Сэр Хэмфри взглянул на своего друга. «Черта с два я стал бы знаться с ним, кабы он не был моим соседом! — подумал он. — Разве это мужчина! Навещать эту высохшую вдову, когда в его собственном доме есть юная, созревшая девственница! Только и знает, что скрипит пером по бумаге! Видите ли, ему претит смотреть, как мучают ведьму. Разве это мужчина?»
— Если у нас в округе есть ведьмы, их необходимо найти и уничтожить. Нам не нужны здесь пособницы дьявола.
Ричард слегка пожал плечами и подарил сэру Хэмфри надменную улыбку и перевел разговор на испанцев. Они потолковали, а после сэр Хэмфри собрался уходить.
Когда Ричард провожал гостей до ворот, та девушка была в саду. Она, держа в руках корзину с персиками, покраснев, сделала книксен.
— Эй! — сказал сэр Хэмфри. — Что там у тебя?
Ричард заметил, что сэр Хэмфри делал вид, будто смотрит в корзину, а на самом деле пялил глаза на ее вырез в корсаже.
— Персики, сэр.
Сэр Хэмфри взял персик и вонзил в него зубы.
— О! Ваши персики вкуснее наших. Пошлите мне корзину с этой девушкой, Ричард.
Он дал доесть персик Бартли, а когда девушка повернулась, чтобы уйти, хлопнул ее по ягодицам.
— Принеси их мне, девушка, и не давай никому, кроме меня, поняла?
Люс перевела взгляд с сэра Хэмфри на своего хозяина. Ричард кивнул, а девушка ушла в дом.
Проводив сэра Хэмфри и Бартли, Ричард, проходя по саду, заметил Люс, которая вышла, чтобы нарвать персиков для сэра Хэмфри. Ричард прошел с ней до стены, у которой росли персиковые деревья. Люс смутилась и покраснела.
— Не отбирай для него самые лучшие, сбережем их для нашего стола.
Когда же корзина наполнилась, Ричард взял ее из рук девушки.
— Ступай в конюшню и скажи Неду Свонну, что я велю ему отнести корзину сэру Хэмфри.
Она сделала книксен и пошла во двор, а он посмотрел ей вслед.
В гавани факелы освещали матросов, грузивших на корабли ящики и бочки. Испанские галеоны не появились, но англичане решили выйти в море навстречу им. Дрейк настоял на своем. Вначале с его планом согласился Ховард, затем королева и Совет. Моряки, погрузив груз, пели и свистели. Напряженное ожидание прошло.
Миссис Элтон захворала. Она лежала в постели и бормотала молитвы, веря, что только молитвы защищают людей от дурного глаза. В ту злополучную ночь старуха Лэкуэлл уставилась на нее воспаленными глазами, от того-то миссис Элтон и занемогла. Она точно сглазила ее.
Для Люс и Бетси жизнь стала куда легче, миссис Элтон не шпионила за ними и не колотила их палкой почем зря.
Солнце светило, сад был наполнен ароматом только что распустившихся роз и лаванды. Бетси и Люс сновали из кухни в кладовку, и Бетси пела:
Солнышко нынче нещадно палит,
Зреют плоды на горе и в долине.
Филон, пастушок, у фонтана сидит.
Где ты, любовь? Ее нет и в помине.
Она научила Люс словам, и они запели вместе:
Филон, пастушок, у фонтана сидит,
В прохладной тени под зеленой ивой.
Песня рожка так печально звучит:
«Любовь обманула,
Любовь подвела.
Не быть мне счастливым».
Девушки принялись танцевать по кухне, кланяясь, приседая, хлопая в ладоши.
Чарли Херли поглядел на них в кухонное окно, потом тоже захлопал в ладоши. Люс покраснела, а Бетси подошла к нему, подбоченилась и поглядела на него с вызовом. Но он лишь засмеялся и поманил ее, кивая на сарай, мол, ему надо что-то сказать ей. Она насмешливо ответила, что никуда не пойдет, но Люс невольно обратила внимание на то, что она чуть погодя выдумала предлог и ушла не менее чем на четверть часа.
Время от времени они должны были показываться в комнату миссис Элтон и выслушивать ее указания. Она лежала на постели, лицо ее приобрело зеленовато-желтоватый оттенок, сухие губы шептали молитвы, спасающие от порчи.
Во дворе Чарли Херли толковал с Недом Свонном о том, что творится в гавани. Они с серьезным видом кивали головами, желая показать себя знатоками морского дела. Будь миссис Элтон поблизости, Чарли не осмелился бы болтать возле дома, а Бетси не посмела бы попросту тараторить.
В эту ночь миссис Элтон, разумеется, не могла запереть девушек на чердаке.
Ожидание затянулось. Не успели корабли выйти в море, как шторм загнал их назад в гавань. Каждый мужчина и каждая женщина в Плимуте разделяли нетерпение адмирала и бранили королеву за то, что она не присылает долгожданных припасов. Провианта на суднах не хватало, и хотя Дрейк и Ховард были уверены, что мучающие их штормовые ветры были бедой и для испанцев и что, как только будет возможно отчалить от берегов Девона, они атакуют их. Осторожность королевы и в особенности ее скупость не давали надежды на скорую победу. Хорошо говорить речи в Тилбери, но какая глупость из-за своей жадности подвергать опасности свой трон и страну!
Но первого июля терпению Ховарда и Дрейка пришел конец. Невзирая на болезнь матросов и недостаток продовольствия, они вышли в море, чтобы атаковать врага. Но вскоре вернулись, угнетенные и разочарованные. Потрепанные штормами испанцы отчалили от Корунны, где они были бы отданы на милость англичанам; ветер чудом переменился, перестал дуть с севера, и англичане оказались на виду у испанцев; им предстояло вернуться назад или ждать благоприятного ветра — запас воды и продовольствия, из-за королевской скупости, был у них на исходе.
Поправившаяся миссис Элтон знала, что все это были проделки колдовской силы. Она, как никто другой, была уверена, что ведьмы могут накликать шторм и усмирять его. Весь день она ходила, бормоча молитвы, и почти не лупила палкой служанок, но не оттого, что подобрела, а оттого, что силы у нее в руках поубавилось. Она еще никогда не встречала таких пустоголовых девок, как эти две служанки. Эта Бетси могла пойти за водой, забыв прихватить ведро. А Люс — та будто и вовсе не слышит, что ей говорят. Видно, эти девчонки что-то задумали. Миссис Элтон было трудно провести, она чуяла грех за милю.
Она подумала было, не приказать ли Глему Свонну поколотить их, но она не доверяла ему. Он будет пожирать глазами их белые плечи, а то и заставит приоткрыть грудь. Из соображений целомудрия она не поручила Глему Свонну наказать их. А заставить его лупцевать их по заду в юбке было бы для них все равно что забава. Досадно, однако, что они так и останутся без наказания.
Глядя на бурное море, сэр Хэмфри думал то же, что и миссис Элтон. Наверняка это дело ведьм. Как можно иначе это объяснить? Ему хотелось схватить старую Гранин Лэкуэлл, заставить ее говорить, назвать своих пособников. Он спорил по этому поводу с Ричардом. Подумать только, как эти книжные черви могут заговорить, запутать человека! Он ломал голову над тем, не стоит ли поступить по-своему, невзирая на неодобрение своего друга. И однажды, погожим днем, в пятницу, отправился в Пенникомкуик, чтобы сказать это Ричарду.