— Огонь нельзя обмануть, — почти выкрикнула Хадайша, с отчаянием утопающего схватившись за эту подсказку. — Что, если испытание никак не затронет Залина? Если очищающее пламя пощадит его? Только Игниус способен на подобное чудо. Неужто вы осмелитесь оспорить волю Пресветлого бога?
Молчание. Долгое, томительное — и, кажется, весь мир замер в ожидании решения верховного инквизитора. Хадайша готова была умолять в полный голос — ну скажи хоть что-нибудь! Покажи, что еще здесь!
И когда крик уже рвал горло дознавательницы, раздалось язвительное:
— Против воли богов не смеет пойти ни один смертный. Попробуй, Хадайша. Пусть твой Залин поклянется на огне. Если после этого на его коже не появится ни одного ожога, то я отступлю. Но… Ты сама знаешь, что подобные чудеса не происходили ни разу за всю историю инквизиции.
Женщина удовлетворенно вздохнула, чувствуя, как когтистая лапа дурного предчувствия немного разжалась, перестав терзать ее бедное сердце. Посмотрела на удивленного донельзя Залина, не ожидавшего, что он станет свидетелем спора между инквизиторами. Затем ее взгляд скользнул чуть дальше — на довольно улыбающуюся Шанаю. И неожиданно дознавательница полностью успокоилась, уверовав, что все происходящее сейчас находится в тоненьких слабых ручках маленькой принцессы.
— Да будет так! — пронеслось над двором, затихшим в тревожном ожидании. И вкрадчивее: — Но учтите, что на кон поставлено слишком многое.
— Пусть, — отважно произнесла Хадайша. Повернулась к Варону — и тотчас же у него в руках вспыхнул факел, плюясь жгучими огненными искрами вокруг.
Инквизитор вздрогнул, вряд ли ожидая подобного, но быстро взял себя в руки. С глубоким поклоном преподнес факел Залину, замершему в оцепенении.
— Вперед, мой друг, — одними губами шепнула ему Хадайша. — И пусть защитят тебя Пресветлые боги.
Наверное, капитану просто почудилось, но где-то рядом при этих словах раздалось издевательское хихиканье. Впрочем, оно сразу же смолкло, стоило ему лишь принять древко от инквизитора.
Капитан обернулся к жертвенникам. Три алтаря возвышались перед ним. Самый низкий — Смерти, украшенный поздними цветами. Чуть поодаль — Террии, на котором возлежал свежий, только что испеченный хлеб. И, наконец Игниуса, высочайший среди остальных, щедро политый драгоценнейшим вином и обагренный кровью жертвенных животных.
Только от Залина зависело, кому из богов следовало принести жертву первым. И сам не понимая, что он делает, стражник сделал шаг к алтарю Смерти. Поджег вязанки хвороста, с нескрываемым удовлетворением наблюдая, как тяжелый черный дым стелется по плитам двора. Да, так будет верно. Эта богиня в последние дни собрала щедрую дань в монастыре. Пусть наконец-то удовлетворится подношениями и оставит смертных в покое.
Затем Залин перешел к жертвенникам Террии и Игниусу. Спустя миг еще два жарких костра украсили внутренний двор монастыря. Но самое главное еще оставалось впереди: клятва и погребальный костер для Серафии.
Залин медленно вышел на центр круга, ограниченного магической линией. Вытянул в левой руке перед собой факел, чувствуя, как правая загодя наливается болью.
— Я клянусь, — пронеслось над затихшим монастырем, жадно ловившим каждый звук, падающий с губ стражника, — я клянусь, что в смерти Серафии принцесса Шаная неповинна! Все произошло так, как было предназначено богами. И в этом нет ее вины.
Эхо еще гуляло между высокими стенами, когда Залин простер правую руку над факелом. Закусил губу, предчувствуя небывалую боль. Но ничего не произошло. Он ощущал лишь приятное тепло, но никак не калечащую ласку неистового огня.
