— Искусство — это не ерунда, — усмехнулся Дронго. — Вы так не считаете?
Угланов нахмурился.
— Я ничего не считаю, — сказал он, — у меня есть свое мнение, но я держу его при себе. Здесь я на службе и по долгу службы общаюсь со всякими подонками и мерзавцами.
«А может, я поменял местами причину и следствие, — вдруг подумал Дронго, — и его прислали сюда потому, что он ни на что другое не годен».
— Ясно, — вздохнул он, — мне ваша позиция понятна. В этот момент снова заиграла музыка, и последнюю фразу ему пришлось прокричать:
— А как вы считаете, кроме подонков. Здесь кто-то есть?
— Что? — не понял или не услышал Угланов.
— Ничего. — Дронго встал и направился к молодой девушке, которая продолжала вызывающе смотреть на него. В этот момент музыканты заиграли рок-н-ролл, на молодых лицах появились улыбки, юноши и девушки входили в круг.
— Простите, — сказал Дронго, обращаясь к двум парням, сидевшим вместе с ней за столиком, — можно пригласить вашу даму?
Ребята переглянулись и взглянули на соседку.
— Можно, — девушка улыбнулась и протянула ему руку.
«Черт возьми, — подумал Дронго, — сейчас я проверю, какой я молодой. Или какой старый. Оп-ля!»
И он начал «бацать», как говорили в его время, тот самый акробатический рок-н-ролл, мастером которого он был еще двадцать лет назад. Изумленные «крашеные» ребята расступились, глядя на этого чудного дядьку солидной комплекции, который так «клево» отплясывает рок со своей партнершей.
Перетанцевать их не смог никто.
Затаившись, они ждали, пока Малявко спустится вниз. Помощник депутата решительно сел в «Волгу», и машина стремительно выехала с больничного двора.
— Они поехали за нашим магнитофоном, — упавшим голосом сказала Света, — мы не успеем его перехватить.
— Мы можем позвонить, — резонно заметила Римма, бросаясь обратно в палату к Вадиму.
— Приемный час закончен, — попыталась преградить ей дорогу в палату долговязая санитарка с крупным, нависшим над верхней губой носом. Но Римма решительно оттолкнула ее и ворвалась в палату.
— Кривцова? — удивился Вадим. — А я думал, что ты уже уехала. Зачем ты вернулась?
— Как звонить Федору?
— Кому? — изумился Вадим. — Кому ты хочешь звонить?
— Федору Беззубику, фотокорреспонденту вашего журнала.
— Я только что дал его телефон одному человеку. Он тебе позвонит…
— Гражданка, выйдите из палаты, — потребовала занудным голосом санитарка, — выходите, иначе я…
— Ты дал телефон убийце и подлецу, — перебила их Римма. — Это он организовал нападение на тебя. Двое его сообщников, которые тебя били, находились сейчас в «Волге» во дворе больницы. Им разрешают даже заезжать в больничный двор, наверное, у них есть особые пропуска. Мне нужен телефон твоего друга. И как можно быстрее! Иначе его убьют. Да пойми же это!
— Не говори глупостей, — разозлился Кокшенов, — что ты себе позволяешь?
— Уходите, — взяла Римму за руку санитарка, но та вырвалась от нее и крикнула:
— Полтора часа назад убили Николая Николаевича Глебова, нашего главного редактора. Теперь ты понял — они преступники.
— Выходите, — санитарка тащила Римму из палаты.
— Запиши телефон! — крикнул Вадим. — Позвони ему и скажи, пусть спрячет магнитофон и убегает из дома. Я тебя понял. Его телефон…
— Уходите, — санитарка грубо тащила к двери тоненькую Римму.
— Я позвоню, — крикнула она, исчезая за дверью.
В коридоре ее ждала Света.
— Срочно бежим звонить, — Римма взглянула на часы. — Они будут на месте минут через десять. У нас еще есть время. Бежим!
Они поспешили к лифту. Кабина мучительно долго двигалась к ним сверху.
Потом так же медленно тащилась вниз. На первом этаже они побежали в приемный покой.
— Где у вас телефон? — кричала Римма. — Срочно нужен телефон!
Они влетели в приемную, напугав медперсонал. Не спрашивая разрешения, подлетели к телефону. Римма набрала номер.
— Ну, — шептала она, — ну, ну…
Никто не поднимал трубку. Очевидно, хозяина не было дома. Римма стала набирать номер мобильного телефона Вадима. Вдруг он услышит. Снова никто не ответил.
— Что делать? — спросила Римма. — Господи, что же теперь делать?
— Вызывай милицию, — твердо сказала Света, — если он дома и спит, то они все равно войдут в его квартиру. А если его нет, сломают замок и войдут. В любом случае они смогут войти.
— Правильно. И если милиция застанет их там, то изымут твой магнитофон.
Светка, ты гений. Звони в милицию, я еду туда.
— Одна? — испугалась Света, — может, тебе не надо…
— Звони в милицию! — крикнула ей, выбегая из приемной Римма.
Она бросилась на улицу в надежде остановить любую машину. Она уже проигрывала несколько минут своим преследователям.
Света, приготовившаяся набрать цифры 02, так и не сумела этого сделать — врач, влетевшая в приемную, вырвала у нее трубку из рук и положила на рычаг.
— Перестаньте хулиганить, — громко сказала она, — наверху ваша подруга устроила скандал, внизу — вы. Если хотите говорить, идите на улицу и звоните по обычному телефону-автомату. Здесь вам не клуб.
— Я звоню в милицию, — с отчаянием в голосе сказала Света, — там преступники… они…
— Тогда тем более, — холодно отрезала врач, — можете позвонить с любого телефона. Ноль два бесплатно.
— Там бандиты… — попыталась объяснить Света. — У нас нет времени.
— Сейчас везде бандиты, — морщась, сказала врач, — идите на улицу и звоните. А отсюда — я не разрешаю. Может, кто-то сейчас умирает, а из-за ваших фокусов не может дозвониться. Уходите отсюда.
Света, придя в отчаяние, хотела оттолкнуть врача и прорваться к телефону, но, взглянув на фигуристую даму в белом халате, поняла, что она бессильна. Если еще учесть коллег, которые безусловно поддержат ее. В холодных, чуть раскосых глазах тяжеловеса от медицины читалась неумолимость. Каждая секунда решала их судьбу. Света повернулась и побежала на улицу.
Найти исправный телефон-автомат оказалось проблемой. Первый молчал, у второго отсутствовала трубка. Света бежала по улице, чувствуя, что начинает задыхаться. Наконец нашла исправный телефон. По привычке попыталась достать свой жетон, но с ужасом вспомнила, что отдала его Римме. Ее окатила горячая волна страха. Да нет же, вспомнила она, — в милицию можно звонить без жетона.