— Мы обязательно приедем, правда, Роланд? — воскликнула она.
Он пристально посмотрел на меня:
— В этом вы можете быть уверены.
Итак, я выехала в Мэйнорли в сопровождении Селесты, которая сказала, что вернется уже во вторник. Ей просто хотелось удостовериться, что я хорошо устроилась.
Мистер и миссис Эмери, служившие у нас многие годы, поджидали нас в холле вместе с горничной, двумя служанками и поварихой миссис Грант.
Сначала все были несколько скованы. Они знали меня еще ребенком, чужим ребенком, которого их любимая мисс Ребекка решила приютить в этом доме.
Тогда, они, конечно, не могли знать, что я была дочерью Бенедикта Лэнсдона, и, кажется, до сих пор не сумели привыкнуть к этой мысли.
Миссис Эмери обожала Ребекку. Она была бы, конечно, рада, если бы дом унаследовала моя единоутробная сестра, тем не менее, наследницей стала я.
Будучи главными среди прислуги, мистер и миссис Эмери очень ценили свое положение в доме и побаивались, что оно может быть каким-то образом подорвано. Видимо, сейчас они пытались понять, почему я так неожиданно решила приехать сюда.
Мы расположились в своих комнатах. Моя комната находилась рядом с комнатой Ребекки. Ее окно выходило на дуб с деревянной скамьей под ним — то самое место, где, говорят, собирались привидения.
Некоторое время я стояла и смотрела в окно, вспоминая прошедшие годы. Я знала, что в этом доме воспоминания нахлынут на меня.
Проснувшись на следующее утро, я сразу вспомнила, что скоро приедут Фицджеральды. С каким удовольствием я буду показывать им этот дом!
После завтрака миссис Эмери спросила, не могу ли я уделить ей минутку.
— Мисс Ребекка всегда так делала, — сказала она, — На мне да на ней весь дом держался. Какая замечательная молодая женщина! Надеюсь, у них с мистером Картрайтом все в порядке.
— У них все прекрасно, миссис Эмери. Моя сестра очень хотела приехать сюда и погостить несколько дней, прежде чем вернуться в Корнуолл после свадьбы, но решила, что и так слишком надолго оставляла семью.
— Да уж конечно.
— Мистер Картрайт и дети не любят, когда она уезжает.
— Ясное дело, он этого не любит. А что касается малышей, Господь благослови их. Пока она здорова и счастлива…
— Так оно и есть, — миссис Эмери.
Она озабоченно взглянула на меня:
— Вы пережили ужасное время, мисс Люси.
Я кивнула.
— Мне нужно забыть все это, миссис Эмери.
— Я все думаю, мисс Люси, есть ли у вас какие-то планы…
— Планы?
— Я хочу сказать, насчет дома. Мы с Эмери думаем…
— А, я понимаю, что вы имеете в виду. Я хочу, чтобы вы оставались здесь, вы и мистер Эмери. Нет, никаких планов у меня нет. Я была слишком потрясена всем происшедшим. Потом я съездила во Францию, а после этого почти сразу отпраздновали свадьбу Белинды.
— Ладно, что было, то было, — сказала миссис Эмери. — Так значит, она — леди Денвер. Я хорошо ее помню, хоть лет прошло немало. Наверное, она изменилась.
— Она стала взрослой, но осталась прежней Белиндой.
— Понятно, — сказала миссис Эмери с глубокомысленным видом. — Так вы собираетесь здесь жить, мисс Люси?
— Пока я еще не уверена. Видимо, теперь это мой дом. Думаю, миссис Лэнсдон захочет, чтобы я была рядом с ней. Скорее всего я буду жить то здесь, то в Лондоне, а иногда ездить в Корнуолл, как в старое доброе время.
— Ясно. Надеюсь, все утрясется. Вы и раньше любили Мэйнорли, а теперь он ваш! Это замечательный дом. Эмери и я, ну, мы прочно прижились здесь, если вы меня понимаете.
— Понимаю, миссис Эмери. Даже и не думайте, что я собираюсь что-то менять. У меня такое чувство, что этот дом станет мне родным. Кстати, на уик-энд у нас будут гости.
Она оживилась:
— О, это хорошо. А сколько, если не секрет?
— Двое, брат и сестра. Я познакомилась с ними во Франции.
— Они французы, мисс Люси?
— Нет, англичане. Они отдыхали во Франции недалеко от того места, где я жила. Я познакомилась с ними, когда мы пересекали Ла-Манш. Потом оказалось, что они поселились поблизости. Теперь они часто навещают нас в Лондоне, и я хочу показать им этот дом.
— Брат и сестра. Я думаю, для дамы подойдет синяя комната, а насчет того, куда поместить джентльмена, поговорю с Эмери.
— Значит, в пятницу… наверное, к ленчу, верно?
— Скорее всего, да.
— Хорошо, когда дом оживает, — сказала миссис Эмери. — Просто выразить не могу, как я рада, что вы приехали. Мой Эмери тоже.
* * *
Селеста вернулась в Лондон. Я ждала прибытия Фицджеральдов с неожиданным для меня самой нетерпением.
Они приехали утром. Было так приятно увидеть их, и мое настроение сразу же поднялось. Я проводила их наверх, в подготовленные для них комнаты. Затем я показала дом, который привел их в восторг.
Филлида желала узнать историю про сад, населенный привидениями, и внимательно слушала мой рассказ о молодой жене, умершей при рождении дочери и вернувшейся с того света, чтобы утешить ее; о том, как дочь выросла и стала странной женщиной, которая часто сидела на заколдованной скамье под дубом, разговаривая с покойной матерью.
По мнению Филлиды, это была восхитительная история.
— И вы в нее верите? — спросила она.
— Не знаю, — ответила я, — а вы?
— Да, пожалуй, — сказала она. — Я думаю, люди могут возвращаться с того света… в особых ситуациях.
Например, если они неожиданно покинули этот мир, вроде той женщины, оставившей ребенка. Это объясняется любовью, верно? А некоторые могут возвращаться из ненависти.
— Филлида — укоризненно сказал Роланд.
— Предположим, кто-то был убит, так разве он не будет чувствовать необходимость вернуться и преследовать того, кто послал его в могилу?
— Или ее, — заметил Роланд.
— Ну да, конечно. Ты надо мной насмехаешься. Вы знаете, Люси, он все время смеется надо мной. Вероятно, у меня слишком богатое воображение. По крайней мере, так считает мой любимый брат. Однако я не уверена, что все это — только фантазии. Вы-то понимаете, что я имею в виду, Люси? Мне кажется, вы тоже достаточно восприимчивы.
— Надеюсь, что так.
— Что за мрачный разговор, — сказал Роланд, — да еще в таком прекрасном доме.
— Именно в этом прекрасном доме все и началось, — подхватила его сестра. — Эти люди под деревом, и все прочее.
Роланд взглянул на нее с нежным упреком и сказал:
— Я вижу, у вас здесь неплохие конюшни, Люси.