Танкисты, сидевшие на бронированных башнях своих машин, задрав головы смотрели за происходящим в небе. Эшелон третий день шел в Москву, но ни его комендант, ни командир танковой части понятия не имели о том, что Россия уже захвачена американцами. А схватку истребителей принимали за аэрошоу, каких много стало в последнее время свободной торговли крупнокалиберным оружием.
В последнюю секунду, когда американские летчики, исходя ужасом, увидели в пяти метрах прямо перед собой неизвестный русский истребитель и его абсолютно пустую кабину, Антон резко взмыл вверх, опалив их огнем своих разогретых дюз. К летчикам вернулись все их возможности, но два F15 Eagle одновременно свалились в штопор, вспыхнув огненными столбами недалеко от железнодорожного узла.
Антон почувствовал себя победителем. Он уничтожил двоих захватчиков. Но его первое приключение в России на этом не закончилось. Неожиданно внимание Антона привлекли еще три эскадрильи американских истребителей, приближавшиеся с востока. Самолеты противника летели ровным строем, словно на параде. Гризов недовольно поморщился в душе, потому что разбираться с каждым в отдельности ему не хотелось – времени не было. Он торопился разыскать спрятавшегося где-то Бергмозера. Поэтому навстречу приближавшимся эскадрильям американцев вырвался рожденный в бескрайних пустынях смертоносный ураган. Он закручивал воздух от Земли и до самых далеких звезд в упругую спираль, нес в себе пылающий жар песков и необузданную мощь ветра, запах раскаленных камней и стоны умерших от жажды путников. И ничто уже не могло его становить. Ровный строй эскадрилий мгновенно сломался и разрушился. Истребители хваленого «Топ-Гана» рванулись в разные стороны, спасая свою жизнь, пытаясь избежать встречи с разбушевавшейся стихией, но было уже слишком поздно. Кто к нам с мечом придет… Их подхватил могучий воздушный поток и закрутил в бешеном танце смерти. Они кружились как волчки, с бешеной скоростью вращаясь вокруг своей оси. Бились друг о друга кабинами, хвостами, крыльями. Дробились на составные части, взрывались и рассыпались… Когда спустя пять минут небо над Курском неожиданно быстро очистилось от сора и песка, в нем не было видно уже ни одного самолета. Только птицы, с наслаждением встретившие начавшийся вслед за пронесшимся ураганом теплый дождь.
С трудом взяв себя в руки, усмирив бушевавшую в груди ярость к оккупантам, и локализовавшись легким туманом над Волоколамским шоссе, Антон приступил к главному – поискам Бергмозера. Где могла прятаться эта астральная сволочь? После того как их всосало в тоннель смерти, Антон вообще не был уверен, что дух черного полковника вышел в мир в его времени, хотя сам он снова сюда попал. И все же, сейчас с Антона спали оковы заклятия, и он стал чувствовать в сто раз сильнее и дальше. Он отчетливо ощущал невидимое присутствие Бергмозера в этой стране, несмотря на то, что в России, по всему было видно, хозяйничали американские солдаты, постепенно бравшие под контроль все важнейшие опорные пункты, города и узловые станции. Не исключено, что Антон своим присутствием помешал полковнику разобраться с захватчиками, но так уж сложилась судьба. Поэтому Гризов решил самостоятельно разделаться с американцами после уничтожения Бергмозера, тем более, что сил в нем вдруг обнаружилось бездонное количество. Хватит, чтобы изменить постоянные орбиты вращения планет Солнечной системы, если понадобится, не то что разобраться с парой-тройкой неприятельских армий.
Без неизбежных трудностей вторжение, конечно, не могло обойтись. Слишком уж большой была Россия. Это ее не раз спасало. Не один «Блиц Криг» разноплеменных агрессоров захлебывался на бесконечных российских просторах. Конечно, не просто потому, что они бесконечные, но и это сыграло свою роль. Русским армиям всегда было куда отступать, пока не разозлятся основательно. Ни один агрессор не смог добраться посуху до берегов Северного Ледовитого океана – слишком уж далеко. Вот каким-нибудь датчанам отступать, даже если очень захочешь, просто некуда. Поэтому приходится быстро сдаваться. А у русских всегда была возможность для маневра. Вот и сейчас, как ни старались американцы, но кроме наступательных частей ВВС, добрую четверть которых Антон уничтожил, кроме десантников ничего в запасе у них не оказалось, что бы подчинить себе полностью столь огромную территорию. Вот и передвигались пока по этой территории свободно российские танковые части, мотопехота и стройбат, которые, как выяснилось, абсолютно не подвержены действиям излучения «Фабрики грез». Патерсон, расположившись в захваченном недостроенном подземном бункере президента России под Москвой, подвергал столицу русских периодическим бомбардировкам. Одновременно с этим тактические истребители и стратегические бомбардировщики, быстро обжив пустовавшие по неизвестным причинам аэродромы российской авиации, рыскали по стране в поисках бродячих дивизий и уничтожая их по возможности. В скором времени Патерсон ожидал прибытия из СНШ новых пехотных дивизий для подкрепления и развития успеха, а пока не имел возможности сделать что-либо большее. Несколько удивляло Патерсона внезапное прекращение связи с Генри Хольцманом по всем каналам связи, но срок прибытия дивизий поддержки был оговорен заранее. Антон подозревал, что ждать подкрепления Патерсону придется очень долго. Скорее всего, оно никогда не прибудет, а Генри Хольцман никогда больше не выйдет на связь. Но полковник Патерсон этого не знал. Уяснив ситуацию, Антон оделил блуждающие российские дивизии частью своей космической энергии, сделав их невидимыми для врага, и полностью посвятил себя поискам заварившего всю эту кашу Бергмозера. Ведь там, где был он, была сейчас и Катя.
Воззвав к высшим духовным силам своей души, Антон вошел в контакт с высшими силами мира и распространился по Евразии, одновременно распылившись по всем православным храмам, католическим костелам, мусульманским мечетям, буддийским пагодам, и душам хороших людей. Он висел незримым облаком под куполами церквей и над вершинами Тибетских гор в ожидании помощи. И она пришла. Слившись с энергией мира, Антон внезапно для себя стал видеть цветные души всех форм жизни на планете Земля. Были они белые, красные, желтые – в зависимости от взгляда на мир. Но как же много было кругом серого цвета – равнодушия, конформизма. Вся западная Европа была серой – она всегда со всеми соглашалась. Америки Антон не увидел вообще. А Россия сейчас была удивительно пестрой – хотя преобладал серый цвет, не редки были вкраплениями красного, желтого, зеленого и синего. Сновали во все концы сгустки черного. И вдруг он увидел ЕГО. ОНО копошилось все в том же подземном недостроенном бункере президента, только значительно глубже. ОНО извивалось и клубилось. ОНО было ужасно черным и огромным – в тысячу раз огромнее мелких черных точек, чертивших захваченную территорию.
– Я нашел тебя. – прошептал Антон на тысячах языков планеты.
Миллионы частиц его энергии заструились обратно, сгущаясь в единое. Они рождали новые сочетания молекул, новые формы мельчайшей жизни, новых жизнетворных бактерий, все новое, новое, новое. И вот, собравшись в один, необычайно мощный энергетический сгусток, они родили воина.
Посланный с небес удар пришелся в цель. Но Бергмозер был еще силен. Неразрушимый невидимый защитный купол над логовом черного полковника дрогнул, но не рассыпался в прах – слишком много злобы было в нем сконцентрировано. Он затрещал, закачался, но остался стоять. Бергмозер сражался.