– Время работает как надо. На второй день после Ночи Седьмой луны мы поженились, а утром четвертого дня мой муж получил известия о своем отце и уехал. На следующий день я проснулась в этой комнате. Просто невозможно, что я пробыла здесь все это время.
– И все же это придется потом признать, когда вы достаточно окрепнете, чтобы отбросить эту подпорку.
– Я не поверю, что я вообразила себе его.
– Вы объединили его с тем человеком, которого встретили в тумане. Вы говорили мне, что ваша мать часто рассказывала вам сказки и лесные легенды. Вы приехали сюда подготовленной к восприятию сверхъестественного, почти убежденной в существовании богов и героев. Вы говорите, что назвали его Зигфридом. Поэтому вы стали легким объектом в данном эксперименте. Прошу меня простить, что вас использовали таким образом, но поверьте мне, это, возможно, спасло вас от умопомрачения.
– Почему я придумала подобное замужество?
– Думаю оттого, что вы потеряли невинность и, будучи хорошо воспитанной девушкой, сочли невозможным подобное без замужества. К такому выводу легко прийти.
Ваш ужас, когда вы узнали, что с вами случилось, был компенсироваться чем-то противоположным, поэтому в ваших сновидениях возник этот экстатический союз.
– Почему же я решила, что мой муж – граф? Я никогда не намеревалась выйти замуж за графа.
– Он казался всемогущим: богатым, знатным. Это легко объяснимо.
– А Локенбургский?
– Ну, мы же в Локенвальде. Город носит название Локенбург. А, до меня дошло. В этой местности есть граф Локенбургский.
Мое сердце забилось учащенно. Я закричала:
– Тогда везите меня к нему. Я уверена, что это Максимилиан. Я знаю, он не лгал мне.
Доктор Карлсберг встал, мы вышли из комнаты и подошли к картине, висевшей на стене. Я заметила ее по прибытии, но не рассматривала внимательно. На картине был изображен бородатый мужчина пожилого возраста, в военной форме.
– Это портрет главы нашего правящего дома, – сказал он. – Такие портреты можно увидеть во многих здешних домах. Прочтите надпись.
Я прочла. Карл VIII, Карл Фредерик Людвиг Максимилиан, герцог Рохенштейнский и граф Локенбургский.
– Титул Локенбургский – одно из званий герцога Карла.
– Тогда почему он...
– Вы видели картину.
– Я никогда не рассматривала ее внимательно.
– Вы могли запомнить эту надпись механически, не обращая на нее внимания. Имена фиксируются в памяти без усилий с вашей стороны, и в вашем сновидении вы выбрали одно из них – Максимилиан – и связали с одним из титулов, который вы видели на надписи.
Я закрыла глаза руками. Но я видела его так ясно, его любимое лицо, страстные гордые глаза, устремленные на меня.
Я не могла поверить, что он – плод моего воображения.
Но у них были такие разумные доводы, и впервые закралось в мое сердце.
Этот ужасный день казался нескончаемым. Я сидела, равнодушно сложив руки на коленях. Я вслушивалась в уличные шумы в ожидании, потому что верила: он приедет к нам домой, и я увижу его глаза, полные страсти. «Что они пытались втолковать тебе, Ленхен?» – спросит он и с яростью обрушится на них, и они съежатся от страха, как мои кузен с кузиной сжимались от страха в моем сновидении; конечно, не падали ниц, но всячески старались смягчить его гнев.
Но все, по их утверждениям, было не так. Они никогда не знали друг друга. Как могут живые люди знать призрак? В сновидении они раболепствовали перед ним, потому что так мне хотелось. А наяву все это было иначе.
Но это было. Я ощущала его объятия, помнила столько страстных и нежных мгновений.
Я знала, о чем думает Ильза. «Верю ли я действительно в то, что граф неожиданно принимает решение жениться на незнакомой девушке и так поспешно, на следующий же день, их венчает священник?»
– О да, разумные доводы были на их стороне. А у меня не было ничего, кроме сновидений. Я не могла показать ни кольца, ни документа о бракосочетании. Если они существуют, где они сейчас?
Вдруг меня осенило. Есть охотничий домик. Я должна отправиться туда и найти Хилдегарду и Ганса.
Волнение охватило меня. Если я отправлюсь в охотничий Домик, Хилдегарда поддержит мой рассказ о бракосочетании. Но в этом случае это означает, что кузина Ильза лжет, лгут Эрнст и доктор. Зачем им это надо? Какими мотивами они руководствуются?
Если я поверю в это, мне следует немедленно убраться отсюда, так как они – мои враги. Они пытаются доказать... они пытаются доказать?
Иногда мне казалось, что я схожу с ума.
Пытались ли они доказать, что я ненормальна? Зачем? По их словам, они хотели спасти меня от душевного краха к которому я была близка, когда я пришла домой, став жертвой дикого нападения в лесу.
Максимилиан – дикарь? Он был полон страсти и иногда ярости, но он любил меня и был со мной. Он страстно желал меня, но никогда не решился бы на насилие, он хотел моего добровольного согласия.
Голова моя шла кругом. Мне следует успокоиться. Я должна смотреть фактам в глаза. Я должна знать правду. Где мое кольцо, где запись о моем бракосочетании? Я вижу их совершенно ясно – простое золотое колечко, буквы на бумаге. Но их не смогли найти.
Я должна знать правду. Я потеряла шесть дней своей жизни, и я должна знать, что произошло со мной в Ночь Седьмой луны. Встретила ли я человека, которого я полюбила, вышла ли я за него замуж, прожила ли я три восхитительных дня в его охотничьем домике, как его жена? Или на меня напало чудовище, на время лишившее разума?
Я должна знать правду.
Я поеду в охотничий домик, встречусь с Хилдегардой и Гансом, и, если они скажут мне, что я никогда не была там, кроме той ночи, когда он нашел меня в тумане, мне придется поверить им. А потом я встречусь с ним, и тогда мне станет ясно, действительно ли он мой муж.
Без промедления я должна вернуться в охотничий домик.
Ильза проконсультировалась с доктором Карлсбергом, и они согласились, что мне следует поехать в охотничий домик.
– Как же мы найдем его? – спросила Ильза.
– Это неподалеку от Лейхенкина – примерно восьми милях, я думаю. И вы помните, Ильза, когда вь везли меня туда на мое бракосочетание.
Она посмотрела на меня задумчиво и печально.
– Хорошо, попробуем найти его.
Эрнст управлял лошадьми, Ильза и я сидели рядом, она держала крепко мою руку.
– Мы найдем охотничий домик, в котором ты оставалась в ту ночь, когда заблудилась в тумане. Тебе пойдет на пользу, когда ты увидишь служанку, с которой общалась в ту ночь.
Я думала о Хиддегарде. Если она скажет, что видела меня только однажды, я должна буду поверить ей. Мне было страшно, и мой страх свидетельствовал о том, что у меня появились сомнения. Когда перед тобой столько улик, ничего не остается, как поверить, что происшедшее всего лишь привиделось.