Book.

Собака заскулила, прячась за спину Ольги. - Вы егерь? — дрожащим голосом спроси­ла девушка. — На вас напали?

Человек коротко глянул на Ольгу. Ей пока­залось, что он усмехнулся в бороду, отчего гла­за его стали еще злее. И Ольга тут же поняла, что ошиблась — нет среди егерей Ивана людей с бородами, да и одевал он их всегда хорошо, на них не могло быть таких грязных рубах.

— Уйду я сейчас, уйду. — Человеку было достаточно взгляда, чтобы все понять. — А что, барышня, чай, влюблены? — Он кивнул куда-то в сторону леса с эхом гуляющих голосов.

— Убирайтесь! — Ольга сжала кулаки, потя­нула из-за спины собаку, та начала упираться, цепляясь за землю.

Человек широко улыбнулся. Неожиданно для себя Ольга разглядела в его серых волосах хвоинки и мелкие палочки, застрявшие в боро­де листики. И тут же вспомнила такую же серую шерсть, вывалившийся из пасти язык и та-кой же черный взгляд.

От ужаса перестала ощущать свое тело, только чувствовала, как за спиной трясется что-то теплое. Но тут ее настиг треск сучьев.

— Вот она, ваша пропажа, — крикнул, еще не выбравшись на поляну, Иван. В поводу он вел Ласточку. Реальность тут же вернулась к Ольге. Она вскочила.

- Не ходи! — Ольга грудью бросилась на появившегося гнедого конька. Удивленная ло­шадка мотнула мордой, пятясь.

- Да вы что?.. — начал Иван, приподнима­ясь на стременах. Завыла собака.

Ольга быстро обернулась. Там, где только что сидел человек, был волк. Огромный, с гус­той шерстью, на груди белый треугольник и белый же носочек на передней лапе. Глаза — черные.

Ласточка заржала, замотала мордой, выдер­гивая повод из ослабевшей руки. Лошадь Ива­на попятилась. Но он не стал ее успокаивать. Слетел с седла.

- Стрелка, ату! Взять! — гаркнул Иван у Ольги над ухом. Сильная рука грубо толкнула ее, и девушка, споткнувшись, упала, ударилась спиной о кочку. На мгновение мир вокруг нее завертелся. Она услышала короткий рык и сра­зу же пришла в себя.

Волк с Иваном кружили по поляне. Было видно, что зверь играет, ему не страшен чело-век с его смешной игрушкой — Иван держал в руках короткий нож.

- Не трогай его! — заорала Ольга и стала кидать в зверя все, что попадалось под руку ^ шишки, листики, веточки. Одна шишка угоди­ла волку в переносицу, и тот зло клацнул зуба­ми, мотнул головой, коротко глянув на обид­чицу. Оценил обоих противников, выбрал са­мого безопасного для него и прыгнул к девуш­ке. Ольге показалось, что она снова видит кри­вую усмешку сквозь бороду. И тут вспомнила те слова, что услышала за секунду до появле­ния Ивана, но осознать не успела: «Я тебе по­могу!»

Она нащупала на поясе небольшую фляж­ку, сорвала ее и бросила в прыгнувшего волка.

Усмехнулся! Он опять усмехнулся!

- Ольга! — крик разорвал воздух, а вместе с ним и барабанные перепонки.

Волк ударил ее лапами в грудь. Боль полос­нула по всему телу. Что-то запульсировало, за­билось внутри нее, мир перекувырнулся, и еще долго перед глазами стояла недобрая усмешка в бороду, злые ненавидящие глаза...

Ольга больше не стонала. Лежала перед ним, свернувшись калачиком.

— Как же это? -- простонал Иван, падая перед девушкой на колени. Волк разорвал у нее на груди платье, на плече виднелась рваная рана от зубов. — Ну зачем?!

Себя он винил только в том, что не заста­вил ее прежде уйти. Ведь мог спрятать в кусты, а потом бежать за волком. Нет же, позволил ей кинуться вперед, словно она могла его защи-тить...

— Сюда! -- заорал он в гулкое, затянутое облаками небо. Подхватил на руки легкое тело и пошел через кусты, не понимая, куда идет.

Боль терзала Ольгу, но спасительное беспа­мятство не приходило. Она видела то пасмур­ное небо, то скрещенные ветки деревьев, то бледное лицо Ивана. А это означало, что он жив, что она хоть чем-то помогла ему и что он ее любит, раз так переживает...

Сентябрь закончился тягучим, дождливым октябрем. Ноябрь с ранними сумерками за­ставлял все время держать в комнатах свет. Де­кабрь своими холодными лунными ночами словно остановил жизнь, главной задачей ко­торой теперь было выкапываться из снежных заносов. От дверей дома к калитке шли тро­пинки, а по сторонам росли снеговые сугробы. В последние декабрьские дни псарня снова ожила. Лишь начало виднеться, а егеря уже бодрили своих подопечных,  будили в них злость на зверя.

Иван еще более хмурый, чем раньше, толь­ко что приехавший из университета на рожде­ственские каникулы, подтягивал подпругу сво­ей каурой лошаденке, понуро кивающей голо­вой.

Возле его ног вилась рыжая Стрелка, при­нюхивалась к подзабытому запаху его сапог. - Эй! Хозяева!

Плетень наполовину утонул в снегу, так что На этот раз всадницу было хорошо видно — бе­лая короткая шубка, такого же меха шапка-таблетка с густым искрящимся мехом на оторочке, белые утепленные лосины. Ее невысо­кая серая Ласточка закладывала уши и недо­вольно поводила глазами.

—  Ольга! — выдохнул Иван и первые пару шагов сделал с радостной улыбкой, но потом привычно нахмурился. — Как вы себя чувст­вуете?

— Замечательно!

Девушка стала еще тоньше и как будто меньше, но теперь в ее глазах появился уверен­ный стальной блеск.

- А вы опять на охоту? — Голос ее окреп и по сравнению с осенью стал звенящим как струна. — Ваши собаки уснуть не дают.

— Да вот, крестьяне жалуются. Житья им от зверья нет.

—  Снова Васильевский оборотень? — Де­вушка рассмеялась легко, и этот смех среди ох­рипших злых собак, рядом с хмурым хозяином показался чужеродным пришельцем.

-  Ольга Сергеевна! -    выбежал на двор Михаил. — Вы с нами?

—  Как всегда, в конце. Сами говорили, хвост охоты самый безопасный.

- Я вам дам Арапку! — радостно замахал руками Михаил.

— Не надо! — испуганно воскликнула Оль­га. — Я теперь хорошо вооружена! — Она отки­нула полу шубки, показывая, что на боку у нее висит длинный кинжал в ножнах. На ней те­перь уже не было амазонки, она сидела в муж­ском седле, уверенно держась на спрятанных в мех, утепленных стременах.

_ Вам показалось мало одного раза? — Иван раздосадованно пнул льнущую к нему

Стрелку.

__ А вдруг вас снова некому будет защи­тить? — склонилась с седла Ольга.

Иван в упор посмотрел на нее.

— В ваших услугах не нуждаюсь, — буркнул Он, вскакивая в седло.

— А вы попробуйте, прогоните меня! — за­смеялась девушка.

Вслед за ней захохотал Михаил. Свора во­круг них завыла, заметалась в клетках, так что егеря предпочли поскорее выпустить их, пока собаки не покалечили друг друга.