После ухода мисс Грант мы заняли наши позиции у перил, и Аннабелинда присоединилась к нам. Она не объяснила, почему передумала. Она просто сидела на корточках рядом с нами, отпуская критические замечания по поводу внешнего вида присутствующих дам, сосредоточив, однако, почти все свое внимание на мужчинах.
Когда гости пошли ужинать, мы приготовились к самой захватывающей части вечера. Мы молча спустились на цыпочках вниз по лестнице, ускорив шаг под люстрой, прошли к концу лестничной площадки и поднялись на четыре ступеньки вверх к «укромному местечку». Как я и ожидала, почти сразу же появился Роберт с подносом, на котором стояли четыре стеклянных чашки со сбитыми с вином и сахаром сливками. Он уже догадался, что здесь будет и Аннабелинда.
Ей было немного неловко, что ее застали в компании малышей. Только «падение» ее брата Роберта с еще большей высоты несколько примиряло ее с этим, хотя, казалось, сам он своего «падения» не заметил.
Мы уселись за стол, чтобы насладиться сбитыми сливками.
Чарльз сказал:
— А я знал, что будут взбитые сливки. Я слышал, как о них говорила кухарка. Правда, она ворчала, что такой десерт не в духе времени.
Никто не обратил на его слова внимания. Бедный Чарльз! Но когда ты младше всех, то привыкаешь к этому, к тому же у Чарльза был очень веселый нрав. Он с наслаждением принялся смаковать взбитые сливки.
— Я принес тебе порцию с добавкой, — сообщил ему Роберт. — Подумал, что она может тебе понадобиться.
— Спасибо, — ответил Чарльз, выражая свою благодарность лучезарной улыбкой.
— О чем говорят там внизу? — спросила Аннабелинда.
— Главным образом о политике, — ответил Роберт.
— Неужели продолжают обсуждать недавние выборы? — спросила я.
— Да, хотя главная причина возникших затруднений — палата лордов.
— Как обычно, они выступают против любых действий правительства, сказала я.
— Возможно, новый король предпримет что-нибудь в этом направлении, предположила Аннабелинда.
— Теперь у нас конституционная монархия, — напомнила я ей, — и палата лордов не играет такой важной роли, как палата общин, хотя и необходимо, чтобы принимаемые законы одобрялись ими.
Мой отец говорит, что, возведи мистер Асквит больше людей в звание пэра, он получил бы перевес в свою пользу.
Аннабелинда зевнула, а я продолжала:
— С твоей стороны, Роберт, просто замечательно принести нам все это.
— Ты же знаешь, я всегда так поступаю на приемах.
— Знаю… и мне это нравится.
Роберт улыбнулся.
— Дело в том, — сказал он, — что на самом деле я больше люблю находиться здесь, чем на приеме.
— Герберт Генри Асквит (1852–1928) один из лидеров либеральной партии, премьер-министр в 1908–1916 гг. (Прим. ред.) — Мне бы хотелось еще немножко добавки, — признался Чарльз.
— Что? Да ты обжора! После такой огромной порции… — сказала я.
— Возьми мою, — предложил Роберт, что Чарльз и сделал со словами «Раз ты уверен, что не хочешь, обидно, если сливки пропадут».
В этот момент мне послышались шаги за дверью.
Я прислушалась.
— В чем дело? — спросил Роберт.
— На лестнице кто-то есть. Я слышала, как скрипнула половица. Она всегда скрипит как раз около «укромного местечка».
Я подошла к двери и открыла ее. За ней находился молодой человек. Казалось, мое появление напугало его. За те несколько секунд, что мы стояли, уставившись друг на друга, я успела заметить, что у него очень светлые волосы и светло-голубые глаза. На нем был вечерний костюм, и я поняла, что это один из приглашенных.
— Вы заблудились? — спросила я.
— Да… да… я заблудился. — Он говорил с едва заметным акцентом.
Роберт и остальные уже подошли к дверям нашего «укромного местечка». Молодой человек смотрел на нас.
— О, — сказал он, — мне очень жаль. Я не понимаю, как попал сюда. Я запачкал во время еды свой пиджак и решил, что должен почистить его, пока никто не заметил. Я нашел дорогу в одно… небольшое помещение… и замыл одежду. Вышел оттуда… и теперь не знаю, где нахожусь. Заблудился.
— Вы пытались вернуться в столовую. Этот так удобно расположенный поблизости от парламента дом полон странных укромных уголков и закоулков. Я знаю, где вы повернули не туда. Но теперь вы почти вернулись на правильный этаж. Я покажу вам дорогу.
— Вы очень добры.
Аннабелинда внимательно изучала молодого человека.
— Заходите и присядьте на минуту, — сказала она. — Вам ведь не приходилось бывать в этом доме раньше, правда?
— Нет. Это мой первый визит. Я приехал в Англию всего две недели назад.
— Откуда? — спросила Аннабелинда.
— Из Швейцарии.
— Как интересно… все эти горы и озера.
Незнакомец улыбнулся ей, чуть успокоившись.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Карл Циммерман.
— А меня зовут Аннабелинда Дэнвер, — вмешалась Аннабелинда. — Это мой брат Роберт. А Люсинда и Чарльз Гринхэмы живут здесь.
— Теперь, — сказал с улыбкой Карл Циммерман, — мы все познакомились.
— Нас не пригласили на прием. Они считают нас всех слишком маленькими… кроме Роберта, конечно. Но он принес нам взбитые сливки.
Улыбка молодого человека стала еще шире.
— Понимаю. И я счастлив, что встретил вас.
— Вы известный дипломат? — спросила Аннабелинда.
— Нет. Это мое первое назначение.
— И вы заблудились на лестнице! — с усмешкой сказала Аннабелинда.
— Заблудиться может каждый, — промолвила я.
— Со мной это происходит постоянно, — добавил Роберт.
— Вы надолго в Лондон? — спросила Аннабелинда.
Карл Циммерман пожал плечами.
— Не знаю точно.
— Надо быть довольно важным лицом, чтобы вас пригласили сюда, продолжала Аннабелинда.
Молодой человек опять пожал плечами.
— Я здесь вместе со своим коллегой. Этим приглашением я обязан ему.
— Вас могут хватиться? — спросила я.
— О, сейчас гости будут выходить из столовой, — сказал Роберт. Идемте со мной. Я провожу вас обратно.
— Спасибо. Это очень мило с вашей стороны.
Аннабелинда была недовольна. Она бросила на брата сердитый взгляд, но молодой человек уже следовал за Робертом к двери.
— Спасибо за взбитые сливки, — сказала я, и Роберт ответил мне улыбкой.
— Спасибо за гостеприимство, — сказал молодой человек. — Благодарю вас всех.