Когда герцогиня откланялась, королева пошла в спальню и ненадолго прилегла. Сейчас эти внутренние противоречия огорчали ее намного больше, чем раньше. Она боялась нового приступа, похожего на последний. «Однажды, – подумала она, – и очень скоро, это произойдет, и я уже не оправлюсь».
А сделать надо еще так много.
Она хотела дожить до рождения наследника, знать, что все эти браки не остались бесплодными, и дела Аделаиды и Уильяма имели наибольшее значение, так как они могли произвести на свет короля или королеву Англии.
Если бы только Уильям не был таким дураком!
Она вздохнула, поднялась и послала за ним.
– Уильям, – сказала королева жестко, – тебе следовало бы лучше соблюдать приличия.
Сын поднял глаза, в которых отразилась обида.
– Что я сделал на сей раз? – спросил он с упреком. – Я согласился на этот брак, который вы устроили для меня. Я не поднимал шум по этому поводу… хотя парламент и не принял моих требований. Я…
Королева подняла руку, требуя, чтобы он замолчал.
– Умоляю тебя, прекрати, Уильям. Я чувствую себя неважно и боюсь, что силы оставят меня. Поэтому давай, пожалуйста, перейдем прямо к делу. Семья этой актрисы с тобой в Буши.
– Там моя семья, матушка.
– Твои незаконнорожденные, Уильям. – Лицо Уильяма вспыхнуло. Он едва не разразился проклятиями как настоящий моряк. Отец подумал о своих дорогих дочерях, составлявших гордость его жизни. Уильям их обожал. Веселая и красивая София, которой только что исполнился двадцать один год. Ему нравилось, что она рядом, и ему приятно было похвастаться ею. Мэри, которой двадцать, и одиннадцатилетняя Амелия. Ничто на свете не заставит его расстаться с ними. И если его новая жена попросит это сделать, то он откажется жениться на ней, несмотря ни на что.
Королева увидела, как упрямо сжались его челюсти, и вздохнула.
– Ты намерен провести свой медовый месяц в Буши?
– А где же еще? Леопольд предложил Клэрмонт Эдуарду и его жене. Мне никто подобных предложений не делал. Да они мне и не нужны, я предпочитаю Буши.
– Медовый месяц не следует проводить в Буши, хотя со временем ты и захочешь взять туда Аделаиду. Должны быть только ты и Аделаида… и, конечно, твои слуги.
Уильям выглядел удивленным.
– Мои дочери живут там. Это их дом. И дом мальчиков, когда они со мной.
– Значит, ты намерен привезти свою жену в эту… в эту твою семью, все члены которой – незаконнорожденные дети актрисы.
– Я вновь должен напомнить вам, матушка, что они и мои дети, – сказал Уильям с достоинством.
– Ты сошел с ума, Уильям. Это – скандал. Ты должен убрать своих детей из Буши. Так или иначе, регент решил, что ты должен переехать в Ганновер через три недели после свадьбы. Дальнейшее – на ваше с Аделаидой усмотрение. Но ты не можешь привезти твою невесту в Буши, пока там находятся все эти дети, а поскольку решено, что вам следует провести три недели в Англии, прежде чем отправитесь в Ганновер, вы проведете их в Сент-Джеймсе. Семья Фицкларенсов должна покинуть Буши.
– Им это не понравится.
– А мне не понравится, если они останутся там. И твоему брату, регенту, тоже, как и нашему народу, как и всем приличным людям.
– Аделаида не возражала.
– Это сделала ее мать от ее имени.
– Я так и знал, что старуха будет всюду совать свой нос.
– Уильям!
– Простите, матушка, но здесь мое личное дело.
– Это государственное дело, если оскорбляют гостя нашей страны, даже если он скоро и станет членом нашей семьи. Я говорила об этом с регентом, и он со мной согласился. Хотя он и относится с пониманием к твоей привязанности к этой… этой… семье… он считает, что Фицкларенсы не должны превращать Буши в свой дом. Теперь можешь идти, Уильям, потому что я очень устала. Но я надеюсь, что ты учтешь мои пожелания.
* * *
Как сообщила королева, регент отнесся с пониманием, но стал убеждать Уильяма в необходимости убрать Фицкларенсов из Буши.
– Дело в том, что скажут люди, Уильям. Бог не даст соврать, что мы постоянно вынуждены принимать это во внимание. Я принимаю всю свою жизнь.
– Что меня бесит больше всего, так это то, что Аделаида не возражала.
– Она кажется приятным созданием… тихая, послушная. Я думаю, из нее выйдет хорошая жена. У меня такое впечатление, что Эдуард попал под каблук. Нельзя отрицать, что Виктория по-своему приятная женщина, но у нее есть свое твердое мнение обо всем, и она не успокоится, пока его не будут разделять все окружающие. Привлекательная женщина, но не такая приятная, как твоя Аделаида.
– Да, я думаю, из Аделаиды выйдет хорошая послушная жена, и с учетом всего я предпочитаю ее Виктории. Но почему я должен разрушать семью в Буши, если Аделаида не против?
– Потому что народ будет возражать, Уильям. – Регент высказал все, поэтому он вежливо зевнул, давая понять, что для него вопрос исчерпан и он надеется, что Уильям согласится с его пожеланиями.
– Как зовут женщину, которую ты собираешься выбрать в качестве гувернантки.
– Ее имя мисс Купер. Это очень умная и способная женщина.
– Хорошо, Уильям, тебе видней. А теперь я должен попросить тебя уйти. Мне предстоит долгая встреча с моим портным.
Уильям понял, что ничего поделать нельзя. Он приобрел дом на Саус-Адли-стрит и, несмотря на протесты дочерей, перевез их туда, поставив все под контроль энергичной мисс Купер.
После этого он стал готовиться к свадьбе. Он должен посвятить себя своей жене и той цели, с которой заключался этот брак – сделать так, чтобы он принес плоды как можно скорей.
* * *
В этот день в гостиной королевы в Кью должно было состояться двойное бракосочетание. Регента ожидали к четырем. Он любезно согласился возглавить церемонию и вручить обеих невест их мужьям.
Герцог и герцогиня Кентские нервничали не так сильно, как Аделаида и Уильям. Ведь они уже поженились в Германии два месяца назад и вполне удовлетворяли друг друга.
Виктория была привлекательная и властная женщина. А Эдуард, несмотря на довольно важный внешний вид, оказался хорошим подданным для нее. Ему удалось успокоить свою совесть относительно Джули, сделав все для обеспечения ее комфорта, и он не сомневался в том, что она обрела мир в монастыре. Ему приходилось признать, что привычки обрели над ним огромную власть, Джули до определенной степени тоже превратилась для него в привычку. И молодая – относительно молодая – веселая, любящая и очаровательная – при условии, что все сказанное ею всегда верно, – жена вызывала в нем большее волнение. И она действительно всегда была права – факт, который у некоторых людей вызывал бы постоянное раздражение, но только не у Эдуарда. Он любил точность и деловитость; ему нравилась Виктория.