Вильерс побледнел и стал еще больше похож на статую святого Стефана. Он понимал, что Сомерсет имеет в виду, поскольку при дворе не было человека, который не знал бы о наказании за рукоприкладство в присутствии короля. Все обратили внимание, как он левой рукой закрыл правую, словно хотел ее защитить.
– Подойди сюда, юноша, – сказал Яков. Вильерс предстал перед королем.
– Ты переусердствовал, мальчик, – продолжал Яков.
Молодой человек ясным взглядом смотрел прямо на него. Глаза у него были такие же прекрасные, как у Роберта в его возрасте. Взгляд Якова переместился на его правую руку. Она была красивой формы, с длинными и тонкими пальцами.
«Искалечить это прекрасное тело? – подумал Яков. – Никогда!»
– Прекрасный камзол испорчен, – заговорил король, скривив губы.
– Да, ваше величество, – пробормотал молодой человек.
– Но камзолы можно заменить, руки же не заменишь.
Король увидел ужас в глазах юноши и самодовольную улыбку на лице Роберта. И с этого момента Яков начал чувствовать к Роберту неприязнь.
– Ну, – продолжал он, – ты молод и новичок при дворе. Держи себя в руках, мальчик, и не позволяй себе снова подобных поступков в моем присутствии.
Когда молодой человек преклонил колена перед королем и поднял свое прекрасное лицо, Яков был глубоко тронут.
– Вернись на свое место, мальчик, – сказал он. – И запомни мои слова.
Придворные лукаво переглядывались и шепотом отпускали комментарии.
Одни падают с коня, а другие, что посмелее, дают пощечину джентльмену в присутствии его величества.
Какая разница? Для красивого молодого человека все способы хороши, чтобы обратить на себя внимание короля.
Джордж Вильерс стал настоящим придворным.
* * *
Группа приверженцев Пемброка ликовала, особенно когда через несколько дней после случая с испорченным костюмом в королевской опочивальне освободился пост.
– Лучшей возможности и быть не может! – воскликнул Пемброк. – Настало время ввести Вильерса в интимный круг короля. Один из нас просто обязан сообщить его величеству, что мистер Джордж Вильерс прекрасно сможет заполнить вакансию.
Когда Якову было сделано это предложение, он обрадовался. Король не забыл юного Вильерса и с радостью исполнил бы просьбу, но, зная о чувствах Роберта, заколебался и сказал, что подумает и даст ответ через несколько дней.
Это было ударом, поскольку те, кто поддерживал Вильерса, полагали, что Яков сразу же даст свое согласие.
У Роберта все еще оставались друзья, которые знали, что, если его заменят на Вильерса, их карьеры сразу же пострадают. Поэтому Роберт вскоре узнал, что Пемброк и его сторонники пытаются раздобыть для Вильерса пост в королевской опочивальне.
Он сообщил об этом Франсис, и ее глаза потемнели от гнева. Она со всей страстью устремилась в конфликт с Вильерсом, находя стимул в том, что у нее есть ради чего бороться; к тому же это отвлекало ее ум от шайки мелких шантажистов, которым она регулярно платила.
– Вильерс не должен получить этот пост! – воскликнула Франсис. – В противном случае он скоро займет твое место.
– Он не сможет. Вильерс слишком молод и неопытен.
– Ты тоже был таким.
– Мне понадобились годы, чтобы достичь теперешнего положения.
– Вильерс выглядит не таким уж глупым.
– Следует понимать, – с горечью сделал вывод Роберт, – что глуп я!
– У тебя есть друзья, которые тебе помогают.
– У него тоже.
– Это я и хочу сказать. Его поддерживают влиятельные люди. За тобой стоял мой двоюродный дедушка, но он теперь умер.
– Как бы мне хотелось, чтобы со мной был Овербери!
Франсис сжала кулаки и завизжала:
– Овербери тебе только вредил! Он вредил нам! Глупо было доверять этому человеку, Роберт. Ради бога, будь благоразумным!
Она выбежала из комнаты, и Роберт нахмурился, глядя ей вслед.
Что происходит с его жизнью? Что происходит с ним самим?
Франсис вовсе не такая милая и любящая женщина, какой он ее себе представлял. Она постоянно подстрекает его. Неужели он в самом деле глуп? Роберт подумал о тех, которые брали взятки, что он всегда презирал. Неужели он был простаком? Он всегда соглашался с королем – до сегодняшнего дня – и никогда не навязывал Якову своего мнения.
Неужели и Яков считает его глупцом? Неужели король думает, что сможет ввести этого хитрого мальчишку в свою опочивальню, потому что он, Роберт, слишком мягок, чтобы воспротивиться этому?
Роберт отправился к Якову, который удалился на ночь, и дерзко вошел в его личные апартаменты.
– О, Робби! – удивленно воскликнул Яков. – Что привело тебя сюда в такое время?
– Следует понимать, ваше величество, что мы с вами больше не являемся добрыми друзьями?
– Что с тобой, мой милый? Где тот ласковый мальчик, которого я знал когда-то?
– Вероятно, мистер Джордж Вильерс занял его место.
– А, вот ты о чем! Нет, Робби, никто не займет твоего места. Разве ты не знаешь?
– Что-то не похоже.
Яков похлопал по постели.
– Сядь, Робби, и выслушай своего старого папочку. Ты совсем не такой, каким был раньше, мальчик. Что вызвало в тебе такие перемены?
– Это я-то изменился? – воскликнул Роберт. – Это вы переменились ко мне с тех пор, как вам подсунули этого мальчишку!
Яков покачал головой.
– Ты меня печалишь, Робби. Жестоко печалишь. Ты пришел ко мне в отвратительном настроении и в неурочный час. Ты нарушил мой покой, и, кажется, намеренно, чтобы сделать мне больно. Почему ты стал в последнее время таким хмурым, Роберт? Я страдаю из-за привязанности к тебе. Я молился за тебя, потому что, мой мальчик, если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, то пожалеешь об этом. Никогда еще не молился ни за одного живого человека, кроме тебя. Сейчас я буду говорить с тобой очень серьезно. Ты не должен забывать, что обязан мне своим состоянием и положением при дворе. Только потому, что я так сильно к тебе привязан, я терпеливо сношу твою раздражительность. Но не испытывай мое терпение. Люби меня, как прежде, Робби, и ты сможешь опираться на мою привязанность, как на скалу. Я никогда не устану проявлять мои чувства к тебе. Я смирился с твоей дерзостью, и я прощаю ее, хотя сделать это не так уж легко. Твоя судьба в твоих руках. Я – самый лучший и добрейший из повелителей, какие только у тебя могут быть. Но если ты будешь неблагодарен, если забудешь, что хотя я и люблю тебя, но все-таки являюсь твоим королем, тогда тебе останется винить в последствиях только самого себя.
Роберт угрюмо выслушал эту речь. Он не меньше Якова желал восстановить прежние отношения. Ему хотелось быть более красноречивым и объяснить своему доброму другу, как все переменилось с тех пор, как он предал Эссекса из-за своей любви к Франсис. Яков понял бы это скорее, чем понял он сам.