— Он поедет вместе с королевой?! — воскликнула Оливия.
Я расхохоталась.
— Даже он недостаточно для этого значительная фигура, — насмешливо ответила я.
Когда мы утром занимались с мисс Белл, в классную вошли наши родитеди. Это было так неожиданно, что все мы потеряли дар речи, даже мисс Белл. Она встала, слегка покраснела и пробормотала:
— Доброе утро, сэр. Доброе утро, сударыня.
Мы с Оливией тоже встали и стояли неподвижно, как статуи, пытаясь понять, что может означать это посещение.
У отца был немного недоуменный вид, будто он спрашивал себя, как мог человек с его достоинствами произвести на свет таких ничтожных отпрысков. Мой корсаж был испачкан чернилами. Когда я писала сочинение, то всегда так увлекалась, что забывала следить за своей опрятностью. Я откинула голову назад. На моем лице появилось, вероятно, то вызывающее выражение, которое, по словам мисс Белл, было мне свойственно, если я опасалась критики. Я посмотрела на Оливию. Она побледнела и явно нервничала.
Я рассердилась. Никто не имеет права так действовать на окружающих. Не позволю отцу запугивать себя, вот и все.
— Вы что, онемели? — произнес он.
— Доброе утро, папа, — ответили мы хором, — доброе утро, мама.
Мама засмеялась.
— Я возьму их с собой, чтобы смотреть на шествие. — Он кивнул. По-видимому, это означало одобрение. Мама продолжала:
— Нас пригласили в два места: к Клэр Понсонби и к Делии Сэнсон. Шествие пройдет мимо их окон, и все будет прекрасно видно.
— Да, в самом деле.
Отец посмотрел на мисс Белл. Как и я, она старалась не проявлять нервозности в его присутствии. В конце концов ведь она была дочерью викария; такие семьи считались очень респектабельными, и принадлежащим к ним девушкам всегда оказывали предпочтение в роли гувернанток и воспитательниц. Кроме того, она не была лишена мужества и не позволила бы себя унизить при ученицах.
— Скажите, мисс Белл, какого вы мнения о своих воспитанницах?
— Они делают значительные успехи, — ответила наша гувернантка.
Мама снова засмеялась.
— Мисс Белл говорила мне, что обе девочки способные… каждая по-своему.
— Гм. — Он испытующе посмотрел на мисс Белл, а я подумала, что в его присутствии так и надо себя держать — не выказывать страха. Большинство окружающих его людей не придерживалось этого правила, и тогда он становился особенно величественным. Смелость мисс Белл восхитила меня.
— Надеюсь, вы поблагодарили Бога за то, что он сохранил нашу королеву? — спросил отец, глядя на Оливию.
— О да, папа, — горячо ответила я.
— Мы все должны быть благодарны Богу, пославшему нам такую королеву.
А, подумала я. То, что она женщина, не помешало ей стать монархиней. Никто не отнял у нее из-за этого корону, так что и кузина Мэри имеет все права на поместье Трессидор. Подобные мысли приходили мне иногда в голову.
— Мы счастливы, папа, — сказала я, — что нами правит эта великая женщина (слово женщина я выделила).
Он свирепо посмотрел на Оливию, казавшуюся очень испуганной.
— А ты, Оливия? Что ты об этом думаешь?
— Ну, конечно… да… да… папа, — заикаясь, произнесла Оливия.
— Все мы очень благодарны, — вставила мама, — и собираемся чудесно провести время у Понсонби или у Сэнсонов… Будем приветствовать ее величество, пока не охрипнем, правда, милые мои?
— А мне кажется, — заметил отец, — лучше бы вы наблюдали в почтительном молчании…
— Конечно, Роберт, мы так и сделаем, — заверила его мама.
Подойдя к нему, она взяла его под руку. Подобная отвага поразила меня, но отец, казалось, ничего не имел против, а был, скорее, доволен.
— Пойдем, — сказала мама. Она, несомненно, видела, с каким нетерпением ждем мы окончания визита, и под конец сама стала им тяготиться. — Девочки будут вести себя как следует, и мы сможем ими гордиться, правда, милые?
— О да, мама.
Она улыбнулась отцу. Уголки его губ приподнялись, как будто он не мог удержаться от ответной улыбки, хотя и старался.
Когда дверь затворилась за ними, мы все вздохнули с облегчением.
— Зачем он приходил? — как обычно, не подумав, спросила я.
— Ваш отец считает, что должен время от времени справляться о ходе ваших занятий, — объяснила мисс Белл. — Это родительская обязанность, а ваш отец всегда выполняет свои обязанности.
— Я рада, что мама была с ним. Благодаря этому, должно быть, он был менее суров.
Мисс Белл промолчала, потом открыла учебник.
— Посмотрим, чем сейчас занят Вильгельм Завоеватель. Когда мы расстались с ним, он, как вы помните, разрабатывал планы захвата наших островов.
Читая, я думала о родителях. Я многого в них не понимала. Почему мама, любившая смеяться, вышла за отца, всегда такого серьезного? Как ей удалось, просто взяв его под руку, заставить его выглядеть совсем другим? Зачем она пришла в классную и повторила, что мы будем смотреть на шествие из окон Понсонби или Сэнсонов, хотя мы уже знали об этом?
Секреты! У взрослых их полным-полно. Хотелось бы знать, что они думают в действительности. Ведь когда они говорят одно, то часто имеют в виду совсем другое.
Я чувствовала, как медальон прикасается к моей коже.
Ну что ж, и у меня есть секрет.
По мере приближения великого дня возбуждение все увеличивалось. Ни о чем другом, казалось, люди не говорили. Накануне у нас должен был состояться большой званый обед, а это добавляло к «юбилейной лихорадке» особое оживление, сопровождающее, как правило, такие события.
Мисс Белл повела нас на утреннюю прогулку. Улицы, окружающие сквер, обычно такие спокойные, уже наполнялись торговцами, предлагавшими юбилейные сувениры.
— Купите кружечку для молодых леди, — уговаривали они мисс Белл. — Окажите уважение нашей милостивой государыне.
Мисс Белл поторопила нас, сказав, что мы пойдем в Гайд-парк.
Мы прогуливались вдоль озера Серпентин, а она рассказывала нам о выставке, организованной под эгидой принца-консорта, горячо оплакиваемого супруга нашей дорогой королевы. Обо всем этом мы уже слышали, и мне гораздо интереснее было рассматривать плававших в озере уток. У нас не было с собой никакой еды, чтобы покормить их. Обычно наша кухарка миссис Террас снабжала нас черствым хлебом, но в это утро она была слишком занята приготовлением званого обеда, чтобы уделить нам внимание.
Мы присели недалеко от воды, и мисс Белл, всегда стремящаяся обогатить наш ум, заговорила о том, как пятьдесят славных лет назад королева взошла на престол. Мы уже много раз слышали этот рассказ. Наша дорогая королева встала с постели, набросила на себя халатик, ее белокурые волосы рассыпались по плечам. И вот к ней вошли придворные и торжественно объявили, что она стала королевой.