Разочарованные, все разошлись, но не было никого, кто бы не радовался возвращению Тристана.
Нянюшка внимательно осмотрела малыша. Кажется, он никак не пострадал. Тристан, похоже, вышел из тяжелого испытания невредимым, но трудно было вытянуть из него хоть какие-то детали случившегося.
Встал ли он сам с постели? Как вышел из комнаты? Он лишь растерянно смотрел и кивал головой. Почему он сделал так?
— Посмотреть динозавров, — сказал он.
— В книжке с картинками?
— Нет, настоящих.
— Где?
— В саду.
— Кто тебе сказал об этом?
— Тетя.
— Какая тетя?
— Она…
— Кто? — спросила я.
Он бросил отсутствующий взгляд.
— Ты эту тетю видел раньше? Сын озадаченно посмотрел на меня.
— Ну, и видел ты динозавров? Он отрицательно покачал головой.
— И кого же ты видел?
— Ее.
— Она добрая?
Он кивнул. Мы поняли, что от него мы ничего не узнаем. Та женщина проскользнула в дом, когда няня спала, увела мальчика посмотреть динозавров и затем исчезла вместе с ним.
По крайней мере, они хоть не изувечили его, и, главное, он был опять со мной.
Тем вечером я и Виолетта долго говорили с Гордоном. Не думаю, чтобы он нам все рассказал, но он понимал, что не может держать нас в полном неведении. Виолетта угадала, что капитан Брент под видом помощи выздоравливающим выполнял очень секретные задания. После световых вспышек к нашему берегу было привлечено внимание специальных служб, которые подозревали, что здесь ведется какая-то подрывная работа, что кто-то передает донесения врагу. Агенты совершили ошибку, посылая слишком яркие сигналы. Шум, который поднялся по этому поводу, очевидно, стал для них предупреждением, и они, наверное, были рады, что подозрения пали на Гретхен.
— Такие вещи неизбежны в наше время, — сказал Гордон. — Шпионов внедряли еще до войны. Некоторые из них жили как обыкновенные люди, а сейчас начали действовать. Их много. И еще есть профессионалы… настоящие шпионы, которые нашли способ проникнуть в нашу страну.
— А что это за шкатулка? — спросила я. Гордон ответил не сразу:
— В ней находились документы на некое изобретение об обнаружении самолетов на расстоянии. Очень ценная вещь. Капитан Брент как раз занимался испытаниями его и потому жил на Риверсайде. Немцы хотели заполучить эту штуковину и потому совершили взлом в коттедже. Вот тут-то Чарли и помог. Подробнее я расскажу обо всем позже.
— Полагаю, что ящик в то время был в коттедже?
— Да. И если бы не Чарли, они могли бы найти его.
— Что случилось после того, как я увезла Тристана?
— Наши люди окружили дом. Нам удалось обмануть их. Ящик, который я вам дал, — точная копия настоящего, но, конечно, без подлинных документов. Они поверили, что вы точно выполнили все их инструкции, и отдали Тристана. Было бы глупо не вернуть его вам, они ведь хотели использовать вас еще не раз. Мы были там сразу после того, как вы уехали.
— Я слышала выстрелы.
— Вынужденная необходимость. Ранили одного из них в ногу.
— А сколько их было?
— Шестеро. Взяли всех. И опять благодаря Чарли. Мальчики на своих велосипедах бывают везде. И как-то они увидели моторную лодку, готовую к отплытию, они рассказали мне о ней. Чарли любит всякие приключения, а после тех сигналов он вообще держал ушки на макушке. Кое-что из того, что он рассказывал, имело определенную ценность. Мы взяли лодку под наблюдение, и когда эти шестеро с поддельным ящиком попытались сесть в нее, тут их и взяли.
— Просто не верится, что такое может быть! — воскликнула Виолетта.
— Война есть война.
В наших местах все знают, что происходит у соседа, и потому надо было как-то объяснить возвращение Тристана Мы решили сказать, что выплатили выкуп, и все приняли это как само собой разумеющееся. Наблюдая за Тристаном, мы заметили, что хотя с ним обращались там довольно хорошо, он не любил бывать в помещении один — без меня, Виолетты и няни — и всегда долго смотрел нам вслед, если мы уходили, и часто держался за юбку.
Ночью дверь между детской и комнатой няни всегда открывали, но я все же решила поставить мою кровать в детскую и спать там.
Он неописуемо обрадовался моему решению. Никто, даже ребенок, который еще мало смыслит, что происходит вокруг, не может без последствий пройти сквозь такое испытание.
Я тоже очень радовалась, что сплю рядом с ним. Иногда ночью он заползал ко мне в постель, и я обнимала его. Это еще более сблизило нас.
Никогда больше я не оставлю его. До тех пор, пока он будет нуждаться во мне, я буду с ним рядом.
Мы решили не расспрашивать Тристана о том, что с ним произошло, но постепенно кое-что прояснялось.
Он находился в доме с некой женщиной (Тристан называл ее «она»), которая говорила, что если он будет хорошим мальчиком и не будет плакать, то вернется к мамочке, тете Виолетте и нянюшке Крэбтри. Он также должен был есть то, что дают.
— И вкусно кормили?
Он сморщил носик.
— Не как нянюшка? — подсказала я.
— Не как нянюшка.
«Она» — это та, которая пришла в детскую и повела его в сад смотреть динозавров.
— Она вошла в твою комнату?
Тристан кивнул.
— Одна?
Он озадаченно взглянул на меня.
— С ней никого не было?
— За дверью был.
— Кто-то из прислуги?
Он не знал. Все было очень таинственно.
— Это не должно повториться, — сказала я Виолетте.
— Не повторится.
— Но они могут попытаться еще раз.
— Им нужна была эта шкатулка, и они хотели воспользоваться твоей дружбой с капитаном Брентом.
— Пожалуйста, не напоминай мне.
— Прости. А с Тристаном все будет в порядке.
Няню потрясло случившиеся события больше, чем мы вначале думали. Она не переставала проклинать себя, что спала, когда увели Тристана.
— Прямо из-под носа, — бормотала она, качая головой и растерянно глядя по сторонам. — Ведь просто прилегла на минутку после обеда. Я всегда так делала.
Больше уже она не «ложилась на минутку». Ну а теперь вместо отдыха она пила чай, потому что, как она говорила, это ей очень помогает. Виолетта считала, что теперь послеобеденные часы, когда няня не спала, а пила чай, вспоминая тот страшный день, были для нее самыми тяжелыми.
Каждому из нас нравилось побыть с ней в этот час дня.