Она знала, что там происходит. Все дело было в постоянной вражде между протестантами и католиками. Англия была протестантской страной, но многие англичане, вроде Харди, оставались ревностными католиками и хотели молиться по-своему, а для этого им был необходим священник. Королева издала новый закон, объявляющий пребывание католических священников в Англии государственной изменой; те, кто предоставлял им кров, считались преступниками. Тем не менее, священники прибывали в Англию, а люди, подобные Харди, продолжали принимать их у себя.
Мистер Уэст учил Пилар и Роберто быть протестантами и верноподданными королевы, которую такие, как Харди, считали сидящей на троне незаконно. Опасность и напряжение, которые Пилар ребенком ощущала в Харди-Холле, делали дом необычайно привлекательным для нее.
Пилар не походила на Роберто и Говарда. Они хотели покоя, а она – приключений.
Но теперь она стала быстро взрослеющей умной молодой девушкой.
– Ясно, что в тебе течет испанская кровь, – говорила Карментита.
Это означало, что Пилар взрослеет раньше Бесс, которая выглядела моложе ее на много лет, хотя родилась всего на несколько месяцев раньше.
– Через год или два ты станешь женщиной, – поздравила ее Карментита, намекая на удивительные вещи, происходящие с девушкой, когда она превращается в женщину.
Пилар твердо решила, что выйдет замуж за Говарда. Харди-Холл должен стать ее домом. Вместо фантастических мечтаний, которые раньше занимали ее ум, она видела себя хозяйкой Харди-Холла. Конечно, опасность никуда не денется – Говард будет продолжать слушать мессу, и в доме придется прятать священника. Ей нужно сделать так, чтобы Говарда с его церемониями и священниками никогда не разоблачили. Сама Пилар должна остаться протестанткой, потому что так обещала капитану; она будет верноподданной королевы Елизаветы, но ей придется оберегать мужа-католика.
Пилар и Роберто останутся протестантами, а Бесс и Говард – католиками.
Она считала, что, если бы они все придерживались одной религии, жизнь стала бы куда менее интересной.
Ей приходило в голову, что для некоторых – ее самой, капитана, Бьянки и Роберто – религия была всего лишь одним из атрибутов повседневной жизни, в то время как для других – ее матери, Харди и мистера Хита – она составляла смысл существования.
И вот в проливе появился корабль капитана…
Пилар, как обычно, отправилась на корабль встречать отца.
Капитан немного постарел, лицо его стало более загорелым и обветренным, на щеке появился шрам, а глаза, поблескивающие на бронзовом лице, словно миниатюрные голубые окошки в коричневой стене, окружала сеть глубоких морщин.
– Да ведь это моя малышка Пиллер! – Приветствие было тем же самым.
– Добро пожаловать, капитан!
– Разрази меня гром, Пиллер! Ты быстро подрастаешь!
Рядом с капитаном появился Петрок Пеллеринг. Его глаза были такими же голубыми, как у капитана, но кожа имела чуть более светлый, золотистый оттенок, а волосы блестели желтизной на жарком солнце.
– О, Пилар! – произнес Петрок. – Как поживает дочь капитана?
Пилар бросила на него высокомерный взгляд.
– Хорошо. – Она повернулась к отцу: – Поехали на берег, капитан?
Рука стиснула ее плечо крепко, до боли.
– Вы не спросили, как поживаю я? – сказал Петрок.
– В этом нет надобности. Я вижу, что ваше здоровье настолько же крепко, насколько грубы ваши манеры.
Капитан расхохотался. Его глаза довольно блеснули. Малышка Пиллер начала его забавлять, как только он посмотрел на нее.
– Вот тебе и ответ! – сказал он Петроку. – Впредь следи за своими манерами, когда разговариваешь с нашей юной леди.
– С моими манерами все в порядке, – усмехнулся Петрок. – Ей не по душе я сам.
– Теперь она леди, которой не нравятся грубые моряки… Верно, малышка?
– Мне не нравится и он сам, и его манеры, и все, что с ним связано.
– Она не простила мне, что я высадил ее на берег, – сказал Петрок.
– Разрази меня гром, если бы она видела то, что довелось увидеть нам во время плавания, то на коленях благодарила бы меня за заботу.
– Это верно, – согласился капитан – Ну, Пиллер, улыбнись. Парень желает тебе добра.
– Я улыбаюсь, когда хочу, – отозвалась Пилар. – Поехали на берег. К твоему приезду уже готовят обед. Кухарки начали работать, как только увидели корабль на горизонте.
– Видишь, Петрок, что значит иметь дом и семью, ожидающую твоего возвращения? Приятно снова сойти на твердую землю, поесть доброй английской пищи и побыть с нашими женщинами.
– Конечно, сэр, – кивнул Петрок.
– Тогда пошли. Пиллер отвезет нас на берег.
– Он поедет к нам? – воскликнула Пилар.
– А куда же еще ему ехать?
– Куда угодно. В Плимуте полно гостиниц.
– Вот так гостеприимство! – усмехнулся капитан.
– Она затаила на меня злобу, – пожаловался Петрок, – хотя я и в самом деле желал ей только добра.
Капитан снова усмехнулся, и они последовали за Пилар в лодку.
Петрок, как и в прошлый раз, остановился у капитана. Многие обитатели дома удивлялись привязанности капитана к своему помощнику. Карментита намекала, что Петрок, возможно, его сын.
– Мой брат? Этот олух? – возмутилась Пилар. – Не смей говорить такие вещи.
– Я бы тоже не захотела, чтобы такой мужчина был моим братом, – хихикнула Карментита.
В ответ Пилар, отнюдь не шутя, хлопнула ее по толстой щеке. Упоминание имени Петрока Пеллеринга приводило ее в бешенство. При этом она обнаружила, что в первый же вечер стала сравнивать его с Говардом.
За обеденным столом сидели даже слуги, которым не приходилось подавать блюда и напитки. Капитан хотел, чтобы весь дом праздновал его возвращение.
Стол ломился от яств, ибо аппетит капитана в первый вечер дома был ненасытным, и он хотел перепробовать все добрые английские кушанья, которых ему так недоставало на борту. Баранину и говядину поджаривали на вертелах с того момента, как корабль появился в поле зрения. В центре стола возвышался огромный пирог в форме корабля с начинкой из курятины и свинины, щедро приправленный перцем и чесноком. Разумеется, не было недостатка в винах, эле, сидре и меде.
Справа от капитана сидела Пилар, а слева – Исабелья. Бьянка поместилась в отдалении, рядом с Роберто. Пилар видела, что она одновременно и обеспокоена – рада за себя и встревожена за Роберто.
Карментита довольно надувала пухлые щеки, то и дело бросая призывные взгляды на капитана и красивого молодого человека, которого он привез с собой на берег.
Пилар была сердита, так как упомянутый молодой человек сидел рядом с ней. Это было желание капитана, и Пилар от неожиданности не стала протестовать. Потом она даже обрадовалась, так как легко могла показывать Петроку свою ненависть.