Орландо недоуменно поднял брови:
— Пляски гор, что это значит?
— Мы, Пни, жили на юге Страны Цветущих Мхов, вблизи высоких скал, еще до того, как там поселились другие жители, — начал рассказ Джабез. — Мой дед рассказывал мне о временах Джоша Пня, своего пра-пра-пра-деда. Он говорил, что тогда наша семья жила на вершине одной из скал. Однажды скалы начали дрожать и качаться. Похоже было, что они пляшут. Когда все прекратилось, старый Джош сказал: «Не желаю жить на вершине скалы, которая пляшет!» — и увел свою семью в Лес Цветущих Мхов.
Матиаса вдруг осенило:
— Да, конечно, здесь было землетрясение. Из-за него образовалось то ущелье, через которое мы переправлялись. И эти заброшенные сады, по которым мы шли. Никто не стал бы разбивать фруктовый сад на такой каменистой, ухабистой земле, какая она сейчас. Земля сдвинулась! Аббатство Глинобитная Обитель было поглощено ею. Эта лестница, наверное, вела в спальни верхнего этажа или на галерею, а остальная часть здания погребена под землей.
Железноклюв решил встретиться с призраком лицом к лицу. Вместе с Мангизом они стояли на галерее. Последние алеющие лучи солнца проникали в окна аббатства, заливая пол Большого Зала великолепным, глубокого тона розовым светом. Мангиз, прищурившись, взирал на это зрелище.
— Может статься, мышь в доспехах не появится до полуночи, Генерал, — устало произнес он.
— Йар-рак! Может статься, она не появится совсем. Может, ее вовсе не существует. Чтобы доказать это, я и привел тебя сюда. Утомленные глаза полусонных грачей увидят лягушек, летающих в небе, и камни, несущие яйца. Я — Железноклюв. Я не так прост, чтобы верить в такие штуки. И ты будь таким же.
Мангиз молча проглотил этот совет, решив про себя, что благоразумие — лучшая доблесть.
Воробей, следивший за ними, доложил обо всем Василике и Констанции:
— Птица говорит, что вы не приходите. Черная червеворона не такая уверенная. Оба теперь ждут над большим местом — залом.
— Итак, Генерал ждет призрака, — сказала Василика. — Пусть ждет. Когда станет темно, он не будет разочарован — дух Мартина Воителя выйдет побродить.
Констанция тщательно начищала блестящий нагрудник.
— Ты должна быть осторожной. Его не так просто одурачить, как тех двоих прошлой ночью. Думается, на этот раз нам нужно разработать более основательный план.
Ночью поднялся сильный ветер. Облака стремительно неслись мимо луны, создавая изменчивые узоры на полу аббатства. Колокола Матиаса и Мафусаила отрывисто прозвонили, звон их резко оборвался, и наступила гнетущая тишина. Мангиз и Железноклюв не смыкали глаз.
— Как могут звонить колокола, когда мы заперли этих земнолапых внизу? — прошептал Мангиз Железноклюву.
— Каг-га! Закрой свой клюв! Я не знаю, как они звонят, меня это не волнует. Может быть, это отвлекающий маневр, чтобы мы не могли внимательно следить за тем, что здесь происходит.
Они смотрели и ждали. То же самое делали грачи, незаметно прокравшиеся в дальний угол галереи. Любопытство пересилило в них страх перед Генералом, который приказал им оставаться в спальнях. Они хотели все увидеть своими глазами.
И вот главная дверь, скрипнув петлями, медленно отворилась. Ворон и ворона затаили дыхание. Несколько высохших листьев влетело в зал, вдунутые порывом ветра; бледные лунные узоры колебались на истертом каменном полу, тьма в углах, казалось, сгустилась.
Могильную тишину внезапно нарушил громоподобный голос:
— Смерть ожидает тех, кто останется в месте сем!
Мангиз ощутил, как перья встали торчком на его спине, — как будто ледяная лапа дотронулась до него.
Появился призрачный силуэт. Он медленно вошел через дверной проем, остановился, взглянул наверх, на Железноклюва, и направил на него свой меч.
— Смотри, Генерал, — вот он, воин в доспехах! — воскликнул Мангиз.
— Заткнись, идиот! Я собираюсь покончить с ним раз и навсегда!
Ворон сделал короткий разбег. Сильным броском сорвавшись с галереи, он стремительно ринулся вниз.
Видение отступило на шаг и пропало!
Из угла, где сидели грачи, послышался крик ужаса. Резко затормозив и не рассчитав усилия, Железноклюв шлепнулся на пол. Мгновенно оправившись, он бросился наружу. Считанные секунды прошли с момента исчезновения призрака, но за дверями аббатства было совершенно пусто.
Железноклюв, сбитый с толку, описал круг и, чиркнув когтями по траве на лужайке, ринулся обратно в дом. Там он некоторое время яростно метался по залу, заглядывая во все углы, и наконец остановился. Он поглядел вверх, выискивая, на кого бы обрушить свой гнев. Грачи в углу галереи! Каркая, они бросились наутек в спальный покой, но Железноклюв тут же оказался посреди них, раздавая направо и налево удары своим страшным клювом и пустив в ход свои острые когти.
— Йаг-га! Почему вы не слетели и не схватили эту дрянь? Вы находились к нему ближе, чем я. Прочь с глаз моих, мягкоклювые трусы!
Грачи в страхе удирали, а Железноклюв гнался за ними. Мангиз незаметно выскользнул с другого края галереи, не желая столкнуться с Генералом. В Большом Зале опять наступила тишина.
За полуоткрытой дверью Констанция и Кротоначальник складывали черную ткань, при помощи которой они сделали Василику невидимой. Трое рэдволльцев тихо проскользнули из Большого Зала в туннель и затем — в Пещерный Зал.
Взяв у Василики меч, пока она разоблачалась, аббат озабоченно спросил:
— Ну, как все прошло?
— Прекрасно, отец аббат. Я появилась, птицы с ума посходили от ужаса, ворон бросился на меня. Это было потрясающе!
— Железноклюв бросился на тебя? Как тебе удалось убежать?
— Очень просто. Констанция и Кротоначальник накрыли меня черной тканью, я проскользнула в дверь, и мы втроем спрятались под ней. Железноклюв не догадался заглянуть за дверь.
Ночь опустилась на рощу. Матиас и Орландо сидели на ступеньке лестницы, затачивая о камень меч и топор. Землеройки наполняли свои пращевые мешки камнями.
Бэзил уничтожал съестные припасы, а Щекач и Джесс закаливали над костром наконечники своих копий. Все кинжалы, мечи и прочие клинки были опробованы, из толстых зеленых суков бойцы выправили себе луки и заточили стрелы, закалив их в огне. Оставалось несколько часов до рассвета, когда все приготовления были окончены. Друзья прилегли, чтобы немного отдохнуть.
Перед тем как заснуть, Матиас, Орландо и Джабез встали над каменной ступенью с изображением. Они сложили свои лапы вместе и произнесли торжественную клятву:
— Когда загорится рассвет, мы сойдем по этим ступеням в чрево земли. Мы не вернемся на свет без наших детей и покуда живет и дышит проклятый лис!
Орландо повернулся к пятерым дрожащим от страха пленникам-ласкам и направил на них топор: