Эдуард вяло дернул плечом и пробормотал: дескать, в джунглях Южной Омерты можно нанюхаться токсинов, от которых и не такое примерещится. Потом невесело пошутил:
— Да что там Кураре, если на благополучной Теоле двойники пачками плодятся.
— С двойниками разберемся, — заверил его Мишель и снова поменял тему разговора: — Что ты мог бы рассказать о корпорации «Футурланд»?
— Очень большой холдинг. Штаб где-то на Валиноре. Наша «Сафари» тоже входит в «Футурланд».
— Кто владельцы?
— Понятия не имею. Вроде бы президент — отставной генерал, наверняка за ним прячутся настоящие хозяева.
Криво усмехнувшись, Мишель понизил голос:
— Все руководство — бывшие высокопоставленные военные. Тройка президентов — отставные фельдмаршалы. Обрати внимание — только высшие офицеры флота и армии, но никого из спецслужб.
— Ты к чему гнешь? — насторожился Эдуард.
— Понимаешь, мне поручили выяснить, чем занимается «футурланд» в нашей системе.
— Твое начальство заинтересовалось фирмой «Сафари»?
— Если бы только… «Футурланду» принадлежит большой пакет акций верфей, где наша сестренка работает. И горнорудная компания, которая обосновалась на севере Варзы. Плюс к тому концерн «Астрошахта» на Хеллфайре и такие же концерны еще в двух системах, а также «Валинор карго» и «Транссистемные астролинии». Под их контролем Птолемеевский университет на Валиноре.
— Все преподы — тоже отставные военные? — заинтересовался старший брат.
Ошарашено покосившись на него, Мишель отрицательно покачал головой. Ответил капитан после секундной заминки:
— Вроде бы преподают профессионалы. Но военные отвечают за воспитательную работу. Причем немало выпускников получают офицерские звания и зачисляются добровольцами на двух-трехлетнюю службу. А после дембеля их ждут отличные вакансии в науке, бизнесе, на государственной службе, на продвинутых производствах.
В комнату заглянула заспанная Сольвейг и прямо с порога принялась канючить: дескать, домой хочу. Потом, протерев глазенки, бросилась к отцу с воплем:
— Папа приехал! Ура!
Растаяв от умиления, Эдуард поцеловал ненаглядное чадо и продолжил разговор с братом:
— Хороший университет, настоящих патриотов воспитывает. Не удивлюсь, если они просеивают студентов на благонадежность… Короче, там куют настоящую элиту, вот твое начальство и перепугалось, что они переворот устроят.
— Насчет переворота, наверное, перебор, — неуверенно буркнул Мишель. — Но ваш «Футурланд» становится государством в государстве.
— Таких концернов немало, — отмахнулся старший брат. — Навскидку назову тебе «Дженерал старшип», «Юнайтед плэнет индастриз», «Стеллар фабрик интернасьональ», «Голос Вселенной», «Спейс металл инкорпорейтед», «Объединенные механические предприятия», «Юниверс транзит», «Галактические энергостанции», «Робоэлектроникус»…
— И еще десяток с хвостиком… — Мишель кивнул. — Но за последние два-три года «Футурланд» сильно потеснил старичков-монополистов и даже контролирует некоторые фракции в Конгрессе.
— Наверное, Патриотов Человечества и Партию Свободного Прогресса.
— Представь себе, нет. Но полсотни голосов у них уже набирается.
— Папа, поехали домой, — взмолилась дочка. Эдуард вопросительно посмотрел на брата.
— Лети, все равно это чудовище не даст спокойно поговорить. — Мишель подмигнул хихикнувшей племяннице. — В принципе мы все обсудили. Ты уж разузнай, о чем я спрашивал.
— Попробую, — вздохнул Эдуард.
От дома их отделяло около сотни километров неба, заполненного миллионами машин. После серии утомительных маневров «Кадриль» встроилась в скоростной поток, ведущий к сектору «Мраморного треугольника».
— Скоро уже, не хнычь, — успокоил он дочку, переключаясь на автопилот.
— Это хорошо… — Горько вздохнув, Сольвейг пожаловалась: — Кибермед отрубает меня от виртуала через каждые полчаса, а потом разрешает войти только через четыре часа.
— Так надо, это делается для твоего блага, — машинально произнес отец.
— Ну да! — Девочка обиженно насупилась. — Всегда так говорите. А сами не вылезаете из виртуалки, пока не надоест.
— Взрослых тоже отключают, просто сроки не такие жестокие. — Он погладил мягкие каштановые локоны дочери. — У детей нервная система слабенькая, вам нельзя долго.
— Ну да! А как только двенадцать исполнится — сразу можно будет час сидеть?
— Если психограмма позволит… Девочка всхлипнула:
— Вы специально такие слова придумали, чтобы детей мучить!
Пришла вдруг странная аналогия: точно так же он объяснял теолийцам, почему тем рано пользоваться ультрасовременными технологиями. Они не понимают наших объяснений, вот и обижаются. Цивилизации — совсем как дети.
«Кадриль» преодолела почти половину расстояния до «Мраморного треугольника», когда просигналил видеофон. Перед Эдуардом засветилось трехмерно-полупрозрачное лицо Гродзинского.
— Здорово, сержант.
— Привет, майор.
Корунд давно получил лейтенантское звание, да и старый десантник демобилизовался с погонами полковника, но они по-прежнему называли друг друга, как двенадцать лет назад на Кураре.
— Если свободен, загляни ко мне, — предложил отставной полковник. — Есть разговор.
— Вы дома?
— Нет, в штабе. Жду.
Приглашение главы фирмы попахивало новым заданием, но Эдуард обрадовался. Разговор с президентом оттягивал возвращение в квартиру, где должна была произойти болезненная разборка.
Включив сигнал поворота вправо-вверх, он начал маневр, выбираясь из плотного потока машин. Вскоре показалась изогнутая красная стрела — знак перехода в нужный ему воздушный коридор. Легким вращением штурвала Корунд вписался в новую трассу.
— Мы летим к дяде Виктору? — осведомилась Сольвейг.
— Имеешь возражения?
— Ну что ты, папа. — Девочка укоризненно покачала головой. — Он добрый.
Корунд хмыкнул. Отставной полковник баловал Сольвейг подарками, частенько шутил: мол, растет невеста для его внуков. Девчонке это нравилось — вся в мамашу.
— Мы недолго, я думаю, — сказал Эдуард. — Мама не говорила, когда вернется?
— Обещала забрать меня вечером.
— Ты не знаешь, на какой космодром она собиралась?
— Почему на космодром? — опешила Сольвейг. — На островах Тортуги космодромов нет…
Спохватившись, дочка прикусила язычок. Очевидно, не хотела рассказывать, что беззаботная мамаша при ней договаривалась с кем-то насчет поездки на шикарный курорт. Но если Гелла отправилась на Тортугу в компании любовника, то кто же тогда целовал Эдуарда на космодроме Теоле?