван, да за пояс положил. А Агафья еще молвила:
– Остальное все в том царстве найдешь.
И снова пропала, будто ее и не было вовсе. Осмотрелись мужики кругом, да никого не увидели. Снова стали они Ивана просить о заступничестве. Посидел Иван, пообмыслил поход дальний, надо идти матушку от змея выручать, пора было и богатырем становится. Меч свой, что десять лет ковал, на змеевой шее попробовать.
Только решил он это – задрожала земля вокруг. Мужики в лес хоронится кинулись. Встал Иван, глядит: облако пыльное к деревне приближается. Только, по земле оно стелится, а не по небу летит, значит земная нечисть пожаловала. То дюжина воинов в доспехах черных и шеломах рогатых на конях вороных скачет за данью от змея шестиглавого. На конях мешки висят уже чьей-то данью набитые, видать не в первую деревню слуги змеевы пожаловали.
Встал Иван во весь рост, меч свой рядом в землю воткнул, подбоченился и говорит:
– Вы зачем пожаловали гости-дорогие?
Подъехали воины страшенные рогатые совсем рядом и говорят:
– Подавай мужик лапотный дань змею шестиглавому, а не то деревню твою до тла спалим, а самого на березе повесим.
Рассмеялся Иван и говорит:
– А ты попробуй сначала вражина меча богатырского!
Схватил меч и ну им над головой махать – такой свист поднялся. И пошел на воинов змеевых. Те мечи свои похватали, на Ивана бросились всем скопом. Да куда там! Как начал рубить их меч богатырский – только руки-ноги в стороны полетели. Разошелся Иван, размахался, не остановится ему никак. Раззудись плечо! Скосил он всех воинов чернотелых, словно молодой овес, вместе с конями порубал. Устлали они телами своими весь двор кузни ивановой, да и сгнили тут же на дым черный изойдя. Видать душа у них была черная. Осмотрел Иван поле своей первой битвы с нечистью и озадачился. Догадался Громобой, что меч-то сам рубил, а он ему только путь указывал.
Понял тут Иван, что богатырским мечом еще овладеть надобно, самому богатырем сделаться, подстать оружию. И стал в дорогу собираться. Взял хлеба чуток, земли родимой горсть, да чарку волшебную, что старуха Агафья подарила. Подвязал меч и за спину его закинул. В руки взял посох, надел сапоги первые и в путь дорогу отправился куда глаза глядят и сердце вещует.
Долго шел он, коротко ли, две пары сапог уже истоптал, два посоха изломал, и пришел в лес дремучий. Глядит, а посреди поляны колодец стоит замшелый. Притомился Иван, лег рядом на траву под сосной высокой, положил под голову меч богатырский и задремал. Как раз ночь на землю опускаться начала. Снится ему, что к земле его родной со всех сторон воины сбираются черные, видом страшные. Лодьи крутобокие в путь готовятся. Небо синее черным от птиц становится с лапами когтистыми и клювами ужасными. Очнулся Иван под утро, решил, что близко уже царство змеево, вот и видятся ему всякие мерзости. Осмотрелся – все спокойно вокруг. Поел ягод диких, запил водой из чарки волшебной, силы в нем сразу так прибавилось, что троих еще понести бы смог. И снова в путь тронулся.
Прошло еще дней множество. Идет Иван сквозь лес дремучий вперед, не оглядывается. Уже третьи сапоги истоптал, третий посох изломал. Много рек да ручьев перешел вброд. Глядь, а перед ним горы стоят высокие, в самое небо упираются. Лес дремучий тут и закончился. Вышел Иван в чисто поле, что перед горами высокими расстилалося, глядит, а на поле озеро обширное плещется. А за ним пещера в горе чернеет глазом птичьим. Пригляделся, и правда – рассекает волны змей о двух головах. Головы те мерзкие, с рыбьими схожие, пасти у них клыкастые, глазы желтые. Тело змеево чешуей стальной переливается. Осмотрел берег ближайший Иван. Видит, стоит челн без весел. Взашел он в него, на пещеру примерился, да оттолкнулся силой сильною. Пошел челн волны озерные рассекать. А змей, как Ивана увидал, так на встречу ему и поплыл. Забурлила пеной белою вода вкруг тела его, пошли волны по брегам озерным.
– Смерть твоя пришла, человечина неразумная! – змей рычит.
А Иван знай стоит себе, выжидает. Меч богатырский на изготовку взял. Подплывает змей о двух головах к челну и головы свои из воды высоко высунул. Вздыбился он над челном, пасти разинул, клыки обострил, языки змеиные как жала ядовитые струятся. Кинулся змей на Ивана, а Громобой как рубанет мечом богатырским, и враз отсек обеи головы от тела чешуйчатого. Повалились те головы в озеро глубокое и на дно камнем опустилися, замутив все вокруг кровь черною, отчего озеро потемнело и черным до дна сделалось. Так завсегда бывает. Ибо повсюду, где озера с черной водой встречаются, водились раньше змеи многоглавые.
Только отсек Иван те головы змеиные, а сзади кричат:
– Руби еще, руби еще!
Глянул Иван, а тело змеево на воде еще плавает, кольцами свивается. Но не стал рубить, как бабка Агафья наказывала. Тут же тело то чешуйчатое на дно пошло за головами своими, а Иван к берегу скалистому пристал. Входит он в пещеру, огляделся. Увидал когти железные, что поблескивали тускло во тьме пещерной. Только подошел к ним, а они ему на руки сами и наделись. Подался Громобой из пещеры на свет белый, окинул взглядом леса бескрайние, что за полем раскинулись, повернулся к скале, меч богатырский за спину закинул, и полез вверх по стене отвесной. Думал тяжко будет, а когти железные сами в небо несут, куда вершины упираются.
Поднимается так Иван Громобой по скале отвесной первую неделю. Уж земля почти из глаз пропала. Едва озеро видать, словно блюдце малое оно с верху кажется. Дни идут, за ними ночи проходят, вдруг чует он заволокло небо тучами черными. Молнии ветвистые небо растрескали. Прилетает невесть откуда чудище летучее крылатое, с глазами желтыми, пастью страшенною, огнем во все стороны плюется и приговаривает:
– Эй Иван, песий сын, смерть твоя пришла!
А Иван ей в ответ:
– Не торопись похваляться вражина горяченная!
Подлетел змей уж совсем близко, сейчас уж съест Ивана. А тот изловчился, меч свой достал, да повис на одном когте железном. «Удержи, – говорит, – меня скала-матушка!» А там как рубанет мечом и нет больше змея летучего. Отрубил ему Иван голову. Вспыхнул змей словно факел, крылья свои перепончатые, будто ноги лягушкины сложил, и камнем на землю далекую рухнул. А Иван меч обратно за спину пристроил и полез дальше в гору.
Проходит так неделя вторая. Земля уж вовсе из виду скрылася. Прилетает второй змей страшнее первого. В два раза больше пасть у него, а глазищи словно луны в ночь безоблачную сверкают. Огнем пышыт, молнии от него во все стороны разлетаются. Пасть разинул, глаза выпучил. На Ивана Бросился. А Громобой не будь дурак. Меч свой выхватил на когте железном повис. «Удержи меня скала-матушка!» – крикнул, и отрубил тому змею голову. Скрылся змей факелом горящим в облаках и упал на землю далекую, аж скала содрогнулася.