Мужчина придвинул ладонь ближе к яркому безжалостному пламени. Коснулся кипящей смолы, но опять ничего не почувствовал. Ему было тепло и почему-то очень весело. По коже пробежали щекотные мурашки, вынудив его раздвинуть губы в неуместной ухмылке.
— Этого не может быть! — в неподдельном ужасе выдохнул Варон. Старый инквизитор не сумел остаться на месте, положенном по ритуалу, а подошел ближе при виде подобного чуда. Не удержавшись, сам протянул пальцы к факелу и тут же одернул их с болезненным восклицанием. Отчаянно затряс рукою, наверняка чувствительно обжегшись.
— Данное доказательство удовлетворяет вас, отец Дайтон? — громко спросила Хадайша, не скрывая торжества в голосе. — Или оступитесь от своих слов?
Ответа не было так долго, что Залин заволновался. Он по-прежнему держал ладонь в пламени и все так же ничего не чувствовал.
— Я удивлен, — наконец послышалось откуда-то издали. — Очень удивлен. Но идти против воли богов не смею. Да будет так!
Защитная линия вспыхнула еще ярче, заставив присутствующих зажмуриться. Даже Хадайша с недовольным возгласом отшатнулась, прикрыв лицо рукою. И через миг все пропало. Погасла магическая нить, ограждающая круг. Зыбкая дымка растаяла, будто ее никогда и не было. И дознавательница чуть слышно перевела дыхание, более не опасаясь, что верховный инквизитор почувствует ее тревогу и неуверенность.
— Заканчивайте ритуал, капитан. — Она измученно улыбнулась Залину. — Пусть душа несчастной Серафии наконец-то успокоится.
Повторять просьбу дважды не потребовалось. Стражник поспешно шагнул к погребальному кострищу. Кинул факел на самый его верх. Именно туда, где бились от ветра белые полотнища посмертного одеяния настоятельницы. Но тут случилось непредвиденное. Огонь жадно лизнул щедро политый маслом хворост, изошелся на дым и погас. По собравшимся во дворе пробежал согласный шепоток недоумения. Дурной знак! Неужели Пресветлая богиня отказывается принять в свою обитель душу верной служанки? Иначе как это истолковать?
Залин с недоумением обернулся к Хадайше, не понимая, что ему делать дальше. Зажечь новый факел и повторить попытку? Однако по растерянному лицу дознавательницы понял, что она сама не ожидала подобного.
— Проклятый дождь, — поспешил вмешаться Варон, давая самое логичное объяснение произошедшей досадной оплошности. — Видно, не углядели, вот дрова и отсырели. Ладно, воспользуемся магией. Надеюсь, боги простят нас за небольшую корректировку ритуала.
После чего тщательно засучил рукава, вытянул перед собой руки и резко сжал кулаки. Тотчас же перед ним в воздухе заплясал крохотный магический огонек. Легкое движение пальцев — и он полетел в сторону кострища. Нырнул в самую сердцевину тщательно уложенных вязанок. И опять ничего не произошло!
— Да что ты будешь делать! — шепотом выругалась Хадайша. — Хорошо, что отец Дайтон уже не видит подобного безобразия.
Залин с удивлением заметил, как дознавательница после этого бросила быстрый взгляд на Шанаю. Всего секунду длилась эта крохотная сценка, но ему показалось, будто Хадайша о чем-то мысленно попросила принцессу. Та с иронией вздернула бровь, недовольно повела плечиками, но все же кивнула. Тут же дознавательница с нарочитым равнодушием отвернулась от принцессы. Наверное, только Залину и посчастливилось стать невольным свидетелем этой сцены. А через долю секунды его внимание отвлек нарождающийся гул огня в глубине хвороста. Он едва успел отшатнуться, увлекая за собой ничего не подозревающего Варона. И во вновь нахмурившееся тучами небо взметнулся столп пламени, с дикой яростью пожирая приготовленные для него дрова.