– Должно быть… крысы. – Прошка улыбнулся. – В моих закромах не водится ни пшеницы, ни ячменя, а в кладовых никогда не было сыра, однако крыс там все равно полно. Ума не приложу, что они там находят.
– Может, надеются на то, что ты когда-нибудь разбогатеешь? – насмешливо предположил Глеб.
Он отпил березовицы, и в этот миг за дверью чулана кто-то тихонько заскулил. Прошка метнул на Глеба быстрый взгляд, облизнул губы и проговорил:
– Первоход, вообще-то, я собирался уходить из дома по делам.
– Ночью? – вскинул брови Глеб.
– Да. Если хочешь, мы договорим на улице.
– Я никуда не спешу и дождусь твоего возвращения здесь, – спокойно заявил Глеб.
Прошка покосился на дверь чулана и вновь облизнул губы.
– Я был бы рад оставить тебя здесь, но… Я занял эту избу без разрешения. Если сюда нагрянут охоронцы, у тебя будут неприятности.
Глеб кивнул.
– Ты прав. – Он допил березовицу и хлопнул кружкой об стол. – Что ж, пойдем подышим свежим воздухом.
И тут из чулана снова донесся шорох. Глеб устремил туда взгляд и сухо произнес:
– На этот раз я уверен, что в чулане кто-то есть. – Он перевел взгляд на Прошку и колко прищурился. – Кто там у тебя, приятель? Кого ты прячешь?
Ворёнок отвел взгляд и сбивчиво пробормотал:
– Это… моя собака.
– Ты держишь собаку?
– Да.
– Зачем она тебе?
– Сам не знаю. Увязалась за мной на улице. Хотел прогнать, но…
Глеб остановил его жестом и принюхался. Его ноздри уловили легкий, горьковатый запах лесной травы.
– Мне показалось, или я чую запах Гиблого места? – вопросил он.
Несколько секунд парень сидел молча, затем поднял на Глеба взгляд и сказал:
– От тебя ничего не скроешь, Первоход. Только прошу – держи себя в руках. Там… В чулане… Там у меня темная тварь.
Глеб удивленно приподнял бровь.
– Это шутка?
– Нет, – качнул головой парень.
– Ты поймал темную тварь?
– Да, я поймал ее.
– Так-так. – Глеб побарабанил пальцами по столу. – И что ты намерен с ней делать? Продашь князю Доброволу?
– Может быть.
Глеб усмехнулся недоброй усмешкой и сказал:
– Вот уж не думал, что и тебя привлечет этот «бизнес».
– Что делать, Первоход, жизнь и не такому научит.
Некоторое время Глеб пристально разглядывал парня, а потом спокойно проговорил:
– Хорошо. Ну а теперь, когда ты сделал все, чтобы защитить своего нового друга, могу я взглянуть на этого упыря?
Прошка открыл от удивления рот.
– С чего ты взял, что это упырь? – неуверенно вымолвил он. – И почему ты решил, что он – мой друг?
– С того, что этот упырь – не опаснее домашней собаки. И, должно быть, ведет себя так же преданно, как вела бы она. Он уже показал тебе, на что способен?
– О чем ты?
Глеб дернул уголком губ:
– Брось. По глазам вижу, что показал. Этот упырь умеет открывать врата, ведущие в иной мир. Я прав?
Прошка сглотнул слюну.
– Первоход… – хрипло проговорил он. – Я был там всего один раз. Просто огляделся и тут же прыгнул обратно.
Глеб помолчал, разглядывая парня, потом сказал:
– Кажется, путешествие не доставило тебе удовольствия. Могу я узнать, почему ты так побледнел?
– Потому что… Потому что я вернулся оттуда не один.
Прошка вытер рукавом рубахи потный лоб. Глеб еще несколько секунд молчал, потом вдруг резко подался вперед и спросил:
– Кого ты с собой привел, парень? Кто пришел за тобой из иного мира?
Прошка слегка отшатнулся, набрал полную грудь воздуха и выдохнул:
– Тварь! За мной пришла страшная тварь, похожая на огромную собаку!
– Ты не ошибся?
– Нет! – выкрикнул Прошка дрожащим голосом. – Это собака, Глеб! Эта гадина убила людей – прямо у меня на глазах!
Глеб выпрямился. Высокий лоб его прорезали морщины.
– Эти пятна на полу – это их кровь, верно? – спросил он.
Прошка кивнул.
– Да.
– И куда ты их дел? Где их тела?
– Я их… Я их…
Прошка не смог договорить, он опустил голову и заплакал. Глеб несколько секунд молчал, а потом процедил сквозь зубы:
– Черт, парень… Ты не должен был так с ними поступать.
Прошка поднял на Глеба взгляд и тихо пробормотал:
– У меня не было выбора, Первоход. Если бы их тела нашли в избе, меня бы обвинили в убийстве. Куда, по-твоему, я мог их деть? Закопать во дворе? Но тут даже двора нет! До оврага бы я их не донес. Мне пришлось скормить их упырю, Первоход. Пришлось, понимаешь?
– И что теперь с этим упырем? Он изменился? Или остался прежним? Что с ним, парень? Отвечай мне!
Прошка всхлипнул и вытер ладонью мокрые глаза.
– Сожрав тела, он будто бы обезумел. Стал бросаться на меня.
– Ты его покалечил?
– Немного. Я побил его палкой и запер в чулане.
Глеб немного помолчал, угрюмо поглядывая на дверь чулана, потом заговорил снова:
– Ты сказал, что тварь, которая выскочила за тобой из иного мира, похожа на собаку?
– Да. Только она гораздо больше и гораздо страшнее самой страшной и свирепой собаки.
– Почему она не тронула тебя?
– Не знаю. Должно быть, потому, что это я ее выпустил оттуда.
– Так-так. – Серебристая прядь волос упала Глебу на лицо, и он скупым жестом откинул ее назад. – Расскажи мне об этой твари, парень. Расскажи мне о ней больше.
– Она… – Прошка всхлипнул. – Она… Должно быть, ты подумаешь, что я сошел с ума, но… Но эта гадина умеет проходить через стены. Клянусь Сварогом, я сам это видел!
Лицо Глеба стало еще мрачнее и суровее.
– Плохо дело, – строго проговорил он. – Это значит, что от этой твари нигде нельзя укрыться. По городу уже пронесся слух про стаю бешеных собак, которая разрывает прохожих на куски?
– Да, – уныло кивнул Прошка.
– Сколько человек погибло?
– Больше дюжины.
Глеб уперся ладонями в столешницу и встал со скамьи.
– Мы должны убить эту тварь, – четко и спокойно сказал он. – Или загнать её обратно. Но для начала давай взглянем на твоего упыря.