– Там вы жили как туземец. Вы сами стали туземцем. Вы говорили на урду, хинди и арабском, как местные жители – так вы пишете в своих книгах. У вас темные волосы…

Я воображала себе его загадочные, сверкающие, глубоко посаженные глаза на смуглом лице.

– Вам не составило никакого труда сойти за туземца. Наверняка он следовал их обычаям, вел себя так же, как и эти люди, возможно, даже завел гарем! Это было бы вполне в его вкусе – разумеется, ради благородной цели развития науки!

Но все это сделало его великим врачом. Он совершил открытия, которые до него не удавались никому другому, он внес неоценимый вклад в медицину. И вместе с тем он погубил моего мужа и убил моего сына с помощью своих ужасных лекарств.

Отныне ненависть стала частью моей жизни. Я читала и перечитывала его книги и находила в них то, что ускользнуло от меня при первом чтении. Я видела воочию смуглое, сатанинское лицо «дьявольского доктора», он как живой стоял у меня перед глазами. Думая о нем постоянно, я лелеяла свою месть, хваталась за нее, как утопающий хватается за соломинку. В один прекрасный момент я поняла, мне уже не хочется умереть. Наоборот, мне хочется жить и отомстить ему за все!

Прошло несколько недель. Я похудела и из-за своего высокого роста выглядела просто тощей. Мои скулы, всегда выдававшиеся немного вперед, теперь буквально выпирали, глаза казались огромными и полными тоски, а губы, похоже, навсегда разучились смеяться.

Обри оставил попытки убедить меня. Он дал мне понять, что отныне умывает руки. Опять по выходным к нам начали съезжаться гости. Я догадывалась, что происходит в доме, но теперь меня это совершенно не интересовало.

Однажды ночью неожиданно проснувшись, я села в постели и сказала себе: «Ты обязана что-то предпринять!».

В каком-то порыве озарения я вдруг поняла, что именно должна сделать.

Я покину Минстер, но поеду не погостить к Амелии, хотя она много раз приглашала меня, и не навестить дядю Джеймса и тетю Грейс, а уеду отсюда навсегда. Больше не вернусь в этот дом!

Пока я продолжаю жить здесь, горе не отпустит меня ни на шаг. Все тут напоминает мне об утрате. Минстер стал для меня местом страданий. Здесь меня преследуют воспоминания о том, что мне довелось увидеть в пресловутой пещере. Да и Обри со временем станет не лучше, а хуже. Куда бы я ни пошла, я везде думаю о Джулиане, потому что любое место в доме так или иначе связано с ним. Чтобы победить смерть, мне надо жить, а находясь здесь, я не могу этого сделать.

Тогда, посреди ночи, все казалось таким простым. У меня есть дом в Лондоне. У меня есть Полли, Джейн и Джо, они отлично позаботятся обо мне.

Я еще не была уверена в том, что именно сделаю, но точно знала, что начну действовать. Я окончательно порву с прошлым. Отсюда я ничего не возьму. Жить я буду под именем мисс Плейделл, как жила до встречи с Обри.

Когда я встала утром, меня поразило, что этот план, в отличие от тех, что я в таком обилии строила раньше, не казался при свете дня просто очередной фантазией. Он был вполне выполним. И, как ни странно, я сразу почувствовала себя гораздо лучше.

Я упакую свои вещи и прикажу отправить их в Лондон, а сама уеду при первом удобном случае.

Я сказала Обри, что намерена уехать.

– Ты хочешь сказать, что оставляешь меня?

– Да.

– Но разумно ли это?

– Я считаю, что это будет самый разумный поступок, когда-либо совершенный мною.

– Ты уверена в этом?

– Абсолютно уверена.

– Тогда нет смысла пытаться переубедить тебя. Но должен сказать, что ты ставишь себя в очень трудное положение. Женщина, покидающая всего мужа…

– Я прекрасно знаю, что женщинам не подобает покидать своих мужей. Это мужья могут вести себя, как им вздумается. У них может быть сотня любовниц, и им все сходит с рук, потому что они мужчины.

– При одном условии, – подхватил он мою мысль, – это не должно выходить на свет. Значит, все это не так легко, как ты говоришь, даже для них. Но разговаривать дальше нет смысла. Ты приняла решение, а я знаю, что ты очень решительная женщина.

– Возможно, в прошлом мне как раз недоставало решительности.

– И теперь ты намерена восполнить этот пробел.

– Мне будет лучше пожить одной. Оставаться здесь для меня смертельно. В этом доме меня больше ничего не держит. Сейчас ты уже не сможешь шантажом заставить меня остаться, как ты поступил тогда, когда был жив Джулиан.

– Ты приняла все происшедшее слишком близко к сердцу, – сказал он.

– Прощай, Обри.

– Я бы сказал «до свидания».

– Что бы ты ни сказал, это не имеет никакого значения.

Итак, решение принято – я покидаю мужа. Вот уже упакован последний чемодан. Туда я положила книги, что когда-то дал мне почитать Стивен.

Я вернулась в Лондон.

Происшествие на Оксфорд-стрит

Мое решение возникло так внезапно, что у меня даже не было времени предупредить слуг о моем приезде. Когда-нибудь в будущем, я заранее извещу их, и Джо встретит меня на вокзале и отвезет в моей собственной карете куда я только пожелаю. Меня охватило чувство свободы, которое я никогда раньше не испытывала и которое могло быть только приятным.

Багаж я оставила на станции, намереваясь послать за ним позднее, и в наемном экипаже приехала домой.

Дверь открыла Полли, уставившаяся на меня с удивлением. На ее лице тут же появилась радостная улыбка.

– Смотрите-ка, да ведь это хозяйка! – закричала она. – Джейн, иди скорей сюда – хозяйка приехала.

Все втроем мы начали обниматься. Мне пришло в голову, что сказала бы тетя Грейс, видя, как несдержанно я веду себя со слугами. Становилось ясно, что порядки в моем доме будут несколько отличаться от общепринятых.

– Я приехала… и буду жить здесь, – объявила я девушкам. – Минстер я оставила навсегда.

Воцарилась напряженная тишина. Затем Полли сказала:

– А я знаю, чего вам сейчас хочется больше всего, – чашечки хорошего чаю.

Мне казалось, что мне не хочется ничего, но когда она принесла чай, я попросила ее принести еще две чашки – для них самих. Какой же покой воцарился в моей душе после этого совместного чаепития!

Я начала рассказывать им о том, что со мной произошло, о смерти Джулиана и о моем решении оставить мужа. Они слушали молча, затаив дыхание, но чувствовалось, что девушки всем сердцем разделяют мое горе. О храме сатаны я, разумеется, им ничего не сказала.

– Мои дорогие Полли и Джейн, – обратилась я к девушкам, – мне нужно начать новую жизнь, и вы должны мне в этом помочь.

– Ну конечно, а как же иначе! Правда, Пол? Полли с энтузиазмом подтвердила, что это так и есть.