Только очень внимательный взгляд мог заметить волнение принца и то, что накануне он провел бессонную ночь. Темные волосы, еще влажные после утреннего туалета, были аккуратно зачесаны назад, карие глаза лучились улыбкой, которую Ноэль даже не пытался скрыть. Как и накануне, принц выбрал себе камзол синего имперского цвета. Цвета бескрайнего моря, по которому к Зальдеру сейчас стремительно приближался император Кирион. И цвета глаз дахарской принцессы.
— Из них получилась бы красивая пара, — себе под нос пробурчал Тарций. Вздрогнул, случайно наткнувшись на взгляд Фария. Верховный маг империи Нардок, незримой тенью сопровождающий принца во время церемонии представления, смотрел прямо на него, почуяв достойного соперника. Тарций виновато всплеснул руками, будто извиняясь за свое присутствие здесь и говоря — ничего личного, просто работа. После чего отступил, прячась в тень от гардин и желая стать еще более незаметным.
Фарий немного расслабился, но тут же вновь напрягся, когда Ноэль пригласил Шанаю на первый танец. Нет, маг, конечно, был в курсе, что они должны открыть празднество вальсом, но почему-то его пробивала невольная дрожь, когда он видел их в такой опасной близи друг от друга. Что бы ни утверждал Кирион, Шаная несет в себе зло. Как он может так рисковать жизнью своего брата? Пребывать рядом с ней — все равно что держать дома прирученную волчицу, зная, что рано или поздно она может разорвать тебе глотку. Или же станет служить верой и правдой до конца дней своих, до последней капли крови защищая хозяина. Вот только как угадать, какой конец будет у этой истории?
Но не только предстоящий свадебный ритуал тревожил Фария. С самого утра он не находил себе места, чувствуя щедро разлитый над дворцом аромат смертельной опасности. Верховный маг всегда отличался потрясающей интуицией, которая не раз выручала его, предупреждая о западнях и ловушках. Вот и сейчас он понимал — надвигается беда. Хотелось взвыть от волнения, подобно дикому зверю, взять принца за шкирку, словно напроказничавшего котенка, и раздавить в пальцах кристалл Игниуса, в мгновение ока переместившись под родные и безопасные небеса Нардока. Но как потом оправдаться перед императором, если окажется, что все это — лишь проделки расшалившихся нервов и обострившейся неприязни к принцессе Шанае?
В тишине тронного зала раздались первые, еще несмелые аккорды вальса. По толпе придворных пронесся согласный вздох умиления, когда принц Ноэль с поклоном предложил Шанае руку. Вывел ее на середину огромного помещения и закружил в танце. Даже Фарий, относящийся к дочери Хария с нескрываемым подозрением и опаской, невольно расслабился при виде этой картины. А Тарций, понимающий, что принцессе осталось жить совсем ничего, печально качнул головой, любуясь парой. Все-таки вместе они выглядели потрясающе.
Шаная запрокинула голову, глядя Ноэлю в глаза и почти не моргая. Она полностью доверилась его рукам, обнимавшим ее за талию, поддерживающим в танце, не позволяя оступиться или упасть. И казалось, будто под ее ногами в любой момент может разверзнуться бездна, и только ему суждено будет удержать девушку на грани падения.
Дымок не путался под ногами хозяйки. Он улегся у трона короля, наблюдая за девушкой издалека. Но вдруг пес поставил торчком уши, насторожившись от какого-то шума, еще недоступного для слуха смертных. А через миг вскочил и залился предупреждающим лаем.
Шаная вздрогнула от этого. Оступилась и наверняка бы упала, если бы Ноэль прежде не поддержал ее, предвосхитив дальнейшее движение.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил он, заметив, как принцесса изменилась в лице.
— Простите, ваше высочество, — тихо ответила девушка, пытаясь понять, почему мрак вдруг начал сгущаться в углах зала, залитого ярким светом свечей и предзакатного солнца, а тени восторженно взвыли за дверями, приветствуя чью-то смерть. — Мне… Мне немного дурно. Наверное, виной всему волнение.
— Вальс уже заканчивается, — с сочувствием проговорил Ноэль. — Тем более к нам присоединились и другие пары. Никто не заметит, если мы остановимся раньше времени. Думаю, вам стоит выйти на свежий воздух. Тут слишком жарко и душно.
— Спасибо, — прошептала Шаная. Она в самом деле не понимала, что происходит вокруг нее и с нею. Девушку попеременно то бросало в пот, то начинало колотить от озноба. По полу струились влажные холодные отростки сумрака, незаметного для остальных. Дымок уже крутился рядом, пытаясь ухватить хозяйку за подол платья и увести подальше от этого места. Но что все это значит?
«Надвигается беда, — опять явственно послышалось в ушах у Фария. Незнакомый голос немного помолчал и равнодушно повторил: — Надвигается беда. Уже ничто нельзя изменить».
Благостное настроение, охватившее было мага, когда он наблюдал за танцем Ноэля и Шанаи, мигом слетело с него. Фарий оскалился от дурного предчувствия, когда увидел, как его подопечный покидает тронный зал, бережно придерживая под локоть странно бледную и растерянную спутницу. За ними торопливо последовала девушка, которая постоянно сопровождала принцессу с момента приезда ее во дворец.
«Началось! — мелькнула в голове суматошная мысль. — Наверняка его заманивают в ловушку!»
Фарий бросился за своим господином. Он пробирался к выходу, невежливо расталкивая танцующие пары, рассыпая вокруг проклятья и понимая, что время безнадежно уходит, золотым песком просыпается мимо пальцев.
Громкая торжественная музыка вдруг фальшиво взвизгнула и замолкла. Наступила такая полная тишина, что маг услышал отчаянный стук своего сердца. И чьи-то неторопливые шаги, которые медленно приближались.
Пальцы сами сомкнулись было на рукояти меча, но маг тут же вспомнил, что всех приглашенных на торжество вынудили сдать оружие еще при входе в тронный зал. Мужчина медленно обернулся, уже догадываясь, что увидит нечто страшное, но до последнего не желая верить…
В тронный зал вошел Далалий. Фарий знал его по имени, поскольку не раз присутствовал при переговорах шпиона с императором Кирионом. Но маг оказался не готов увидеть человека, как он считал, преданного Нардоку, в таком виде.
Светлые волосы стражника были перемазаны кровью. На лице играла торжествующая жестокая ухмылка. На правом боку светлой рубахи расплывалось темно-бурое пятно. Видимо, Далалий был тяжело ранен. Но он даже не замечал этого, торопясь кинуть к ногам Денара свою драгоценную ношу.
Наконец стражник остановился, размахнулся как следует — и по полу покатился какой-то круглый предмет. Остановился подле трона короля Денара — и по собравшимся придворным пронесся согласный возглас ужаса, когда они осознали, что именно нес Далалий. Глаза Фария сначала отказались воспринять цельную картину, выхватывая ее фрагментами. Разметавшиеся по полу темные волосы. Знакомые черты лица, изуродованные смертью.
— Небо! — выдохнул маг, сжимая кулаки с такой силой, что неприятно заныли костяшки. — Не может быть!
Подле ног Денара лежала отрубленная голова императора Кириона. Правитель Зальдера неторопливо спустился по ступенькам трона, подошел к ней ближе и вдруг расхохотался. Поставил ногу на голову поверженного врага, обернулся к онемевшим от ужаса придворным, среди которых были и подданные Нардока, и прокричал во весь голос: