Владимир Иванович несколько секунд молчал, словно о чем-то раздумывая, потом вздохнул и сказал:
– Ладно, студент, даю тебе десять минут. Спрашивай – я буду отвечать. В конце концов, я тоже давно ни с кем не говорил откровенно, и для меня это будет чем-то вроде сеанса психотерапии.
– Что это был за альбинос? – спросил Андрей. – И как он превратился в пар?
– Это мороженщик, – просто ответил Чигур.
– Кто?
– Маг воды. Родом из Лагора. Он управляет водной стихией. Может простым прикосновением пальца сделать из лужи облако пара. А потом заморозить это облако, превратив в сверкающий шар льда. С тобой он собирался проделать что-то подобное, но ты оказался слишком ловок.
– Он хотел меня заморозить? – не поверил своим ушам Андрей.
– Тело человека на семьдесят процентов состоит из воды, если ты не знал. И прикоснись он к тебе – ты бы мгновенно превратился в глыбу льда.
– А почему он не превратил в эту глыбу вас?
– Потому что я регистратор и кое-что умею. Есть еще вопросы?
– Есть. – Андрей помолчал, посмотрел на проезжающие мимо машины, затем облизнул сухие губы и сказал: – Значит, Мандельштауб был не человек.
Владимир Иванович покачал головой:
– Нет. Я ведь уже говорил тебе, он был стригоем.
– Нечто среднее между вампиром и оборотнем?
– Да.
– И он… это делал?
– Что именно?
Вершинин секунду помедлил, а потом выговорил:
– Сосал из людей кровь?
Чигур усмехнулся и снова покачал головой:
– Нет. Он из «смирившихся».
– Как это?
– Женат, воспитывает дочерей. Два года назад открыл ломбард. Людей не убивал, да и кровь их не пил. По крайней мере, замечен в этом не был.
Андрей передернул плечами:
– А как же он… питался?
– Так же, как другие «смирившиеся». Слышал о донорском движении?
– Конечно. Я сам сдавал кровь. Мы всем курсом ходили.
– Всем курсом? – удивился Владимир Иванович. – Зачем?
Андрей слегка покраснел.
– Чтобы не писать на контрольную по христианской апологистике, – нехотя признался он. – За то, что мы сдали кровь, препод нам всем поставил четверки автоматом.
– Ясно. А ты в курсе, что настоящими основателями донорского движения были стригои?
– Как это?
– А вот так. Им надоело обхаживать скотобойни, вот они и придумали всю эту бодягу с донорской кровью. Люди сдают кровь и считают себя героями, стригои пьют донорскую кровь и не трогают людей. В итоге – все довольны.
– И что, вся донорская кровь уходит стригоям?
– Нет, конечно. Ну, то есть сперва так и было. Но с каждым годом нажим со стороны контролирующих органов усиливается, и стригоям перепадает все меньше и меньше нашей кровушки.
– Надо же. – Андрей покачал головой. – Никогда бы не подумал.
– И не подумаешь, – с усмешкой проговорил Чигур. – Еще вопросы?
– Да. Вы сказали, что мороженщик прибыл сюда из Лагора. Что такое Лагор?
– Видишь ли, студент. Во Вселенной существует множество миров. И Лагор – что-то вроде буферной зоны. В Лагоре обитают два вида существ. Первый – маги, второй – рыцари. Внешне они живут мирно, однако на самом деле терпеть друг друга не могут. Между ними идет постоянная непримиримая борьба.
Андрей обдумал его слова и кинул:
– Ясно. Значит, маг-мороженщик прилетел сюда на космическом корабле? И маг авгур тоже?
– На космическом корабле. – с усмешкой повторил Владимир Иванович. И покачал головой: – Ну нет. Есть гораздо более дешевые и доступные способы. Ты что-нибудь слышал о космических струнах и червоточинах в пространственно-временном поле?
Андрей напряг память. Ему припомнились лекции по введению в современное естествознание, которые читали на втором курсе.
– Если мне не изменяет память, – медленно заговорил он, – червоточины – это что-то вроде дверей между мирами. А космические струны – это волновые искажения пространства, с помощью которых за одну секунду можно преодолеть миллионы километров.
Чигур посмотрел на Андрея с уважением:
– Ну и ну. Подкованная нынче молодежь. В свое время мне понадобилось не меньше месяца, чтобы все это осознать. А ты за десять секунд разложил по полочкам. Да, студент, перейти из одного мира в другой не так уж и сложно. Если знаешь как. Но знают это немногие. Нужно обладать особыми способностями, чтобы уметь открывать Портал.
– Портал?
– Ну, Проход. Называй как хочешь, сути не меняет. Открыть Проход могут лишь человек пятьсот из шести миллиардов жителей Земли.
– А вы?
– Я? – Чигур усмехнулся и покачал головой: – Нет, студент, я этого делать не умею. Раньше у нас в конторе были люди, способные открывать Проход. Но сейчас на это способен только наш шеф. Хотя. есть еще двое, но о них тебе лучше не знать.
– Почему?
– Потому что кончается на «у».
– А сами жители Лагора? Они умеют открывать Проход?
– Гораздо лучше, чем мы, люди.
Вершинин потер виски. Поверить во все это было трудно. Но после того, что он видел, труднее было не поверить.
– Значит, Лагор – это что-то вроде перекрестка миров?
Чигур кивнул:
– Да. – Он посмотрел на часы: – Твое время истекает. Еще вопросы есть?
– Парочка. Вы – регистратор, так?
– Так.
– И что это значит?
– Видишь ли. Гостям, прибывшим к нам легально, нужно где-то работать и вообще как-то обустраиваться в нашем мире. Наша контора. ну то есть Регистрационная Комиссия находит им работу, выправляет документы и помогает решать проблемы.
– И что нужно для того, чтобы вы кому-то помогли?
– Да все как обычно. Заявление в Регистрационную Комиссию, копия удостоверения личности из родного мира, фотография в своем родном облике и еще одна – в человеческой личине, приобретенной на законных основаниях в мастерской, имеющей соответствующую лицензию на изготовление и продажу. Вот, собственно, и все. Мы проверяем по своим каналам благонадежность гостя и, если все в порядке, даем ему разрешение на проживание в нашем мире. Коротко говоря – регистрацию.
– И много на Земле таких гостей? Владимир Иванович улыбнулся:
– К счастью, нет. Наш мир пользуется во Вселенной дурной славой. Но есть миры и похуже нашего. Особенно те, в которых обитают ликаны и стригои. Вот там настоящий ад. В сравнении с ними Земля выглядит неплохо.