Я не знала что Лидия уехала так рано: она собиралась остаться еще на год. По-видимому, возникли новые обстоятельства. Возможно, я узнаю это от нее.
— Вот видишь, — сказала тетя Пэтти. — Каждая из вас ждала, чтобы другая написала. Кто-то должен был сделать первый шаг. Такова жизнь. Вероятно, от других ты тоже получишь известия. Лидия ведь недалеко, не так ли?
— Она в Эссексе… или в Лондоне, конечно.
— Совсем рядом с нами. Может быть, она заскочит навестить тебя. Это было бы славно! Мне казалось, что она тебе особенно нравится.
— Ну, у нас было больше общего. Наверное, потому что она англичанка.
— По-видимому, так и есть. Возможно, ты еще от нее получишь весточку.
Неделю спустя пришло письмо от Моник.
Она тоже покидала школу в конце семестра, одновременно с Фридой.
«Я рада, что по крайней мере она остается со мной и я не буду одна. Надо же, ты теперь преподаешь. Очень жаль, что так вышло с Грантли. Рассказы о нем звучали великолепно. Я думаю, что выйду замуж за Анри вскоре после того, как оставлю Шаффенбрюккен. В конце концов я к тому времени буду уже довольно старой. Было замечательно получить твое письмо. Пожалуйста, пиши еще ».
— Ну вот, — сказала тетя Пэтти. — Что я говорила?
Как ни странно, от Лидии ответа не было, однако я об этом не думала, пока не вернулась в школу. Я написала тете Пэтти, попросив переслать мне письмо, если Лидия ответит. Почему она, которая была ближе всех и с которой я больше всех дружила, оказалась единственной, кто не отозвался?
Было неудивительно, что я забыла о Лидии в оставшееся от каникул время, ибо случилось происшествие, вытеснившее все мысли о подругах из моей головы.
Однажды после полудня я читала в своей комнате, когда, трепеща от возбуждения, вошла Вайолит.
— Там джентльмен. Он пришел повидаться с тобой. Он с Пэтти в саду.
— Джентльмен? Кто?
— Сэр Чей-то сын, — сказала Вайолит. — Я не совсем уловила имя.
— Сэр Джейсон Веррингер?
— Да, звучит похоже. Твоя тетя Пэтти сказала мне: «Вайолит, это сэр Чей-то сын. Он прибыл навестить Корделию. Пожалуйста, сходи в ее комнату и скажи ей, что он здесь».
— Говоришь, он в саду?
Я взглянула на свое отражение в зеркале. Краска прилила к щекам.
— Что вообще он тут делает? — я с подозрением смотрела на Вайолит. Глупый вопрос. Откуда ей знать? Я сказала: — Иду.
При моем появлении тетя Пэтти в огромной солнечной шляпе, которую она носила в саду и которая делала ее похожей на большой гриб, вскочила со стула, на котором сидела.
— А, — воскликнула она. — Вот моя племянница.
— Мисс Грант… Корделия, — сказал он и направился ко мне с протянутыми руками.
— Вы… вы приехали навестить нас, — ошеломленно заикаясь, произнесла я.
— Да. Я возвращался из Лондона, и поскольку проезжал мимо…
Проезжал мимо? Что он имеет в виду? Он не проезжает Молденбери на пути из Лондона в Девон.
Тетя Пэтти наблюдала за нами, склонив голову набок, что указывало на особенное внимание.
— Хотите чаю? — спросила она. — Я пойду позабочусь. Корделия, ты можешь сесть в мое кресло и вы с э…
— Джейсоном Веррингером, — сказал он.
— Можете немного поболтать, — закончила тетя Пэтти и исчезла.
— Я удивлена, что вы заехали сюда, — начала я.
— Давайте сядем, как предложила ваша тетя. Я заехал попрощаться. Я еду за границу и несколько месяцев не буду в Колби. Я чувствовал, что должен вам это объяснить.
— О?
— Вы удивлены? Я не хотел уезжать, не сказав вам.
Я не сводила глаз с лаванды, существенно поредевшей, поскольку Вайолит собрала большую ее часть, чтобы положить в маленькие мешочки для аромата в шкафах тети Пэтти.
— Я удивлена, что вы сочли необходимым приехать сюда.
— Ну, мы же особенные друзья, подумал я, и, учитывая все происшедшее, хотел поставить вас в известность. Я так недавно овдовел, а смерть кого-то, с кем прожито много лет, потрясает… даже когда ее ожидаешь. Я чувствую необходимость вырваться. У меня на континенте много хороших друзей, которых я навещу. Я проделаю своего рода Гран Тур — Франция, Италия, Испания… вот я и подумал, что было бы приятно сказать вам до свидания.
— Могу лишь отметить, что очень удивлена тому, что вы для этого приехали в такую даль. Смею предположить, со временем я услышала бы эту новость, вернувшись в школу.
— Ну конечно же я хотел, чтобы вы знали, что я уезжаю, и особенно то, с каким нетерпением я буду ждать встречи с вами по возвращении.
— Я неожиданно польщена. Вы останетесь к чаю?
— С восторгом. Разговаривать с вами — такое огромное удовольствие.
— Когда вы едете? — спросила я.
— На следующей неделе.
— Надеюсь, у вас будет интересное путешествие. Гран Тур — обычно ярчайшее впечатление в жизни молодого человека.
— Я не так уж молод и не ищу ярких впечатлений.
— Просто чувствуете потребность путешествовать после вашей потери. Понимаю.
— Когда люди умирают, ощущаешь некоторое беспокойство.
— Вы имеете в виду… совесть?
— Хм. Полагаю, с этим тоже приходится разбираться.
— Надеюсь, ваша не окажется слишком устрашающим противником.
Он засмеялся, и я не смогла удержаться и засмеялась вместе с ним.
— Как хорошо с вами, — сказал он. — Насмехаетесь надо мной, не так ли?
— Простите. Мне не следовало… такая тема.
— Я знаю, что обо мне ходят сплетни. Но хочу, чтобы вы помнили, что сплетня — лживая шельма… очень часто.
— О, я не замечаю сплетен.
— Чепуха. Все замечают сплетни.
— Но, несомненно, вы последний человек, которого они могут заботить.
— Только эффект, который они могут возыметь на кого-то, на кого пытаешься произвести впечатление.
— Вы хотите сказать, что пытаетесь произвести впечатление на меня?
— Да… самым пылким образом. Я хочу, чтобы вы задумались над тем, что я могу быть не столь черен, как меня описывают, хотя последнее; чего мне хотелось бы, это чтобы вы считали меня святым.
— Заверяю, это было бы очень трудно. Мы снова засмеялись.
— Мы провели тогда замечательный вечер вместе, — мечтательно сказал он.
— Было очень мило с вашей стороны позволить нам с Терезой остаться в Холле. Сейчас Тереза с нами.
— Да. Я слышал, что вы увезли ее с собой.