Вряд ли девушка поверила властной незнакомке, прибывшей в монастырь лишь накануне, но все же встала вслед за ней. Хадайша обняла ее, помогая удержаться на ногах.
— А эту падаль в подвал, — коротко кинула она Варону, показав на Ранора. — С ним я разберусь позже.
Послушница вздрогнула, когда услышала про столь страшное место, которым наверняка Серафия не раз пугала особо непослушных воспитанниц. Но поняв, что это относится не к ней, слегка расслабилась и позволила увести себя в комнату к Хадайше.
Дымок проводил эту процессию задумчивым взглядом ядовито-желтых глаз. Не удержался и подошел ближе к обездвиженному Ранору. Тот, почувствовав присутствие чего-то жуткого рядом, забился в путах с удвоенной силой. Щенок с явным удовольствием вскочил на грудь мужчине, оскалился, с вожделением глядя на пульсирующую в вороте рубахи вену на шее. Ранор захрипел от ужаса, словно уже ощутил смыкающиеся на горле клыки, разрывающие его в клочья. Но через миг Дымок спрыгнул с мужчины, получив беззвучный окрик — нельзя! С сожалением мотнул хвостом и неспешно потрусил за дознавательницей.
* * *
Хадайша стояла в центре подвала и с нескрываемым отвращением разглядывала мужчину, распятого на скамейке, которую бывшая настоятельница монастыря использовала для порки послушниц.
— Ну хоть сейчас игрушки Серафии послужат благому делу, — проговорила она с сарказмом.
Ранор замычал, роняя на обнаженную грудь чуть розоватую слюну. Залин еле слышно хмыкнул и отвернулся, не желая смотреть на бывшего товарища.
— Как девушка? — спросил он, заложив большие пальцы рук за перевязь с оружием и раскачиваясь с носка на пятку и обратно.
— Сносно. — Хадайша пожала плечами. — Лучше, чем можно было бы ожидать. Я напоила ее успокаивающим отваром. Добавила немного сонной магии. Она проспит до полудня, не меньше.
Дознавательница умолчала о том факте, что около послушницы остался еще один защитник. Дымок развалился рядом с кроватью, то и дело косясь желтыми глазами на дверь. Хадайша не знала точно, но догадывалась, что пса прислала Шаная. И испытывала к девочке настоящую благодарность. Да, принцессе не стоило становиться свидетельницей столь отвратительного происшествия, но дознавательница понимала, что помешать юной магине быть в курсе всего происходящего в монастыре вряд ли кто-нибудь в силах.
— Она рассказала, что случилось? — задал новый вопрос Залин, пристально рассматривая что-то на противоположной стене.
— Сбивчиво. — Хадайша неторопливо прошлась, меряя шагами каменные плиты подвала. — Мол, вышла по нужде. В коридоре ее уже ожидал этот. — И полный презрения кивок на притихшего Ранора, внимающего словам дознавательницы. — Тот дал ей пощечину, пригрозил, что если начнет кричать — прирежет. Затащил в кладовку. А дальше подоспели мы с Вароном и не позволили свершиться самому страшному.
— Странно, — тихо обронил Залин, словно беседуя сам с собой.
— Что именно? — вступил в разговор Варон, который, тяжело дыша, как раз втащил в подвал связку длинных гибких прутьев, впрок заготовленных Серафией для наказания непокорных воспитанниц.
Ранор протяжно замычал, увидев, с чем именно вернулся инквизитор после краткой отлучки, а Хадайша спрятала в уголках губ усмешку. На самом деле она не планировала пытать стражника. Но припугнуть его хотела, чтобы развязать язык. Опыт подсказывал ей, что насильники обычно весьма трусливые личности. А значит, можно ограничиться простой подготовкой, не прибегая к демонстрации замысловатых пыточных механизмов, весьма громоздких и неудобных для перетаскивания с места на место. Хотя в одном из подсобных помещений монастыря она обнаружила и жаровни, и клещи, и специальные устройства, затягиваемые на суставах и дробящие их в мелкое крошево, и многое другое.
— Возможно, вы решите, что я пытаюсь выгородить своего товарища, но некоторые детали произошедшего меня смущают, — медленно процедил Залин, тщательно взвешивая каждое слово. — Мне дозволено будет высказать свои соображения или приговор уже вынесен и обсуждению не подлежит?
— Я вас внимательно слушаю, — вежливо уведомила его Хадайша, прежде изумленно переглянувшись с Вароном.
— Бесспорно, Ранор поступил очень дурно. — Залин запнулся, подыскивая правильные выражения, но почти сразу продолжил: — И он заслуживает сурового наказания. Но… Кое-какие детали меня настораживают и заставляют подозревать, что далеко не все в этой истории однозначно.
— Не темните, капитан, — сухо проговорила Хадайша. — Если уж начали — смело продолжайте. Нас интересует ваше мнение.
— Вы прекрасно знаете, что все послушницы спят в общем зале. — Залин осторожно посмотрел на дознавательницу и тут же опять отвел взгляд. — Только Шанае была выделена отдельная комната как знак уважения к ее происхождению. Ну и помощницы Серафии, понятное дело, пользовались большими удобствами.
— И? — поторопила его Хадайша, когда мужчина опять замолчал. — Куда вы клоните, капитан?
— После гибели Серафии я приказал каждую ночь выставлять около спальни послушниц охрану. — Залин с непонятным вызовом скрестил на груди руки. — Боялся, что смерти могут продолжиться. Более того, девушкам было запрещено передвигаться по монастырю в одиночку, тем более в темное время суток. Если, как вы говорите, несчастная пошла в туалет, то один из моих людей обязан был проводить ее во двор.
— Значит, Ранор был именно тем стражником, который вызвался ее проводить. — Хадайша презрительно скривилась. — Но по дороге затащил ее в кладовку. Думаю, после перенесенного потрясения у несчастной слегка спутались воспоминания. Такое часто бывает.
— Проблема в том, что сегодня Ранор не должен был нести караул. — Залин задумчиво потер подбородок. — На страже стояли Далалий и Латий. Прежде чем идти сюда, я переговорил с обоими. Они клянутся, что никто из девушек спальню ночью не покидал.
— Неужели? — холодно удивилась Хадайша.
— Не верите мне — спросите у них. — Залин с нескрываемым торжеством усмехнулся.
Дознавательница устало потерла лоб. Посмотрела на Варона, который ответил ей не менее изумленным взглядом. Если Залин говорил правду, то это круто меняло обстоятельства дела. Изнасилование — это очень тяжкое преступление, которое каралось смертью. Но лжедонос — проступок не менее отвратительный. Если капитан говорит правду, то послушница рискует взойти на костер за ложь в лицо представителю совета храмов.
— Зачем девчонке обманывать? — не удержавшись, первым подал голос Варон. — Она должна понимать, что ей грозит в случае раскрытия обмана.
— Откуда же мне знать? — Залин стремительно развернулся к нему, отнеся вопрос к себе. — Но мы пока слышали только одну сторону. Давайте дадим и второму участнику событий высказаться.
Хадайша кивнула, соглашаясь с ним. Махнула рукой — и заклинание, запрещающее Ранору говорить, исчезло. Стражник закашлялся, от неожиданности захлебнувшись воздухом. Дернулся было, но кожаные ремни, перехватившие его руки и ноги, предусмотрительно остались на месте.