Открыв дверь, я очутился в крохотной приемной, похожей скорее на конуру. Костюмерную отделяла от приемной пыльная бархатная портьера цвета спелой сливы.
Почти у самого входа была маленькая стойка со звонком посредине. Я нажал на него пару раз и закурил сигарету, настраиваясь на долгое ожидание.
Однако бархатную портьеру раздвинули секунд через десять, и в приемную проскользнуло миниатюрное создание — человечек лет пятидесяти с гладким, без морщин, бесстрастным лицом и с красивыми кудрявыми седыми волосами, тщательно причесанными в стиле эпохи мадам Помпадур. На нем был черный костюм из переливающегося шелка с бархатным воротником ярко-розового цвета и серый широкий галстук с жемчужной булавкой. С каждым его шажком запах пряного одеколона становился все ощутимее.
— О да! — Он хитровато глянул на меня из-под длинных накладных ресниц. — Что-то сногсшибательное с мечом? Не традиционный домашний пират, но скорее… — Изящная ручка грациозно взметнулась в воздух. — Буканьер ! Определенно буканьер с длинным пером на шляпе!
— Что? — пробормотал я.
— Ну-у, — протянул он, бросив на меня укоризненный взгляд, — в конце-то концов, это фирма проката маскарадных костюмов, не так ли?
— В данный момент меня очень интересует костюм Санта-Клауса.
— О Господи!
Он прижал ко лбу тыльную сторону ладони, изображая полнейшее разочарование.
— Я понимаю, сейчас подходящее время года, но ведь это не оригинально! И ужасно неудобная борода! Выпьете два мартини, дорогой мой, и с бороды будет долго капать вам на носки.
Я понял, что инициатива ускользает из моих рук, словно на коньках-роликах, и ситуация скоро станет вконец неуправляемой. Вынув бляху, я сунул ее ему под нос. Он взглянул на нее без особого интереса и упрямо покачал головой:
— Ну нет, мне думается, это никуда не годится. Вы сами знаете, что лейтенанты полиции не носят форму, поэтому едва ли вам подойдет отправиться на вечеринку в костюме обычного офицера, ведь верно? Я хочу сказать, это не только полнейшая безвкусица, но и противозаконно!
— Я не шучу! — выкрикнул я, едва не задохнувшись от возмущения. — Я настоящий лейтенант из настоящего офиса шерифа!
— О Господи!
Он с минуту моргал наклеенными ресницами, потом прикусил нижнюю пухлую губу.
— Я глупый старый болтун, не так ли? Я решил, что вы желаете взять напрокат костюм для…
— Не важно! — вне себя от раздражения оборвал я. — Мне нужно выяснить, сколько костюмов Санта-Клауса вы выдали за последнее время.
Он метнулся к противоположному краю стойки, вытащил потрепанный регистрационный журнал и начал торопливо его перелистывать:
— Давайте проверим. Ага, первый был взят неделю назад миссис Торндайк. Она — президент благотворительного…
— Меня не интересуют благотворительные и прочие подобные общества! — рявкнул я. — Валяйте дальше!
Он перевернул страницу и повел большим пальцем вниз по столбику.
— Пятнадцатого числа еще один, некий мистер Тернболл. — Моргнув, он застыл в ожидании.
— Это все?
— Ох, мистер Тернболл возвратил костюм на следующий день, как я вижу. Вот еще один. Два дня назад, мисс Мейлон. Ее я помню. — Он слегка вздрогнул. — Совершенно безмозглая блондинка! Она требовала от меня непристойный пиратский костюм!
— Кто-нибудь еще?
— Вчера три, все — благотворительность. — Он вздохнул негодующе. — Знаете, поскольку они не претендуют на прибыль, то требуют скидки. Клянусь честью, некоторые люди совершенно невыносимы! Вы согласны со мной, лейтенант?
— Вполне, — ответил я, изо всех сил стараясь избежать его взгляда. — Ну что ж, благодарю вас, что вы уделили мне столько времени, Лоис!
— Пожалуйста, лейтенант! — Он внезапно захихикал, и мои нервы болезненно отреагировали на странный звук. — Я бы желал, чтобы вы называли меня Лу!
Видите ли, не выношу формальных отношений между людьми.
— Охотно верю. В следующий раз, когда буду в настроении, то обращусь к вам за костюмом пирата, но без пера на шляпе. Договорились? Понимаете, на вечеринке могут возникнуть недоразумения, если я буду щекотать пером хозяйку всякий раз, когда стану к ней наклоняться.
— Ох, лейтенант, лейтенант! Какой вы шутник! — Он погрозил мне пальцем. — Вижу, вы из тех людей, которые ни о чем не забывают, не так ли?
Если на этот вопрос и существовал ответ, то в тот момент он не приходил мне в голову, поэтому, ограничившись загадочной улыбкой, я поспешил убраться восвояси.
На улице я почувствовал, что с воздухом творится нечто неладное, и мне пришлось сделать пару глубоких вдохов, прежде чем я понял, что в нем начисто отсутствует запах одеколона. Мои часы подсказывали мне, что уже половина третьего, и мой желудок жаждал выяснить, куда, черт побери, запропастился ленч.
Остановившись у ближайшей закусочной, я заказал сандвич с отбивной. Ее вполне можно было принять за бычью кожу, причем недоваренную, если бы по вкусу она чем-то не напоминала конину… Однако, дабы ни у меня, ни у других бедолаг не возникало нежелательных сомнений, к ценнику в буфете была пришпилена малюсенькая пластиковая корова, чтобы устранить возможные недоразумения.
Приблизительно через час я остановил машину на подъездной дорожке у дома Айрис Мейлон и поднялся на парадное крыльцо. Она сама открыла дверь через пару секунд после того, как я позвонил, и стояла передо мной с бесстрастно-выжидающим лицом. Одета она была в белую шелковую блузку и шорты из черной кожи. Ноги у нее были все такие же стройные, как и накануне, если не более.
— Значит, снова вы, трусишка лейтенант? — холодно обронила она. — Видите, мне удалось пережить ночь и без вашей поддержки.
— Как вы это достигли? — спросил я небрежно. — Облачились в костюм Санта-Клауса, чтобы не замерзнуть?
— Что? — В небесно-голубых глазах отразилось беспокойство.
— Почему бы вам не пригласить меня для приятной беседы в дом? Мне хотелось бы выяснить кое-какие подробности на тему народных сказок. Например, где находились у вас бакенбарды: поверх одеяла или под одеялом? Не вызвало ли у вас зуда красное одеяние Санта-Клауса, не раздражало ли вашу нежную кожу?
Она машинально отступила назад, и я прошел мимо нее в холл и далее в гостиную. Следы недавней вечеринки были полностью уничтожены, и гостиная обрела тот аккуратный нежилой вид, ради которого иные хозяйки в предместье тратят столько времени и сил.
Я удобно устроился на диване. Она присела на подлокотник кресла напротив и с сомнением взглянула на меня.
— О чем, черт побери, вы толкуете? — спросила она капризно-требовательным тоном. — Что, в ваш слабый мозг проникла влага и усилила процесс угасания умственных способностей?