Уильям Гоу стоял рядом со мной.
— Там окно, — произнес он.
— Разумеется, окно. Там должно было быть окно.
— Замуровано, — сказал Уильям. — Похоже, работу делали в спешке.
Я обернулась, глядя на него во все глаза.
— Какое странное открытие, — заметила я. — Кому понадобилось вот так замуровывать комнату?
Уильям пожал плечами. Он не страдал избытком воображения.
Я продолжала:
— Можно было бы сперва вынести мебель.
Уильям не ответил. Его взгляд остановился на куске дерева, который он только что вытащил.
— В чем дело? — спросила я.
— Марка.
— Какая марка?
— Марка Гоу.
— Где?
Он показал мне. Это была крошечная резная белочка с орехом в лапках и поднятым пушистым хвостом.
Я вопросительно посмотрела на Уильяма, и он продолжал:
— Эту стену возвел кто-то из Гоу. Наверное, мой дед. Он всегда ставил марку. Мы по-прежнему ставим ее при работах по дереву. Она передается в семье из поколения в поколение.
— Да, по-видимому, так оно и было. Ваша семья занимается здесь плотничеством в течение многих лет.
— Это вроде как небольшое потрясение, — заметил Уильям Гоу.
Я подумала, что это еще мягко сказано, однако резьба по дереву меня не очень интересовала. Я была полностью поглощена приключением — найденной комнатой — и недоумевала, чья же это была комната и почему сочли необходимым ее замуровать. Сделать так, словно ее никогда не было.
Услышав о случившемся, Бабуля М была поражена. Я отправилась наверх с ней и Уильямом Гоу, чтобы осмотреть комнату еще раз. Что больше всего поразило Бабулю, так это то, что перед тем, как замуровать комнату, из нее не вынесли мебель.
— И почему, — сказала она мне, — они просто не заперли ее, раз уж не хотели ею больше пользоваться? Мэллори порой вели себя крайне странно, — продолжала Бабуля, мягко отделяя себя от семьи, что она делала очень редко. Лишь в тех случаях, когда поступки Мэллори выглядели небезупречно, Бабуля временно отмежевывалась от них.
— Должна была быть какая-то причина, — заметила я.
— Этого мы никогда не узнаем, — отозвалась Бабуля. — Ну, а теперь что будем делать? По-моему, сначала надо осмотреть мебель. Вы ведь, кажется, сказали, что здесь когда-то было окно? Ну, так для начала мы можем восстановить его. А эта мебель… Я полагаю, она загублена. Сколько времени это продолжалось? Кто знает? В мои времена комната точно всегда была замурована. Мы велим сразу же заняться очисткой комнаты. Вмешался Уильям Гоу:
— С вашего позволения, миссис Мэллори, эту комнату надо оставить на пару дней в покое. Впустить в нее воздух. Это может быть не хорошо… если вы понимаете, что я имею в виду.
— Отлично. Впустите в комнату воздух. Хорошо. Сообщите всем, что никто не должен входить сюда без моего разрешения. Полагаю, об этом будут много болтать. Скажите всем, что здесь не выставка.
— Хорошо, миссис Мэллори, — ответил Уильям. — И каждый, кто сюда входит, должен немного поостеречься.
Не знаю, как тут с полом и потолком после стольких-то лет.
— Мы не будем входить, пока вы не скажете, мистер Гоу.
— Мне бы хотелось сначала как следует осмотреть ее, миссис Мэллори. Хочу убедиться, что здесь все надежно, прежде чем начнут выносить что-то крупное.
— Так и будет.
Я спустилась вниз вместе с Бабулей М. Там уже был Филип. Ему надо было посмотреть на комнату, и вообще в этот вечер мы только об этом и говорили.
Я лежала в кровати и не могла заснуть. Открытие взволновало меня больше всех. Почему? — спрашивала я себя. Какой невероятный поступок. К чему такие хлопоты — замуровывать комнату? Почему, как сказала Бабуля М, ее просто не заперли?
Я не могла выбросить из головы эти мысли. Каждая подробность, казалось, врезалась мне в память. Кровать с бархатным пологом, посеревшим от многолетней пыли. Паутина, свисавшая с потолка, вспомнилось мне. У меня перед глазами постоянно стоял туалетный столик с зеркалом, стул с лежавшими на нем косынкой и перчатками. Интересно, она только что сняла их или собиралась надеть? Комод с ящиками… Интересно, что в этих ящиках? Я вертелась в кровати. Утром пойду посмотрю. Что в этом плохого? Я буду соблюдать осторожность. Что хотел сказать Уильям Гоу? Что пол провалится? Или я могу отравиться застоявшимся воздухом?
Неожиданно меня просто захватило желание пойти и посмотреть самой. А почему бы и нет? Я подняла глаза к потолку… вверх по ступенькам… по коридору.
Мое сердце неприятно заколотилось. По телу пробежал легкий озноб. Я наполовину верила в разговоры слуг о том, что там водятся привидения, а теперь, когда обнаружилась комната, это казалось еще более вероятным.
Подожди до утра, подсказывало мое трусливое "я". Но, конечно же, это был вызов. Кроме того, как я могла спать, когда все мысли вертелись вокруг этого, задавая бесконечный вопрос «почему»?
Я решительно выбралась из постели, сунула ноги в шлепанцы и накинула халат. Когда я зажигала свечу, пальцы у меня слегка дрожали.
Я открыла дверь комнаты и прислушалась. В доме было очень тихо.
Я стала подниматься по лестнице, останавливаясь на каждой ступеньке и радуясь, что знала дом так хорошо, что мне точно было известно, какие доски скрипят.
Теперь я была в коридоре. В нем по-прежнему стояла пыльная дымка. Я ощущала этот странный запах, не похожий ни на что, запах времени, влажности, чего-то не от мира сего.
Я перешагнула через сломанную доску и вошла в комнату.
Я осветила стены и потолок. В свете свечи пятна проступали более отчетливо. Ведь прежде я видела комнату в дневном свете, проникавшем из окна в коридоре. Что это за пятна на стене прямо у кровати… и на другой стене тоже? Я подняла свечу. Да, и на потолке?
Я чуть не повернулась и не убежала.
Я чувствовала, что комната хранит страшную тайну. Но как бы ни была я испугана, стремление остаться пересилило страх — оно не то чтобы заставляло меня не уходить, но словно умоляло об этом.
Возможно, я все это придумала потом. И все же я верила, что что-то… или кто-то… позвал меня в комнату в ту ночь… что именно я должна была сделать это открытие.
Мне показалось, что я долго простояла, оглядывая комнату и пятна на стенах и потолке, хотя на самом деле это продолжалось всего несколько секунд.
— Что же это значит? — прошептала я, словно ожидая ответа.
А затем сделала осторожный шаг вперед. Больше всего меня интересовал комод.
Повинуясь какому-то порыву, я подошла к нему. Поставила на крышку свечу и попыталась открыть верхний ящик. Он застрял, и открыть его было сложно, однако я трудилась изо всех сил, и неожиданно ящик стал поддаваться.