— Видишь ли, дорогая, — отозвалась ее мать, — мужчины могут лучше защитить себя, чем женщины.
— Некоторые мужчины очень слабы, — возразила Грейс, — а некоторые женщины очень сильны. — И она бросила взгляд на мисс Картрайт и меня.
Я сказала:
— К женщинам в нашем обществе относятся как к существам второго сорта.
— О нет, — воскликнул Реймонд. — Если мы и чересчур опекаем вас, то лишь потому, что слишком дорожим вами и стараемся не допустить, чтобы с вами случилось какое-нибудь несчастье.
— Все же я думаю, мы лишены многих возможностей.
Всех заинтересовала эта тема, и скоро разговор превратился в дискуссию о правах женщин в современном обществе, что было типичным для обеда у Биллингтонов.
Бабуля М с жаром включилась в нее, я тоже. Фелисити говорила мало. Я пришла к заключению, что она довольно робкое маленькое создание.
Позже я попросила Реймонда рассказать мне о ней.
— Это было стремительное ухаживание, — поведал мне Реймонд. — Уильям Грэнвилл приехал сюда на несколько месяцев, как я полагаю, в поисках жены и нашел Фелисити Она ведь не из тех, кто с легкостью может отправиться жить на задворки. Было бы другое дело, если бы Уильям Грэнвилл жил в Сиднее, Мельбурне или каком-то городе. И я как-то не могу себе представить Фелисити на огромной плантации, борющейся с засухами, лесными пожарами и прочими бедствиями, о которых мы столько наслышаны.
— Да уж. Едва ли она для этого создана. Так она уезжает в сентябре?
— Так она утверждает. Мисс Картрайт поедет с ней. Фелисити — сирота и, лишившись отца несколько лет назад, живет с теткой. В мисс Картрайт есть что-то от дракона, как ты уже заметила. Хорошо, что у Фелисити есть с кем поехать.
— Насколько я понимаю, мисс Картрайт одобряет этот брак.
— Уильям Грэнвилл — очень властный человек. Он уже немолод. Я бы сказал, он лет на пятнадцать старше Фелисити. Он просто сбил девочку с ног. И, полагаю, ей все это показалось страшно романтичным. Надеюсь, ей там понравится… Я вижу, Ян хорошо ладит с твоей бабушкой.
— Она им очень гордится. Бенджамин тоже постоянно хвалит его, можешь себе представить, как ей это приятно. Я слышала, как она кому-то на днях рассказывала про «своего внука», и слышал бы ты, какая гордость звучала в ее голосе. Замечательная была мысль — привезти его сюда.
— После твоего отъезда она чувствовала бы себя так одиноко. Когда же ты отправляешься, Эннэлис? Мои хотят знать. Считают это неизбежным и не могут понять, почему мы откладываем.
— Они знают… про Филипа?
— Конечно.
— Но не понимают? Реймонд покачал головой:
— Они считают, что я должен быть с тобой, чтобы утешить, если…
— Ты говоришь «если». Но теперь это уже похоже на реальность. Где он? Почему до нас не доходят вести?
— Не знаю.
— Это терзает меня.
— Выходи за меня замуж, и я отвезу тебя туда. Я все брошу, и мы уедем вместе.
На мгновение меня охватило искушение. Это было то, чего я хотела. Мысль о том, чтобы поехать туда, куда отправился Филип, ослепляла меня.
Не знаю, почему я колебалась. Все было так, словно я слышала голос Энн Элис:
— Нет. Это не выход. Когда придет пора тебе выйти замуж за Реймонда, ты будешь знать об этом.
— Почему нет, Эннэлис? — Реймонд обнял меня и прижал к себе. В его объятиях было так покойно. Я спрятала лицо в складках его сюртука.
— Давай сообщим всем сегодня вечером, — сказал Реймонд.
Я отстранилась:
— Нет, Реймонд. Не думаю, что выход в этом. Ты не можешь бросить дела… просто так взять и бросить. Может быть, мне придется пробыть там долго. Подумай о путешествии туда…
— Это мог бы быть медовый месяц.
— Медовый месяц, который может раскрыть трагедию. Я просто знаю, что это не выход.
— Подумай об этом.
— Да, — ответила я. — Я подумаю.
Не знаю, откуда у меня взялось ощущение, что Фелисити влюблена в Реймонда. Может быть, из-за того, как она смотрела на него? Как менялся ее голос, когда она разговаривала с ним?
Реймонд, разумеется, был выдающимся человеком. Любая могла бы им гордиться. Я поняла, как глупо себя веду, не решаясь выйти за Него замуж. Я не всегда знала, почему отказываюсь. Это было как-то связано с дневником. Как и Энн Элис, я все время хранила его в глубине ящика с перчатками и шарфами. Это был какой-то порыв, наитие, словно Энн Элис руководила мною.
И теперь то же наитие мешало мне сказать Реймонду «да».
Я много думала о Фелисити. Я искала ее общества. Ее нелегко было разговорить. Казалось, она решительно замкнулась в себе, и это наводило на мысль, что ей есть что скрывать.
Я узнала, что семья девушки много лет состояла и дружеских отношениях с Биллигтонами. Мать Фелисити умерла от лихорадки, когда девочке было три года, и мисс Картрайт, сестра ее матери, переехала к ним в дом вести хозяйство. Она заботилась о Фелисити с детских лет и после смерти отца девушки полностью взяла на себя опеку над ней.
Я начинала верить, что Фелисити очень пугала перспектива отправиться в путешествие за море. В этом она призналась.
— Но ведь это так интересно, — воскликнула я. — Так романтично. Стремительное ухаживание… помолвка, а потом — путешествие к мужу.
— Он пока еще не мой муж, — заметила Фелисити, и тон ее голоса раскрыл мне ее переживания.
Я спросила, долго ли она была знакома с мистером Грэнвиллом, и Фелисити сказала, что до помолвки всего месяц.
— Не слишком долго, — произнесла я.
— Все произошло так быстро, и в тот момент казалось, что так и надо.
— По-моему, это будет просто восхитительно.
Фелисити вздохнула:
— Я не уверена в этом.
— Но ведь с вами будет мисс Картрайт. Стало быть, рядом будет близкий человек.
— А вы… выйдете замуж за Реймонда.
— О, ничего еще не решено.
— Но ведь он этого хочет; и вы наверняка…
— Не думаю, что такие вещи надо делать в спешке. Девушка немного покраснела, и я поняла всю бестактность своего замечания.
— Разве что, — быстро поправилась я, — человек абсолютно уверен.
— О да, — согласилась Фелисити, — разве что совершенно уверен.
Мне о многом хотелось спросить мисс Фелисити Дерринг, однако ее чувства были под замком, и она держала их в тайне, боясь, что мы узнаем о них.
Реймонд сообщил мне:
— У меня появилась идея. Почему бы тебе не поехать с Фелисити и мисс Картрайт?
— Что? — вскричала я.