Трюфэн не мог понять, почему Мута веселится одна, — ведь они всегда играли вместе. Увидев, как она пляшет, малыш рассмеялся — так это игра! Он принялся скакать около барсучихи, хлопая лапами под музыку.
Мута подняла голову и весело ему улыбнулась. Они стали плясать вместе, подскакивая и прыгая то вперед, то назад. Когда Мута наклонилась к Трюфэну, он стянул с нее колпак и стал им размахивать. Колокольчики звенели, а бельчонок громко кричал:
— Быстрей! Быстрей! Еще!
Нагру кинул в Сильваморту черносливину и презрительно сказал:
— Ну, ты ухитрилась осчастливить и барсучиху, и детеныша! Смотри, как скачут! А теперь скажи-ка мне, кто глупее: ты или барсучиха?
Сильваморта швырнула в Йохэла деревянную миску:
— Прекрати играть, идиот! Музыка стихла.
Воспользовавшись моментом, Сирина поспешила к малышу. Она подняла своего сына, подхватила за лапу Муту и заторопилась к выходу. Гаэль подошел к ним:
— Трюфэн, тебе пора спать. Мама и папа пойдут с тобой.
Они уже почти дошли до двери, когда раздался крик Сильваморты:
— Стоять!
Нагру лениво кинул в супругу еще одну черносливину:
— Пусть идут. Бежать им некуда! Сильваморта вскочила, ее глаза сверкали.
— Прекрати швырять в меня черносливом, пятнистый! Я скажу, когда им можно идти!
Однако Нагру был не из тех, кого можно безнаказанно оскорблять.
— Будешь так говорить со мной — испробуешь мои когти на своей шкуре!
Меж тем маленькая компания потихоньку продвигалась к выходу. Сильваморта схватила копье капитана Крюкохвоста, нацелила его на Лисоволка и заорала:
— Сними свои когти, и мы подеремся! Сейчас же прикажи этим тварям остаться!
Еще две крысы — Вреднозлоб и Мокротоп — выхватили мечи. Гаэль вытолкнул семью в соседний зал. Вдруг Сирина крикнула:
— Смотрите, на окне красная скатерть!
Гаэль почувствовал, как когти Вреднозлоба впились в его плечо. Он отпрыгнул назад и отбросил Вреднозлоба так, что тот сбил с лап Мокротопа. Гаэль крикнул:
— Мута — в ров! Прыгай через окно — спаси мою семью!
Гаэль упал, крысы пинали и топтали его. Мута бросилась к окну, на котором трепетала красная скатерть. Отдав бельчонка матери, барсучиха осторожно подняла их обоих и свесилась с подоконника. В этот момент ей в спину ударило древко копья. Мута вздрогнула и изо всех сил бросила мать и малыша как можно дальше, чтобы они не ударились о стену замка. Затем барсучиха обернулась и сорвала с плеч красно-желтую накидку; одним ударом Мута сбила с лап двух крыс, а двух других охватила накидкой и пихнула в тех, кто стоял сзади. Началась свалка.
Теперь весь коридор был заполнен крысами — нечего было и пытаться добраться до Гаэля. Оставалось одно: она взобралась на подоконник и посмотрела вниз. Вдруг в ее спину впились чьи-то когти — это Сильваморта пробралась по головам дерущихся крыс и теперь крепко держала Муту.
— Вот тебе, дрянь! Не раздумывая, Мута схватила лисицу и вместе с ней прыгнула в ров.
Выдры Рэба уже вытащили из воды Сирину и Трюфэна, когда, подняв фонтан брызг, в ров плюхнулись Мута и Сильваморта. Оказавшись на дне рва, Мута перевернулась и, толкнув лисицу вниз, наступила ей на голову. Через несколько секунд барсучиха вылезла на берег к своим друзьям и спасителям.
Сильваморту охватил ужас — барсучиха втоптала ее в илистое дно, ее нос и уши залило водой. Лисица начала барахтаться и наконец освободилась; раздался глухой, чавкающий звук, и Сильваморта выбралась на поверхность.
Подъемный мост опустился. Крысиная банда выкатилась из замка, намереваясь схватить сбежавших пленников. Сильваморта шлепала лапами по воде и пронзительно верещала:
— Помогите! Я не умею плавать!
Крысы в нерешительности остановились — они боялись оставить жену Лисоволка без помощи. В воду торопливо опустили несколько копий и длинных пик.
Нагру появился на мосту как раз в ту минуту, когда промокшую Сильваморту вытаскивали изо рва. Нагру начал ругать ее:
— Идиотка, как ты позволила им бежать!
— Я позволила? — ядовито прошипела Сильваморта, отплевываясь. — А где был ты, кретин?
Harpy увидел исчезающих за деревьями беглецов. Он указал на них крысам, стоявшим на берегу:
— За мной! Я схвачу их!
Четыре выдры и Сирина почти бежали, Трюфэн сидел на плечах молодого сильного Рыбинга. Мута замыкала шествие. Ветки деревьев узорным шатром переплетались над головами беглецов, которые поднимались на холм.
Спустившись по горной лестнице, Нагру остановился — он следил за маленькой группкой на холме. Крысиный офицер Гэтчег воткнул меч в землю и уселся на корточки, тряся головой:
— Улетели, как парочка голубей! Теперь их уже не поймать.
Нагру мгновенно выдернул из земли меч Гэтчега и одним ударом снес ему голову. Крыс эта расправа просто потрясла — в толпе пронесся вздох ужаса. Нагру бросил меч на безжизненное тело.
— Кто еще хочет высказаться? Вставайте, слюнтяи, пока я не раскроил вам головы! Мингол, возьми двенадцать крыс — ты зайдешь справа. Щелеглаз! Ты с двенадцатью другими зайдешь слева. Остальные — за мной, вперед!
Рэб Быстробой и шесть его выдр встревоженно смотрели, как медленно беглецы взбираются на крутой холм. Подруга Рэба, Айрис, вложила камень в пращу:
— Крысы приближаются очень быстро, Рэб. Они хотят окружить наших друзей.
Рэб пустил стрелу и убил одну из крыс Мингола. Прилаживая следующую стрелу и прицеливаясь, он сказал:
— Мы должны хотя бы ненадолго задержать крыс, чтобы выиграть время.
Выдры принялись за дело — в воздухе замелькали стрелы, камни и дротики. Рэб бросился к беглецам, он миновал их, крича:
— Бегите, друзья! Нагру идет по пятам! Я задержу его!
Рэб Быстробой был воином, не знающим страха. Он выпрямился и стал осыпать врагов стрелами.
Как жалел Лисоволк, что не убил неистового Рэба с самого начала!
Задыхаясь от быстрого бега, Сирина влетела в объятия Айрис. Выдра обняла ее лишь на мгновение и вновь взялась за пращу.
— Не время болтать! Мы должны отвести вас в безопасное место.
— Но Гаэль… и Рэб? Как же они?
— Сейчас мы ничего не можем сделать! Я должна увести вас!
В бок Рэба ударило копье. Не обращая внимания на боль, он сразил еще одну крысу. Затем сосчитал оставшиеся стрелы — три.
Под прикрытием кустов и деревьев крысы Нагру окружали Рэба. Не оглядываясь, Рэб крикнул:
— Уводи их, Айрис! Быстрее!