– А кто твои собратья? – с холодной усмешкой поинтересовался Глеб. – Неужели Ворон и Шакал?
Лицо Дионы порозовело.
– Я не хочу с тобой это обсуждать! – резко проговорила она. – Я…
Глеб отбросил сигарету, шагнул к Дионе и обнял ее за плечи.
– Мы все еще можем быть вместе, – сказал он, глядя девушке в глаза. – Вспомни, что ты мне говорила. Судьба не высечена на камне, она начертана на песке. Поднимется ветер, пошлет на берег волну – и начертанное будет смыто. Мы можем быть вместе, Диона.
Несколько мгновений они молча смотрели друг другу в глаза, потом Диона оттолкнула Глеба и гневно проговорила:
– Еще раз так сделаешь – и я…
Не закончив фразу, она юркой змейкой соскользнула с камня, повернулась и зашагала прочь.
– Ты никогда не будешь с ним счастлива! – крикнул Глеб.
– Да, – тихо пробормотала Диона, не оглядываясь. – Но я не буду счастлива и с тобой.
– Диона! – окликнул Глеб. – Диона!
Девушка не обернулась. Глеб проводил ее взглядом и взъерошил рукою волосы.
– Кретин! – с досадой проговорил он.
Кусты за спиной у Глеба шевельнулись. Он быстро оглянулся и увидел отпрянувшую от веток тень.
– Эй, ты кто? – окликнул Глеб.
Тень заспешила прочь. Глаза Глеба заволокло пеленой ярости. Он выхватил меч, в два прыжка настиг убегающего нелюдя и рубанул его мечом по голове.
Нелюдь вскрикнул и упал лицом в траву. Глеб схватил его за плечо и перевернул. Мертвые, остекленевшие глаза Шакала уставились в небо.
А к Глебу уже подбегали Ворон и трое дозорных.
– Что ты сделал?! – гневно воскликнул Ворон, останавливаясь возле Шакала.
Глеб облизнул пересохшие губы.
– Он притаился за кустом и подслушивал. А когда я его окликнул, бросился наутек. Я принял его за предателя.
– Он охранял тебя!
– Правда? – Глеб прищурил недобрые глаза. – От кого?
Несколько секунд Ворон молчал, с ненавистью глядя на Глеба. Затем поджал покрытые костяными наростами губы и сказал:
– Я это запомню.
– Валяй, – пожал плечами Глеб. Он отер меч о траву и вложил его в ножны. – Еще вопросы будут?
Ворон молчал.
– Так я и думал, – усмехнулся Глеб. – Приятного аппетита, парни.
Он отвернулся и зашагал прочь от мертвого тела и стоявших рядом с ним, готовых лопнуть от ярости нелюдей.
7
Дойдя до реки, Диона села на камень и стала смотреть на темную, тускло мерцающую воду. На душе у нее было неспокойно и тяжело.
Отец после освобождения из полона сильно сдал. Диона чувствовала, как стремительно утекает из него Сила. Еще несколько недель, и он превратится в обычного серого нелюдя. И что тогда?..
Диона вздохнула. Слава богам-думранам, Бычеголов и Ворон еще ни о чем не догадываются. Рано или поздно поймут, и тогда…
Дионе не хотелось думать о том, что будет тогда.
Она подняла камушек и швырнула его в воду. Потом подняла еще один и вгляделась в его расколотый бок, покрытый блестящими крупинками слюды.
И еще Глеб… Зачем он здесь? Отважный борец с темными злыднями сам стал частью лютого воинства? Если он и впрямь выступит на стороне воинства Бычеголова, то воинство это может стать несокрушимым. Впрочем, Первоход пока еще не знает, что обладает Силой. И, возможно, никогда не узнает.
Диона швырнула камень в воду и посмотрела на разлетевшиеся брызги.
Люди ленивы и нелюбопытны. Они полагаются лишь на сильные руки и быстрые ноги и редко прислушиваются к тому неистовому вареву темных и светлых Сил, что бурлит у них внутри.
А что, если темная Сила уже взяла свое? Что, если эта Сила и привела Глеба в стан Бычеголова?
Диона тряхнула головой. Нет. В это невозможно поверить. Но тогда зачем он здесь?
Сбоку шелохнулись ветки ивы и прошуршал рогоз. Обернувшись, Диона увидела, как из прибрежных зарослей вышел черный лохматый пес. Выбравшись на чистое место, пес остановился и неуверенно вильнул хвостом. Вид у него был потешный и жалкий.
Диона удивленно вскинула брови:
– Откуда ты тут взялся, дружок?
Пес еще на шаг приблизился, опасливо глядя на Диону, и снова вильнул хвостом.
– Должно быть, заблудился в лесу, – решила Диона. – Ну? И где же твой хозяин?.. Чего молчишь?
Пес трогательно и тонко заскулил и сделал еще один опасливый шаг.
– Эге, да ты меня боишься. – Диона улыбнулась. – Не бойся. Это я тебя должна бояться. Ведь ты же зверь, а я чело…
«Человек», – хотела сказать Диона, но осеклась. Брови ее сошлись на переносице.
– Ты прав, – с затаенной горечью проговорила она. – Я не человек. Я гораздо страшнее человека. И я могу причинить тебе боль. Но я не стану. Подойди ко мне. Ну же, дружок, смелее!
И пес двинулся к Дионе. Остановившись возле девушки, он пригнул голову и позволил ей погладить себя по большой лохматой голове. Диона поморщила нос.
– Великие боги, какой ты грязный! И как странно от тебя пахнет. – Диона принюхалась. – Похоже на серу. Во что это ты вляпался? И сколько же ты скитался по лесам, что нахватал столько колючек?
Пес снова заскулил и лизнул Диону в руку. Она засмеялась.
– А ты смелый парень! Обычно я не позволяю мужчинам целовать себя. Но тебе, так и быть, разрешу.
Пес завилял хвостом и снова лизнул Диону в руку – на этот раз гораздо увереннее, чем прежде.
– Диона! – послышался из-за кустов голос Белнона. – Диона, дочь моя, ты здесь?
Диона убрала руку от морды пса и поспешно откликнулась:
– Да, отец!
Кусты раздвинулись, и на песчаную отмель, прихрамывая, вышел нелюдь с белой кожей и белыми волосами. Увидев пса, он нахмурился и спросил:
– Кто это с тобой?
– Пес. Разве сам не видишь?
Белнон уставился на лохматого пса. Тот тоже посмотрел на старика и приветливо вильнул хвостом.
– Откуда он взялся? – спросил Белнон.
– Приблудился, – ответила Диона и потрепала пса по холке. – Наверное, охотничий. Отбился от хозяина и заплутал в лесу. Бедненький.
Диона ласково погладила пса по большой ушастой голове. Старик отвел взгляд от собаки, посмотрел на дочь своими розоватыми глазами альбиноса и сказал:
– Диона, ходок убил Шакала.
Лицо девушки оцепенело.
– Что? – не поверила она своим ушам. – Как так – убил? За что?
– Зарубил мечом. За то, что тот подслушал ваш разговор. – Белнон изучающе вгляделся в лицо дочери и вдруг спросил: – О чем вы говорили с ходоком, Диона?