– Вы ужинали, милорд?
– Нет… я не хочу есть.
– Мне кажется, вам лучше подкрепить свои силы, милорд. У Альфонса все готово. Он додержал блюда теплыми до вашего приезда.
– Я не голоден! – огрызнулся лорд Манвилл. – Но выпил бы чего-нибудь.
Бейтман принес ему рюмку бренди, и лорд осушил ее так, будто несколько суток не видел жидкости.
– Тебе все-таки надо попробовать поесть супа или чего-нибудь в этом роде, – посоветовал Адриан, стоявший по другую сторону камина. – Ты неважно выглядишь. Ты после завтрака ел что-нибудь?
– Нет, и не важно, – ответил лорд Манвилл. – Пусть принесут мне что угодно, только не надоедают попусту.
Бейтман тихим голосом велел лакею снять с его светлости ботинки. Другой лакей принес ему смокинг и снял с его шеи смятый шарф. Когда принесли еду, лорд съел несколько ложек, а затем отодвинул тарелку.
– Не хочу есть, – пробормотал он.
Адриан подождал, пока слуги выйдут из комнаты.
– Ты не нашел ее? – спросил он.
– Нигде нет ни следа, – сказал лорд Манвилл, и в его голосе звучало отчаяние, чего Адриан никогда раньше не слышал. – Ты должен помочь мне. Где ее искать? Куда мне ехать? Откуда она вообще?
– Ее родители умерли, – ответил Адриан. – Поэтому она и поехала в Лондон.
Лорд Манвилл ничего не сказал, но не отрывал от Адриана напряженного и пристального взгляда.
– Ее отец – Александр Уолкотт, – после паузы продолжил Адриан.
Это имя, похоже, не вызвало у лорда Манвилла никаких ассоциаций.
– Это должно мне что-то говорить? – спросил он.
– Ты, возможно, слышал о нем, когда учился в Оксфорде, – ответил Адриан. – Он перевел «Илиаду», которая сейчас входит в обязательный список для чтения любого студента.
Лорд Манвилл выпрямился на своем стуле.
– Александр Уолкотт, ну конечно же. Ну и ну! Я и понятия не имел.
– Думаю, будет лучше, если я скажу тебе, – вызывающим тоном произнес Адриан, – что Кандида помогала мне. Я уже давно пишу стихи и знаю, что именно это мне и хотелось бы делать в жизни.
– Почему бы нет? – равнодушно отозвался лорд Манвилл, а затем вдруг добавил: – Значит, об этом вы постоянно говорили. Когда я входил в комнату, ты прятал то, что было у тебя в руках. Я все недоумевал, что же это может быть.
– Я не хотел, чтобы ты видел мои стихи, – объяснил Адриан.
– Сегодня, когда я ездил на поиски Кандиды, – сказал лорд Манвилл, – я подумал, что, пожалуй, слишком много позволял себе в отношениях с тобой. Ты можешь жениться на своей дочери священника, я дам на это свое согласие.
– Я не хочу на ней жениться, – ответил Адриан.
– Ты любишь Кандиду?
Вопрос будто эхом пронесся по всей комнате. Адриан покачал головой.
– Я люблю Кандиду. На мой взгляд, она – самый прелестный и восхитительный человек, которого я когда-либо встречал за всю свою жизнь. Но я не хочу жениться ни на ней, ни на ком-либо другом. Кроме того, она влюблена в тебя.
Лорд Манвилл пробурчал что-то нечленораздельное, и Адриан продолжал:
– Я тоже о многом думал. Вчера перед ужином Кандида была чем-то расстроена. Она выглядела так, будто не чувствовала земли под ногами и с трудом понимала, что происходит вокруг нее, – обычно это признак счастливого человека, но она выглядела несчастной и подавленной. Должно быть, это из-за чего-то, что ты сказал ей перед ужином.
– Я не понимал, – сквозь зубы пробормотал лорд Манвилл, будто разговаривая сам с собой. – Я не знал… кто она.
– Кто она? – переспросил Адриан. – Но, надеюсь, у тебя не было сомнений в том, что она леди. Может быть, я в твоих глазах еще молокосос, но мне это стало ясно в тот самый момент, когда я увидел ее.
– Ты не понимаешь, – сказал лорд Манвилл. – Я купил ее, ты слышишь, купил ее вместе с конем у Хупера и Шерил Клинтон – женщины, которая содержит самый скандально известный «дом знакомств» во всем Лондоне. Разве мог я предположить, что Кандида – не та, кем могла бы показаться?
Адриан натянуто усмехнулся.
– А я-то надеялся, что ты такой проницательный! – насмешливо сказал он. – С тобой я всегда чувствовал себя глупым невеждой, но я оказался не настолько глуп, чтобы подумать, будто Кандида – из тех грубых и пошлых созданий, что были здесь вчера.
– Но она явилась от Хупера! – сказал лорд Манвилл таким тоном, будто отвечал на вопросы обвинения в суде.
– Хупер купил Пегаса за сто фунтов на ярмарке, которая была на Гончарном рынке, – сказал Адриан. – Когда Кандида продемонстрировала ему, что может этот конь, он взял ее в Лондон. Но у нее хватило ума понять, что от нее будет мало толку, если она не будет должным образом одета и украшена, чтобы привлекать внимание таких разборчивых джентльменов, как ты. Он и та женщина прятали ее от всех три недели. Она не видела ни единой живой души, кроме Фокслея, который без приглашения ворвался в дом. Кандида была благодарная им, неужели ты не понимаешь, благодарна за том, что они предоставили ей возможность ездить на Пегасе, дали ей крышу над головой. Эти стервятники только и ждали, что ты клюнешь на эту удочку.
– Боже мой! – воскликнул лорд Манвилл, приложив руку ко лбу.
– Кандида не имела ни малейшего понятия о том, что происходит, – продолжал Адриан. – Единственное, о чем она мечтала, – остаться с Пегасом. На этом они и играли, убеждая ее приехать сюда, в Манвилл-парк.
Лорд Манвилл все еще держал ладонь у лица, не произнося ни слова, и Адриан добавил:
– Она призналась мне – призналась, обрати на это внимание, – что ее мучила совесть, потому что она не могла сделать то, что ты хотел. Она не могла сводить меня в Арджилльские комнаты, к Моттсу или Кейт Хэмилтон, потому что не знала, что это такое. Она даже не слышала никогда об этих местах.
– Но почему же она мне об этом не сказала? – спросил лорд Манвилл.
– Потому что думала, что, если сделает это, ты отошлешь ее обратно как неподходящую кандидатуру для той работы, которую ты ей хотел поручить, – ответил Адриан. – Неподходящую!
Его слова должны были быть полны едкого сарказма, но вместо этого звучали как-то жалобно, будто он готов был заплакать.
– Что же с ней случилось? – вскричал он. – Куда она могла уехать? Ведь невозможно, чтобы такая лошадь просто испарилась, не говоря уж о Кандиде.
– Я тоже об этом думал, – сказал лорд Манвилл. – Кроме того, у нее нет денег.
– Нет денег? – воскликнул Адриан. – Ты что, вообще ничего ей не давал?
– Я никогда даже и не думал об этом, – ответил лорд Манвилл. – В этом не было необходимости, пока она была здесь, к тому же у меня было чувство, что она не примет их от меня.