— В доме под названием Ред-хаус, по-моему.
Я слышала, как об этом упоминала Селеста. Должно быть, это дом их родителей. Я не знаю, есть ли там у Жан-Паскаля собственный дом. Он так много разъезжает, что ему вряд ли необходим дом в Фарнборо.
— Этот человек должен знать о том, что у него есть дочь. Мне нужно раздобыть его адрес и написать ему.
Не знаю, даст ли мне его Селеста; Я чувствую, что она не хочет сводить нас вместе. Но он знает о твоем существовании. Если он захочет встретиться с тобой, то наверняка встретится.
— Некоторых людей нужно подталкивать к действиям. Дай мне его адрес.
— У меня его нет.
— Я думаю, будет достаточно поставить на конверте: Фарнборо, Ред-хаус.
— Почему бы тебе не спросить Селесту?
— Она может предупредить отца, и он будет настороже.
— Ну, если ты считаешь, что это вызовет такую реакцию, не лучше ли вообще оставить его в покое?
— Но я не собираюсь оставлять его в покое. Я хочу, чтобы он знал обо мне. Я хочу посетить двор в Фарнборо.
— Зачем?
— Пожалуй, я не прочь повращаться в королевских кругах. Думаю, что в Фарнборо все знают Ред-хаус.
В конце концов, он некоторым образом связан с королевской семьей.
Ее глаза блестели от возбуждения, и это вновь вызвало у меня воспоминания о прошлом. Я поняла, что жизнь на австралийских золотых приисках ничуть не изменила Белинду. Она сказала:
— Ты совсем сонная, Люси. Я ухожу, так что ложись и засыпай.
Я поняла, что она хочет побыстрее уйти. Помнится, прежде, когда Белинда решалась на что-то конкретное; она с этим не тянула, а делала все немедленно.
Без сомнений, она отправилась писать письмо своему отцу.
* * *
Прошло несколько дней. Никаких новостей о Джоэле не поступало. Должна признать, что присутствие Белинды до некоторой степени ослабило напряжение в доме и общее настроение подавленности. Белинда просто отказывалась быть печальной, и это каким-то образом передавалось другим, Она восхищалась Лондоном, и меня не могло не захватить ее воодушевление. Лишь иногда, вспомнив о Ли, она становилась серьезной, но это была лишь мимолетная грусть, и Белинда быстро стряхивала ее с себя.
Она была безмерно счастлива тем, что вернулась.
Даже Селеста немножко повеселела и с улыбкой воспринимала восторженность Белинды. По-моему, она проявляла к Белинде некоторый интерес, поскольку та являлась ее племянницей. Селесте всегда не хватало любви, которой она не получала от своих весьма сдержанных родителей; что же касается ее брата, я думаю, он был слишком погружен в собственные дела, чтобы как-то позаботиться о сестре. Возможно, Селеста захотела бы излить свои чувства на Белинду. Я несколько сомневалась в том, что это принесет ей удовлетворение. Слишком хорошо я знала Белинду, чтобы не понимать: Селеста не дождется от нее ответной нежности.
Белинда заявила, что желает видеть Лондон. Она так часто думала о нем, ей так не хватало его. Она обожала его парки и его магазины — особенно последние, как вскоре выяснилось.
Как-то раз я отправилась вместе с ней. Мы разглядывали образцы модной одежды, но ничего не купили.
Потом мы зашли в кафе, и за чаем с пирожными неожиданно погрустневшая Белинда доверительно заговорила со мной.
— Наверное, мне не следовало приезжать сюда, — сказала она.
— Что с тобой? Мне казалось, что ты очень рада была вернуться.
— О да, это так. Именно об этом я долго мечтала.
Но… — Закусив губу, она покачала головой и продолжала:
— Нет, я не смогу объяснить тебе. Ты этого не поймешь. Ты слишком богата.
Я удивленно взглянула на нее.
— О чем ты говоришь? — спросила я.
— Ну, мне известно, что твой отец был богат и большая часть его состояния перешла к тебе. Только подумай, ты можешь купить себе все, что пожелаешь, в то время как я… я бедна, Люси, ужасно бедна.
Она задумчиво пила чай. Ее лицо стало несчастным, почти жалким. Я вспомнила, как меня всегда изумляла быстрая смена ее настроений.
— Видишь ли, — продолжала она, — у меня есть весьма скромный доход. Я чувствовала, что одной из причин сердечных приступов Тома стало постоянное напряжение. Он был ужасно обеспокоен состоянием рудника. Это ведь как азартная игра: может принести человеку состояние, а может разорить его. В первое время после того, как Том купил его, все шло очень хорошо, а потом рудник начал истощаться. Поверь, твой отец вовремя вышел из этого дела. Бедный Том так тревожился, что заболел и, в конце концов, умер.
Конечно, он все оставил моей матери… и она избавилась от рудника, который достался Генри Фарреллу.
Для мамы это был единственный выход. Вот одна из причин, по которым она так хотела отправить меня в Англию. Мама считала, что Селеста как-никак, а она ведь моя тетя — сумеет позаботиться обо мне, я вступлю в удачный брак и буду жить в роскоши до конца своей жизни.
— Возможно, все так и будет.
— Взгляни на меня! — сказала она. — Какое я произвожу впечатление?
— По-моему, ты очень привлекательная.
— Не смейся, Люси! Я выгляжу провинциалкой.
Как же мне попасть в светское общество Лондона?
— А кто сказал, что ты должна вращаться в лондонском свете?
— Я буду жить в этом доме. В конце концов, со временем все вернется к норме… и вы начнете принимать, не так ли?
— Не знаю. При жизни отца мы, конечно, участвовали в светской жизни.
— Ну вот, и снова начнете.
— Селеста — не слишком общительный человек.
— Я думаю, в сезон ты будешь выезжать.
— Послушай, Белинда! После всего случившегося мне такое и в голову не пришло бы.
— Да, наверное. Но со временем… Ах, я чувствую себя такой несчастной! Я не хочу оставаться здесь в качестве жалкой бедной родственницы. Я не смогу жить в этом доме с тобой и с Селестой.
— Что за вздор! Если тебе не хватает денег, я дам тебе. У меня их достаточно.
— Я знаю, что ты богата. Счастливая Люси! Какая ирония судьбы, правда? Тебя считали поначалу приблудным ребенком, а меня — дочерью хозяина. Вряд ли он оставил бы эти деньги мне… даже если бы продолжал верить в то, что я его дочь…
— Перестань говорить о деньгах. Послушай, я собираюсь дать тебе определенную сумму.
— Разве я могу принять ее?
— Давай назовем это ссудой, а потом ты вернешь ее мне, если сумеешь и захочешь.
— Как?
— Выход найдется, я уверена. Ведь ты всегда умела найти выход. И хватит, я не хочу больше говорить на эту тему.