– Напасть на русов – полдела. А что будет потом?
– Ты и твои воины…
– Я знаю, что будет с нами, – оборвал его Бекет, – но что будет с тобой и твоим племенем?
– Мы можем остаться в княжьем граде, – ответил Бычеголов, глядя на нойона маленькими, глубоко посаженными и налитыми кровью глазами. – А можем уйти обратно в Кишень. Я еще не решил.
– Ты не удержишь княжий град, – холодно проговорил нойон. – На помощь Егре придут другие князья.
Бычеголов усмехнулся.
– Я перехватил их письма друг другу. Все они ненавидят Егру, и ни один из них не придет ему на помощь!
– Может быть, и так, – согласился Бекет. – Но тебя и твоих уродов они ненавидят больше.
Бычеголов побагровел и сжал огромные кулаки. Заметив это, нойон усмехнулся.
– Ну-ну-ну. Я не хотел тебя обидеть, Бычеголов. Но кто-то должен сказать тебе правду.
– Правда в том, что я хочу увидеть Егру и его псов-бояр мертвыми! Я хочу разорвать их на части! И я сделаю это – с тобой или без тебя! Диона! – позвал Бычеголов.
Из толпы нелюдей выступила девушка. Брови нойона удивленно взлетели вверх.
– Ты водишь с собой человеческую самку? – насмешливо проговорил он. – Может быть, ты хочешь предложить мне ее в награду вместе с золотом?
По лицу Бычеголова пробежала тень.
– Она не человек! – рыкнул он. – Она – моя женщина.
– Вот оно что. – Бекет пристально посмотрел на Диону. – Эта девушка – нелюдь?
– Обращайся ко мне, если хочешь что-то спросить, – холодно проговорила Диона. – Да, я нелюдь.
Она уставилась нойону в глаза. Затем вдруг подняла руки и повернула их ладонями к нойону. Газары порывисто схватились за амулеты и торопливо забормотали заклинания – на ладонях девушки открылись темные круглые глаза.
– Смотри на меня! – громко и уверенно приказала Диона. – Смотри на меня, нойон! Твое тело расслабляется! Пальцы становятся ватными! Смотри на меня и слушай мой голос!
Бекет ошеломленно уставился на Диону и сглотнул слюну.
– Ты слышишь только мой голос! – отчеканила Диона властным голосом. – Дыхание твое замедляется! Руки расслабляются! Ты слышишь только мой голос!
Нойон ссутулился, лицо его стало одутловатым и приобрело сонно-туповатое выражение.
– Ты спокоен! – продолжала вещать Диона. – Ты внимаешь только мне!
Дыхание нойона стало ровным и почти незаметным, оно как бы ушло в глубину.
– Ты ненавидишь русов, – продолжала внушать Диона. – И хочешь помочь нам захватить их села и города.
– Я ненавижу русов… – покорно повторил Бекет. – И я хочу захватить их села…
Газары стали обескураженно переглядываться. Никогда еще они не видели на лице своего нойона выражения такой скотской покорности.
– Ты пойдешь с нами на русов! – жестко отчеканила Диона. – А после, когда мы победим их, заберешь золото и уведешь своих людей на восток!
– Я уведу их… – заводной куклой повторил Бекет.
Диона опустила руки. Затем повернулась к Бычеголову и сказала:
– Продолжай.
Бекет тут же вздрогнул и провел по лицу ладонью, будто к нему прилипла паутина.
– Нойон, – взволнованно обратился к нему один из газаров. – Кайды барсум санугач?
– Хаш рагим! – ответил нойон сердито и снова взглянул на Бычеголова. – Я принимаю твое предложение, нелюдь! Но если ты меня обманешь – пеняй на себя.
– Я не обману тебя, – твердо пообещал Бычеголов. – А если я это сделаю, пусть твои воины вырвут мое сердце и бросят его на съедение собакам!
Нойон усмехнулся и отдал короткое распоряжение своим людям. Трое газаров соскочили с коней, быстро подошли к кожаной суме, взялись за ручки и поволокли золото к деревянной телеге.
4
Двумя часами позже, когда солнце уже закатилось за горизонт, а ночная тьма еще не вошла в свои права, Бычеголов сидел на траве у раскаленных углей костра и рвал зубами жареное лосиное мясо.
Другие нелюди, числом не менее двадцати, терпеливо дожидались своей очереди. По закону племени первым должен был насытиться главный вождь.
Среди прочих своей очереди дожидалась и Диона. Нелюди знали, что лучшие куски мяса Бычеголов приберег для нее, и поглядывали на девушку с нескрываемой неприязнью.
Она, похоже, не замечала их взглядов. Лицо Дионы было спокойным и равнодушным.
Вдруг один из нелюдей вскочил на ноги и, указав на что-то рукою, громко проговорил:
– Там кто-то стоит!
Еще несколько нелюдей вскочили с земли и сжали в руках боевые топоры.
Бычеголов перестал есть и взглянул туда, куда указывал нелюдь. Посреди поросшей мхом прогалины стоял человек. Он был высок, красив и молод, однако, несмотря на молодость, волосы его были седы, будто у старика.
Поняв, что его заметили, мужчина улыбнулся и смело пошел к костру. Теперь уже все нелюди вскочили на ноги и схватились за оружие.
Остановившись в пяти шагах от Бычеголова, мужчина заговорил на языке нелюдей:
– Привет тебе, главный вождь! Пусть боги пошлют тебе хороший аппетит, и пусть это мясо даст тебе много сил для грядущих битв!
Бычеголов хмуро взглянул на незнакомца.
– Кто ты? – спросил он, опуская руку с куском непрожаренного кровавого мяса.
– Меня зовут Лагин, – ответил мужчина. – И я пришел к тебе с миром. Так же, как ты пришел сегодня к нойону Бекету.
Бычеголов фыркнул широкими ноздрями.
– Откуда ты знаешь, что я встречался с Бекетом? Кто тебе сказал?
– Я был там, – просто ответил Лагин. – Скрывался за деревьями, поэтому ты меня не увидел.
Бычеголов швырнул кусок мяса Ворону и вытер руки об траву. Затем осторожно понюхал воздух, стремясь почуять запах опасности. Не почуял. Зато почуял другое. Человек, стоявший перед ним, был мертв.
– Ты упырь? – спросил Бычеголов незнакомца.
– А ты сам как думаешь? – лукаво усмехнулся тот.
– Ты выглядишь, как человек, – сказал Бычеголов угрюмо. – Но ты мертв. Так кто же ты?
Мужчина не ответил. Он стоял посреди прогалины, сунув руки в карманы потертого черного камзола, и ухмылялся.
– Бычеголов, – обратился тогда к вождю один из нелюдей, невысокий, как газар, но широкоплечий, длиннорукий, с крепкими и острыми, словно у волка, зубами. – Позволь, я выпотрошу мертвецу брюхо и посмотрю, что у него внутри!
Бычеголов кивнул.
Крепыш-нелюдь опустился на четвереньки и со скоростью распрямившейся пружины прыгнул на незваного гостя. Быстрота его была быстротою рыси, однако незнакомец легко, будто играючи, увернулся от когтистых лап, схватил нелюдя за шиворот и впился ему зубами в шею.