Скачка все продолжалась. Прайори был уже рядом, но, несмотря на то что солдатам не удалось сократить расстояние между ними, Фенелла и лорд Корбери никак не могли от них оторваться.
— Куда мы поедем? — спросил лорд Корбери, с трудом переводя дух.
На секунду Фенелла задумалась. Домой ехать нельзя, потому что солдаты последуют за ними. Может, попробовать спрятаться в лесу… Ответ сам сорвался с ее губ.
— Лесная церковь! — крикнула она. — Склеп!
Она заметила, как лорд Корбери слабо улыбнулся. Они направили своих лошадей в густой лес, расположенный на окраине Прайори. Им пришлось пробираться сквозь чашу старых деревьев вдоль еле заметной тропинки, направляясь к монашеской часовне, которая много лет стояла заброшенной, а недавно была отреставрирована специально для старого викария.
Эту затерянную в лесу часовню мог найти только тот, кто знал дорогу, и как только лорд Корбери и Фенелла осадили лошадей перед входом, они поняли, что, наконец, получили преимущество перед солдатами. Фенелла слышала стук копыт, однако он раздавался на значительном расстоянии от часовни.
— Открой склеп, — резко сказал лорд Корбери. — Я займусь лошадьми.
Сняв седла и уздечки с лошадей, он шлепнул их по крупу. Лошади рванули в лес по направлению к дому.
Фенелла вбежала в Лесную церковь, в склепе которой монахи хоронили своих братьев. Периквин и Фенелла обнаружили этот склеп, когда были еще детьми, и часто прятались там от своих воспитателей и гувернанток, прекрасно понимая, что очень немногие знали о таком надежном, с детской точки зрения, укрытии.
Дверь склепа, представлявшая собой каменную плиту, находилась в полу церкви и была почти незаметной для тех, кто не знал о ее существовании.
Открывать дверь следовало особым образом с помощью специального механизма, который был сооружен каменщиком, понимавшим, что у постороннего не должно быть возможности попасть в святое для монахов место.
Внутри церкви стоял запах плесени, пыли и затхлости, который Фенелла помнила с самого детства и любила именно потому, что он всегда напоминал ей о том незабываемом времени.
Войдя в церковь, Фенелла услышала, как по деревянным скамьям застучали коготки разбегавшейся живности, а под крышей захлопали крылья птиц, нашедших пристанище на стропилах. Она сдвинула замок и попыталась приподнять плиту, что далось ей с большим трудом, так как действовала она только одной рукой. Наконец, она открыла склеп, и в этот момент в церковь вошел Периквин, пошатываясь под тяжестью седел. Он бросил их в проем склепа и вслед за Фенеллой спустился по крутой лестнице, опустив за собой плиту на место.
В склепе было темно и холодно, но Фенелла испытывала огромное облегчение от мысли, что они в безопасности. Она ступала очень осторожно, боясь споткнуться о седла.
Когда лорд Корбери был уже внизу, они услышали, что к церкви подъехали солдаты. Фенелла схватила лорда Корбери за руку. Он нежно сжал ее дрожащие пальчики. Ей было очень страшно, но рядом стоял Периквин, и ничего в этом мире, думала она, не имело значения, кроме того, что они вместе.
— Гляньте-ка, сэр, тут церковь, — услышали они голос.
— Тогда это единственное место, где они могут спрятаться. Войди внутрь и проверь, нет ли там второго выхода, через который они смогли бы убежать.
Не вызывало сомнения, что грамматически правильная речь и властный голос принадлежали офицеру. Через мгновение послышалось топание солдатских башмаков по каменным плитам пола. По всей видимости, офицер и еще два солдата тоже вошли в церковь.
— Похоже, их тута нет, сэр.
— Проверьте под скамьями, — приказал офицер, — посмотрите за алтарем.
— Если мы и найдем их, сэр, — заметил один из солдат, — мы не сможем арестовать их, так как они находятся в святом месте.
— Я буду хватать контрабандистов везде, где бы я ни нашел их! — угрюмо проговорил офицер. — Продолжайте, дуболомы, они наверняка здесь. Я видел снаружи отпечатки лошадиных подков.
— Они, наверное, поехали дальше, сэр, их нету.
— Двое из вас прочешут лес, — приказал офицер. Фенелла услышала стук удаляющихся копыт. Она хотела спросить Периквина, не думает ли он, что их уставшие и покрытые хлопьями пены лошади могут выдать их. Но она сама нашла ответ на свой вопрос. Сейчас лошади уже наверняка добрались до своего стойла. Маловероятно, чтобы кто-нибудь, заметив, как две одинокие, без седел, лошади скачут по полю, усмотрел бы в этом нечто необычное.» Как же мудро поступил Периквин, расседлав их «, — подумала она.
Наверху раздался голос офицера:
— Должны же они где-то быть! Два человека не могут так быстро и бесследно исчезнуть!
— Клянусь, их тута нет, сэр. Наверное, они прячутся в кустах.
— Тогда ищите их, болваны! — разозлился офицер.
Разочарование и гнев, слышавшиеся в его словах, не вызывали сомнения. Он надеялся поймать добычу, которой можно было бы только гордиться. Но жертвы проскользнули у него между пальцев.
— Больше негде искать, сэр.
— Ну ладно. Лучше мы вернемся в Хеллингли и попробуем что-нибудь разузнать там. Не сомневаюсь, что лодку кто-то ждал, и эти двое имеют ко всему какое-то отношение. Черт подери, мы их упустили! В армии должны быть лошади получше! Если они хотят, чтобы мы ловили контрабандистов, они должны давать самых хороших коней!
Гневный голос офицера эхом отдавался в стенах церкви. Фенелла и лорд Корбери услышали, как он выбежал наружу и с грохотом спустился по церковным ступеням к стоявшим поблизости лошадям. Через мгновение раздался звон сбруи и стук удаляющихся копыт.
Фенелла издала вздох облегчения. Только сейчас она поняла, что все время, пока солдаты рыскали наверху, она была в крайнем напряжении и боялась вздохнуть.
— Пронесло! — услышала она возглас лорда Корбери. — Фенелла, нам опять удалось улизнуть, но, ей-Богу, на этот раз мы были на грани пропасти!
Он обнял ее за талию и притянул к себе, как он нередко делал, выражая свои родственные чувства. Склонившись к ней, он собрался поцеловать ее в щеку. Не вполне понимая, каковы его намерения, Фенелла подняла ему навстречу лицо. На ее губах играла легкая улыбка, ее охватывала радость от того, что им удалось спастись, хотя они и были на волосок от гибели. Но вместо того, чтобы, как обычно, поцеловать ее в щеку, лорд Корбери нашел ее губы.
Его прикосновение удивило Фенеллу, но через секунду, подобно молнии, всю ее пронзило ощущение неописуемого восторга и радости. Сознание, что ее губы оказались плененными его губами, лишило ее возможности двигаться и заставило полностью отдаться этому чувству. Поцелуй поднял в ней ранее не изведанную бурю эмоций, дал жизнь огню, который охватил все ее существо.
Губы Периквина становились все более настойчивыми. Бессознательно он обнял ее другой рукой, чтобы крепче прижать к себе, но случайно задел раненое плечо. Взрыв боли оказался сильнее, чем в тот момент, когда пуля, как раскаленное железо, прожгла ее. Фенелла вскрикнула и погрузилась во мрак…